Комбайнеры

Глава 1

И одну из них я больше жизни полюблю
А того, кто против из обреза застрелю
Станет мне женой, детишек будет мне рожать
И, конечно мужа еще больше уважать

Март заслуженно считается первым весенним месяцем, месяцем пробуждения, временем долгожданного возрождения того, что засыпало хмурой осенью. Много поэтов воспевали это прекрасное время, когда впервые за пол года сваливалась с неба гремучая оттепель, и ледовые дорожки превращались в бесконечные лужи. Оправившись от зимней стужи, мы с ужасом замечаем тысячу проблем и уйму нерешенных дел. Хотя первыми, что греха таить, обычно смекают коты и с дикими воплями трахают соседских кошек на обледенелом от вчерашней оттепели снегу.

Деревня просыпается. Комбайнер Григорий в 7 часов, умирая от похмелья, начинает отвинчивать гайки у всех комбайнов, дабы его Запорожец, может быть хотя бы на этот год, выехал на метр из гаража. Кипит стройка у председателя колхоза ‘Путь к Ленину’ Вилена Ульяновича Знаменева. Строится пятый этаж у коттеджа для племянницы. Начинается Экшн.

Зимой обещали провести воду из коттеджа, но, видимо или техника подвела, или рабочим было в лом, по крайней мере Виля, как деревенские ласково называют своего председателя, остался одинок в пользовании водой. Но все равно деревня жила и ждала весны, чтобы начать посевную и хоть чем-то заняться.

Как и все горожане, Андрей рано проснулся и закурил заныканный вчера бычок ЛМ. Делать ничего не хотелось. На работу только завтра и Андрюха решил через часок просто сходить погулять, зайти к друзьям в гараж. Неистово грызя семечки, он размышлял о достоинствах своего нового мотоцикла ‘Ява’. Семечек становилось все меньше, а мусора все больше, ну а грезы о скоростных качествах Явы плавно переходили в размышления о четвертой передаче. Наконец, последняя семечка перекочевала в желудок, и остановившись на мысли о коленвале, он лениво поплелся за почтой. Спустившись на этаж вниз, он обнаружил в почтовом ящике извещение странной формы.

— Опять повестка, заебали в военкомате — подумал он и не прочитав, бросил на стол.

В свои двадцать лет Андрей успел перепробовать практически все. То к чему он прикасался, словно расцветало, видимо был талант, но лень подавляла в нем те способности, которыми наделила его матушка природа. Лето — мотоциклы, зима — бесконечные шатания по подъездам двенашек, чередовались с работой то ночным сторожем, то художником, а то и просто уборщиком снега. А сегодня он, так и не найдя чем заняться, погрузившись в мечтания, снова заснул.

Внезапно громкий крик прервал его уединение, младшая сестра, заплаканная, стояла у дивана и бормотала что-то невнятное.

— Дрюша, милый, наша бабушка… Ее…, на лучше сам прочти!!

Прочитав сухие строки на маленьком листке, он понял бабушки больше нет. Поначалу Андрюхе это показалось дурной шуткой, он сидел в оцепенении и не знал что сказать, как успокоить сестру. Та, шмыгая, сидела рядом и вопросительно глядела на старшего брата. Он же, перебрав в голове несколько вариантов дальнейших действий, остановился на самом напрашивающимся, а именно ехать туда, где она жила. Страх перед неизвестностью сковывал его, он ощущал себя мальчишкой, призывником, которому пришла повестка, и дни на гражданке уже сочтены. Нет, конечно, то место не армия хотя бы потому, что он там бывал несколько раз, хотя толком никого не знал. Четыре года отделяли его от последнего визита. Тем местом была ДЕРЕВНЯ.

Андрей подошел к окну и задумчиво посмотрел вдаль. Какой-то парнишка, видимо, уламывал свою подругу, приглашая куда-то, пиздюки, пользуясь случаем, стреляли у него сигареты. Через дорогу бабки грызли семечки… или продавали, черт их разберет. Двор кипел обычной городской жизнью. На него, к счастью, не свалилось то, что повергло в шок, казалось невозмутимого парня. Плюнув на все это, Андрей отправился на кухню, чтобы в последний раз поесть перед отъездом. Поцеловав на прощание в щечку свою сестру, дав ей кучу наставлений во всех отраслях жизни, он направился в гараж, где его ждала подружка ‘Ява’.

