Острое лезвие перерезало веревки, и обессиленная девушка упала на ковер. Руки, затекшие от долгого подвешивания, онемели и не хотели слушаться.
Мастер Джон лихорадочно стаскивал с себя штаны. В его душе что-то изменилось раз и навсегда. Девушка растирала кисти рук и думала о своей участи. То, что сейчас произойдет, вполне можно было себе представить. Она была почти благодарна Джону за то, что он прекратил порку, и снял с кольца…
"Хозяин как вернется, запорет меня до смерти, — подумала она, — а тут еще Инкуб требует погубить душу Джона!"
Мастер Джон тяжело дышал, суетился и никак не мог найти дорогу.
"Да он же девственник! — поняла мавританка и зажмурила глаза, чтобы не видеть Инкуба. — Вот чем мне не приходилось никогда заниматься, так это лишением невинности мальчиков, да еще под присмотром демонов Ада! С каким удовольствием я отправила бы и его и самого сера Шелли в гости к Аллаху, но тогда жизнь моя не будет стоить и фартинга!" Мавританка была весьма опытной в любовных забавах женщиной. Нежные пальчики девушки помогли сэру Джону найти путь.
— Твой хозяин не вернется никогда, — пообещал Инкуб Канчите, — и теперь и только от тебя зависит, что сделает юный наследник с тобой в самом ближайшем будущем. Советую ему понравиться! Насколько я понимаю, ты знаешь толк в том, что католики считают смертным грехом? Так покажи мальчику, что умеют делать восточные женщины!
Девушка подчинилась и тонкими пальчиками направила член Джона себе в потаенное место.
— Ой! — Мастер Джон почувствовал, как завернулась крайняя плоть, и почему-то стало немного больно.
— Ну, же! — Лежащая на спине девушка согнула в коленях ноги и пятками вдавила его в себя.
"Мастер Джон вовлек меня в грех, — думала мавританка, — принимая в себя огромный член, — мне нужно подумать о своей бессмертной душе, но и о смертном теле тоже!"
— Я сделал это! — Мастер Джон начал лихорадочно двигаться. Ожесточенно вдавливаясь в нее, озверевший юноша всей грудью ощущал хрупкость нежного создания из далекого юга.
— Не спеши, — тихо сказала мавританка в красное ухо Джона, — кончишь слишком быстро!
— Выпорю, — хрипел от удовольствия мастер Джон, — рабыня не должна указывать господину, что делать!
И тут все кончилось настолько неожиданно быстро.
— Ох! — Мавританка простонала, но не от удовольствия, как подумал неопытный любовник, а от боли в истерзанном теле.
"Тут все путем! [в оригинале непереводимое староанглийское выражение — прим. Переводчика. ] — подумал Инкуб. — Пора разбираться с Джейн! Засиделся я тут с молодежью!"
"Канчита, Инкуб не спешил уходить, — очень скоро твой хозяин отправиться во владения моего господина, где уже давно приготовлен котел с кипящей смолой, то, что он вытворял с тобой, тоже зачтется! А сейчас облегчи юноше страдания! Окуни его в мир грехов!"
Странное дело, лицо юной мавританки неуловимо и непостижимым образом прояснилось и даже озарилось отблеском какого-то торжества, но она быстро потупила смущенные глаза. Рабыня должна знать свое место, если не хочет получить наказания.
— А теперь, позвольте ничтожной рабыне помочь такому замечательному члену вновь обрести твердость? — Мавританка прикоснулась к мошонке мастер Джона губами. — Думаю, вам понравится!
— Приступай! — Джон растянулся на ковре, предоставляя инициативу мавританке. В этот момент он забыл проповеди святых отцов о недопустимости такого рода игр, о том. Что на исповеди придется каяться в этом грехе, а потом терпеть строгую епитимью. Он был счастлив так, как бывает, счастлив неопытный мальчик в объятиях умелой красавицей, познавшей искусство страсти.
Какие мысли крутились в голов мастера Джона, пока он пользовался папиной игрушкой, в конце концов, не интересно.
Как к любой опытной женщине, которая лишает невинности мальчика, он проникся к мавританке благодарностью, впоследствии переросшей в страсть, что, однако не мешало ему время от времени пользоваться отцовским хлыстом, а потом и продать.
** Глава пятая. И жизнь, и смерть
Луна, как на грех, спряталась за тучами. Джейн бежала по знакомой дороге, задыхаясь от приступа тошноты. Живот мешал дыханию. С неба сыпался противный дождик, промозглая сырость забиралась через шерстяную ткань. Лес, такой знакомый вдруг преобразился. "Если поймают — болтаться мне в петле!" Казалось, каждое дерево намеревалось схватить и растерзать беглянку. Джейн было тяжело: время перед родами не лучшее для передвижений бегом по ночному лесу. За каждым деревом ей чудились волки. [Этих хищников полностью истребят в Англии только в конце 19 века — прим. переводчика]
Декорациями к новому действию пьесы Инкуб мог бы по праву гордиться. Лесную поляну окружили деревья и кусты. Лучшего места для расправы над женщиной просто не придумать.