Было пасмурно, по земле стелился туман, но надо было ехать, чтобы отдать последние почести навсегда ушедшему предку. Зачем это все Андрей не знал, но чувствовал, что в долгу перед ней. Бабуся, как он ее называл, любила нянчиться с ним, бесконечно баловать чадо, несмотря на педагогические возражения матери. Андрей практически не помнил ее, но ее силуэт, вяжущей старушки отложился в памяти на всю жизнь.

Прошлое лето выдалось урожайным, что принесло колхозу хоть какую-то прибыль. Вильку все же хватило денег на первые четыре этажа коттеджа, а доярки умудрялись даже продавать молоко, хотя Григорий с подрядчиками по утрам высасывали все его порой прямо из вымени. Тетя Афдотья наконец-то купила спичек, и теперь все деревенские бегают к ней посмотреть на сию диковину.

Утренняя туманная дорога, мотоцикл, сто двадцать километров в час. Это ощущение полета в открытом космосе, бескрайности и безмятежности. Наверно прав был Эйнштейн со своей теорией относительности, ведь пока едешь, ты не стареешь, а вечная езда — это вечная молодость. Несясь сломя голову, не думая о причине заставляющей тебя все больше поворачивать ручку газа, ты забываешь обо всем земном, оставляя в сознании лишь пыльную змею дороги.

Пучеглазая кобра же начинала шипеть и хулиганить. Кочек становилось все больше, да еще вдобавок и лужи заставили Андрея снизить скорость, он оглянулся по сторонам и, придя в себя, увидел, что приехал в деревню, где когда-то родился. Оповестив страшным треском своей Явы о прибытии, он помчался к дому, в котором он так давно не был. У дома стояло несколько человек и они, увидев Андрея, засуетились…

Прошло два дня. Бабульку схоронили честь по чести, девки плакали, и, казалось даже искренне, а мужчины, как всегда сильные и строгие стиснув зубы, смотрели на незамысловатый гроб, опускающийся под землю. Это были не крупные и всегда трагические похороны боевого товарища погибшего в горячей точке, нет, здесь не было скорбного пафоса, все и так знали, что бабке пора помирать и что смерть в глубокой старости для нее лишь избавление от земных недугов.

"Пора возвращаться больше, меня здесь ничего не держит" — думал Андрюха направляясь с кладбища во двор, где он оставил "Яву" , но чей-то звонкий голос окликнул его.

— Извините, вы Андрей, внук бабы Веры?

— Да, он самый, — ответил внук и повернулся. На крыльце дома его бабушки бесцеремонно стояла девчонка лет восемнадцати.

— Андрей, извини, что задерживаю, идем, может, поешь хоть на дорожку, вроде как помянуть нужно…

— А ты кто, хозяюшка, кто меня так зовет из чуть ли не моего родного дома?

— Ну, идем, я там расскажу, — прозвучал недвусмысленный ответ. На столе стоял обычный деревенский ужин с обязательными атрибутами — пузырем и стаканом. Сытно поев в молчании, пропустив пару стопариков, друзья разговорились, и девчонка решила немного поведать о себе.

— Зовут меня Таня, можно Танюша, Танюха, Татьяна, Танечка, короче как хочешь. Я здесь как бы на квартире живу, скоро два года будет. Приехала я сюда с Дальнего Востока, а впрочем, это длинная история, в общем, поселилась здесь. По вечерам мы…

Рассказ Тани занял около сорока минут и был прерван тихим и умиротворенным храпом уснувшего Андрюхи. Было поздно и Татьяне ничего не оставалось, как тихо прибраться на столе и тоже отправится спать.

Утром Андрея разбудил чей-то громкий голос.

— Нужно в корне искоренить коренные зачатки этого! Коренным образом…

— Кто это? — спросил спросони Андрюха.

— Это наш председатель, Виля. Вилен Ульянович Знаменев, -тихо сказала Таня и поднесла к креслу, где спал Андрей большую кружку парного молока. Андрей добросовестно ее выпил, и ему стало намного легче. Он стал ходить по дому, разглядывая его бедное убранство. Наконец, он вышел на улицу и потихоньку направился к своему мотоциклу. Бензина было метров на двести, и Андрюха нахмурившись, сел сбоку на его сидение.

"Вроде литров десять вчера заправлял. Уже сжег, неужели я столько проехал? Наверно это из-за того, что я летел как угорелый".

— Андрей, у нас в сарае стоит старый трактор, — донесся Татьянин голос с крыльца, — ты мог бы посмотреть его, он уже пятнадцать лет не ездит, но ходила легенда будто наш комбайнер Григорий просто что-то там вывинтил. Ответ был положительный, и через два часа колымага затарахтела.

— С этого Григория нужно чехлить четыре гайки! — проворчал сквозь зубы великий механик.