— Эй, ведьма, постой! — Услышала она позади себя топот копыт пьяные голоса. Сri de guerre! [Французский боевой клич, перенятый саксами, более подходящий для войны, чем для охоты на женщину] Куда же ты? — Услышала Джейн строгий голос сэра Шелли, — у нас сейчас только начинается веселье!
При свете факелов девушка казалась прекрасной лесной девой, застигнутой врасплох похотливыми сатирами.
— Сuree, arbor, nombles! [французские охотничьи термины, принятые в то время в Англии — прим. переводчика] — Кричали охотники вслед за хозяином. — Затравим как оленя!
Джейн ускорила бег, но споткнулась и упала. Охотники спешились, подняли и стали срывать с нее одежду. Старая материя затрещала по швам. Джейн закричала, за что получила страшный удар по лицу и на миг потеряла сознание.
Очнулась, она засмеялась злым, пронзительным смехом, больше похожим на шипение, на лесной поляне.
— Ведьма! — слуги повалили несчастную Джейн на траву.
— Дайте мне факел! — Сэр Шелли поднес огонь ближе к жертве. В мерцающем свечении он увидел стройное тело, большой живот, кругленькие грудки, увенчанные большими темно-вишневыми сосками, и густую лохматую лощину, обещавшую блаженство рая тем, кто разведет очаровательные стройные ножки.
— Vae victis! [Горе побежденной — лат. ].
— Честное слово, хороша чертовка! — Ухмыльнулся сэр Шелли, глядя на то, как Джейн, бьется в руках охотников как затравленный зверек. — Сэр Стаффорд считает, что ты растолстела, кушая разносолы с моего стола! Похоже, что он был не совсем прав!
Живот, с точки зрения простых нравов той поры, ничуть не портил ее красоты, наоборот, добавлял развлечению дополнительную пикантность.
— Отпустите меня! — Она почувствовала прикосновение грубых рук, охотники тяжело дышали, от них пахло чесноком и элем. — Что я вам сделала?
Ответом был смех охотников.
— Давно ее вздернуть надо! — Сэр Стаффорд был рад выслужиться перед хозяином.
Злости ему добавляли блохи под рубашкой, решившие отобедать хозяином во внеурочный час, благо тот вспотел от похоти и от погони.
Бедняжка, оставшись голой, попыталась прикрыться, но цепкие руки вмешались, с силой разведя ее руки в стороны. Единственное, что она смогла сделать, так это поджать под себя ноги, что совсем не понравилось Шелли.
— Растяните ее! — Приказал он, дрожа от возбуждения. — Сейчас я воспользуюсь своим правом сеньора!
— Я вольная! — Захрипела женщина.
Слуги, смеясь, тут же развели ноги в стороны, открывая взору господина темный вход.
На четыре кола ее! Мой предок, сэр Томас де Брюэн, мог бы мною гордиться!
— Нет, не надо! — Кричала Джейн, отчаянно мотая головой, пока охотники вбивали в землю колышки, и привязывали ее к ним за руки и ноги*.
[Четыре кола — стандартная пытка, о которой я упоминал и в "Конклаве мертвецов", использовалась инквизицией в допросах женщин с незапамятных времен по всей Европе. Это был один из лучших, проверенных способов психологически сломить женщину, которая в те времена даже мужу старалась не попадаться без одежды. На четырех колышках проводился детальный осмотр, и прокалывались родинки специальными иглами. Нет крови — значит, действительно ведьма. — Прим. переводчика] Теперь Джейн оказалась полностью открытой насилию. От пережитой боли и унижения она не сразу почувствовала холод осенней ночи.
— Ишь распелась, — слуги закрепили веревки, и отошли, любуясь растянутым траве телом.
Джейн с ненавистью посмотрела на мучителей так, что у них по спинам поползли мурашки. "А вдруг она действительно ведьма? Сузившихся в палочки глаз никто, кроме сэра Стаффорда не заметил" — Для поднятия боевого духа понадобилась еще одна бутылка эля. Зато ее почувствовали охотники, желающих после хозяина отведать вкусной добычи. Они, чтобы не замерзнуть, и сложили костер на поляне из факелов и добытого тут же хвороста.
— Хороша девка! — Шелли обошел вокруг, что бы полюбоваться полученным натюрмортом с разных ракурсов. — Факт, стоит ее попробовать! В конце концов, сигнал "Mort" успеем сыграть и чуть позднее. [От франц. mort — смерть — сигнал охотничьего рога, означающий смерть затравленной добычи — прим переводчика].
"Каким бы не были у тебя глазки, жить тебе осталось недолго, — Сэр Стаффорд, чтобы ускорить процесс, успел приготовить петлю и выбрать на краю поляны дерево с подходящим к случаю суком, — вот это дивное пеньковое украшение послужит хорошим подарком для ведьмы!"