— С него и так все чехлят, так что не надо беспокоится! Спасибо, Андрей, теперь эту бандуру можно будет продать, кушать ведь, согласись, хочется, а денег, сам видишь, у нас в деревне практически ни у кого нет.

— Не торопись, красотка, мы еще на ней покатаемся, садись!

— Так уж прямо и красотка. Ну, льстец!

Они сели на жесткое сидение и со страшным грохотом выехали в поле. День выдался ясным, хотя и холодным. В городе снег уже почти сошел, но деревенское поле представляло собой мозаику из белого снега и черных проталин, гигантскую шахматную доску. Андрей с ужасом вспомнил, что не пошел на работу, что его могут элементарно уволить, но почему-то не особенно переживал по этому поводу. В него незаметно закралась тревога за свое будущее. Кто была для него бабушка? Да собственно никто. Он не видел ее четыре года, да и те нечастые встречи, мягко говоря, не пробуждали в нем глубоких чувств. Из далекого детства остались, конечно, тусклые воспоминания, о том, как она его нянчила, дарила конфетки втайне от матери, но сейчас многое, конечно, забылось. Он ощущал пустоту в душе, как будто что-то от него отделилось и исчезло навсегда.

Андрей редко открывался людям, говорил что у него на душе, делился секретами. Его внутренний мир не являлся точной копией поведения, а напротив резко отличался. Он создал себе имидж некого неоромантика, отрешенного от сложных жизненных проблем и живущего по своим личным, очень простым законам. Покою, он умел лукавить. Он нравился девчонкам в школе как раз за то, что всегда знал с кем как вести себя, где улыбнуться, где нахмуриться. Некоторые считали его скромным, хотя он скромно отрицал это. Но случившееся выбило его из привычной колеи, ему не хотелось сверх заслуженного, просто его одолела бесконечная усталость, от которой так трудно порой бывает избавиться.

*****

— А где "можно пожалуйста"? — возмутился Андрюха.

— Зачем всякие глупости, когда ты меня, в любом случае отпустишь? Правда?

— Ладно, Танюш, иди конечно, но постарайся, чтобы мне не пришлось за тебя волноваться.

— Тут и стараться нечего, — засмеялась Танюха, одевая купленное недавно на рынке в городе голубое платьице, — Света, продукты для ужина вот здесь, будешь хозяйничать, а я помчалась, пора!

Танюха поискала что-то на столе, а затем, помахав рукой на прощание, побежала на свою клевую вечеринку.

Андрей остался с сестрой наедине, они сидели у окошка и молча смотрели на проезжающие вдали комбайны. Светины глаза, казалось, хотели увидеть сразу все. Она любовалась деревенской картиной, всматриваясь в каждую деталь сельского пейзажа. Андрюха смотрел на сестру и улыбался, видя ее восхищение. Да и что скрывать, он сам в первые дни именно так реагировал на коров, жующих сено в элеваторе заглохшего комбайна, на доярок, услаждающих в это время в хлеву комбайнеров. Наконец, его терпение лопнуло, он расстегнул рубашку и показал Светке цепочку у себя на груди. Сестре она понравилась, та долго ее разглядывала, будто пытаясь определить откуда каждая гаечка в отдельности. Андрей часто показывал Свете различные узлы мотоцикла, долго объяснял принципы их работы, она же слушала и делала вид, что понимает. Вообще, благодаря стараниям брата, Света немного разбиралась в устройстве этого загадочного стального коня. Она могла отличить поршень от колеса, с виду сказать сколько у мотоцикла цилиндров. Поэтому сейчас, видя эту цепочку, она могла по достоинству ее оценить.

Стемнело. Света, пожаловавшись на прохладу, пошла в дом. Андрей вспомнил, что обещал зайти к Чиркашиным и, извинившись перед сестрой, направился в гости. В деревне, как никогда, тихо. На поле лошадь кушает травку, а сзади, весь заплаканный, пастух Игорь умоляет ее не есть его коноплю. Из дома физика Альберта Знаева идет дым — снова неудачная попытка создать Франкенштейна. Вдали горят огни, значит Виля сейчас дома. И вот среди кромешной деревенской тьмы Андрей увидел два маленьких огонька, они все приближались, и Андрей понял, что это в доме Чиркашиных

Афдотья и Галя, запалив зажигалки, сидели за столом и ждали местного героя. Два, то и дело гаснущих огонька освещали их сосредоточенные лица. Андрей подошел к окну, чтобы лучше разглядеть их и тихо постучал в него. Галя резко повернула голову в сторону парня и, бросив зажигалку на стол, побежала на крыльцо, чтобы встретить долгожданного гостя. Открыв дверь и выглянув через порог, она радостно пригласила гостя в дом, сверкая своими длинными ресницами. Андрюха прошел и, скованно сказал:

— Встречайте.

Внезапно голос с печки окликнул:

— Рады видеть тебя, Андрей.

— Кто это? — удивился гость.

— Мой папа, — вступила в разговор Галя, — дядя Авраам.

— Авраам Моисеевич Чиркашин, — представился незнакомец.

— Андрей Иванович Соловьев, — ответил главный герой романа, и они пожали друг другу руки.

Афдотья, немного прибрав на столе, позвала всех ужинать. Галя тут же уселась по левую руку с гостем и протянула вперед свои длинные стройные ножки. Андрюха легонько пощекотал ее чуть выше коленки и, улыбаясь, искоса посмотрел вниз и немного влево. Оказалось, что у девушки, кроме природной красоты есть и еще один талант — быстрая реакция. Она моментально схватила негодника за руку и приготовилась что-то сказать, но никак не могла решиться. Наглый лазутчик все еще находился к цепких объятьях женских ладоней, не имея возможности взять ложку. Галя, немного дрожа, положила одну руку на плечо Андрюхи и глубоко вдохнула.

— Андрей, — внезапно разрядила напряжение тетя Афдотья, — ты очень нравишься моей дочери, она, по твоему совету, решила поступать в школу модельерш.

— Правильно, ей не место в этой глуши, ее место в шумном городе.

Галя от смущения полезла под стол. Андрюха пододвинулся к ней поближе и вытащил ее из заточения.

— Галя, ты такая стеснительная, должна наоборот всех смущать. Когда я впервые тебя увидел, то был страшно перепуган. Я не знал, как с тобой заговорить, и это вполне естественно. Девушек с твоей красотой на земле единицы.

Галя зажмурилась от удовольствия и положила голову на плечо Андрея. Он вдруг проникся необычайной теплотой и нежностью к этой бедной семье, семье Чиркашиных. Здесь спички на вес золота, зажигалки, как обручальные кольца, подарок, запоминающийся на всю жизнь. А все из-за чего? Из-за лени? Нет. Из-за глупости? Вроде тоже. Жили они бедно лишь из-за своей порядочности, честности. Они не тыбрили гаек, как Григорий, не выращивали план, как Игорь. Чиркашины никогда не высовывались, не подлизывались к начальству. Два года назад, Вилен Ульянович приметив Галю еще одиннадцатиклассницей прочил себе в секретарши. Та стеснялась и долго не соглашалась, но родители уговорили, мотивируя это тем, что не хотят дочери такой же, как к них судьбы.

Сегодня же вечером в доме было тихо. Отец с матерью легли спать, а Андрей с Галей сидели на скамейке возле дома и о чем-то тихо разговаривали. Андрей увлеченно объяснял девушке преимущества полуавтоматической коробки передач, а та в отместку описывала вкусы конфеток, что она перепробовала у Вили в особняке. Сойдясь на мысли, что полуавтомат — это просто конфетка, они замолчали и понимающе посмотрели друг на друга.

— А-а-й, — протяжно пробурчала Галя, — ноги замерзли. Андрей, посмотри, уже дрожат, надо было мне брюки одеть.

Андрей не пошевелился.

— Да, вижу, я уже посмотрел. Это непорядок, надо согреть.

Галя икнула толи от удивления, толи от испуга.

— Чем?

— Сейчас придумаем, — он встал со скамейки и присел возле ног у Гали.

Облокотившись на ее коленки, он стал бережно дуть на них, словно пытаясь согреть замерзшую синичку. Птичка заволновалась и что-то хотела сказать, но, передумав, погладила спасителя по волосам.

— Теплее? — подмигнув, спросил он.

— Да, очень приятно, спасибо, — тихо ответила Галя и вдруг вцепилась в Андрюхины волосы.

— Сядь рядом и смотри в противоположную сторону.

— Зачем? — переспросил он, не уходя с теплого места.

Ответ не успел родиться, так как в нескольких метрах послышались шаги и знакомый голос. Андрей быстро догадался, кто его автор и схватился за голову. Обернувшись, он увидел Таню, идущую с незнакомым парнем, приблизительно ее возраста. Они были уже метрах в трех, и, следовательно, все пути к отступлению были отрезаны.

"Одна надежда, что, исходя из ее речей, она не будет сильно ревновать".

Но Таня прошла мимо, едва не задев Андрюху.

"Пиздец, прошла мимо, значит видеть не хочет. Так нужно будет сейчас долго и упорно оправдываться."

— Танюш! — прокричал он вслед, — не уходи, пожалуйста!

Танюха повернулась и, махнув спутнику вслед, подбежала к Андрею, широко улыбаясь.

— Дрюша, милый, идем спать, я устала, еле на ногах стою.

Тут Андрей заметил, что ее затрудненное стояние объясняется несколько иной причиной. Таня напилась до чертиков.

— Да, идем, не будем шуметь, мы не пара Григориев.

Он посмотрел на Галю, и удивлению не было предела. Она сидела, гладя свои согретые коленки, и готова была расплакаться каждую секунду. Слезинки так и просились вырваться наружу, выдавая то, что хрупкое, нежное сердце девчонки было сильно ранено. Она знала, что у Андрея есть подруга, пару раз видела, но в этот момент ей почудилось, что Андрей вот-вот закричит на свою нерадивую Таню, а ее крепко-накрепко сожмет в своих жарких объятьях и, может даже, нежно поцелует. Пусть даже в самый уголок рта, Гале было неважно. Андрей, словно прочитал, что было написано на ее юных глазах, но не смог бросить свою подругу. Слишком сильно он любил Таню, слишком многое уже успел с ней пережить, золотую гору веселых дней и любовных ночей. Он хотел быть рядом с ней, прощая, в ответ на страстную любовь, любые мелкие грехи. Он взял ее под руку и медленно повел домой. Танюха, видимо по пьяни, ничего предосудительного не заметила и по дороге, как обычно, верещала всякую чепуху.

У дома их ждала взволнованная сестра.

— Что вы так поздно? Я заснуть не могу никак.

— Чувствую, меня ждет та же участь. Разложи, Света, постель Танюхе, а то она, по моему, уже не в состоянии.

Тане вдруг стало плохо, и она бегом, сшибая кусты и доски побежала за дом, к оврагу.

— Что с ней? — недоумевая спросила сестра.

— Не видишь что ли, — взбесился Андрюха, — упилась, блядь! Мне с председателем завтра в город ехать и тебя туда же отвозить. Сейчас провозимся с ней до утра, не выспимся. Дура, блин, я ей шмоток накупил, а она в них куражится!

Сестра схватила разгоряченного парня за руку.

— Ладно тебе, сам в городе порой такие же кренделя откалывал.

Андрей нахмурился, придумывая очередной наезд, но в голову ничего конкретного не лезло и он, сделав трагическое выражение лица, сел на скамейку.

— И самое страшное, что я ее очень люблю. Чего ты смеешься, это правда!

— Да я верю, не то что верю, а знаю. Ты потому и злишься, что любишь, а это, в разумных пределах, не грех. Но ради бога, Дрюша, не обижай ее, она же души в тебе не чает, балдеет. Видимо, есть на то причины.

— Да, но лучше бы она сегодня была трезвой. Председатель увидит ее завтра утром и скажет: "Подруга у Андрея с большого бодуна, вот корень то какой!" А завтра должна состояться встреча с какими то начальниками, надо показать себя с лучшей стороны.

— Покажешь. Ладно, пошли спасать нашу пьяницу, а то она там уснет, я чувствую, и заработает воспаление легких. Действительно, за домом у оврага Татьяна лежала без признаков жизни. Андрей хотел взять ее на руки и отнести ее домой, но увидел, что она вся в грязи.

"Когда успела?" — подумал Андрюха и, плюнув на чистоту своего нового костюма, взял Таню на руки и понес домой. Переступив через порог, Андрей посадил Таню на пол у печки, стулья ему пачкать не хотелось. Он начал потихоньку снимать с подруги грязную одежду. Впервые процесс раздевания женщины был для Андрея противен и вызывал отвращение. Нужно было срочно помыть грязную девушку. Вспомнив, что бани в деревне имели только единицы, да, в тому же те, кого он совсем не знал, он приказал сестре, чтобы та притащила из машины радиотелефон. Выхода не оставалось, как звонить председателю. Рассказав о случившемся, Андрей попросил протопить баню, что находилась возле коттеджа. Виля, сказав раз двадцать слово корень, все согласился. Одев наспех на Танюху ее спортивный Адидас, Андрей потащил ее в стоящий во дворе Мерс и, уложив на заднее сидение, тронулся с буксами. Кроме мата в голову ничего не лезло, он думал, что скажет завтра Виле, чем объяснит столь поздний звонок. За Таня он в этом плане не волновался. "Эта отмажется. Логически докажет, что во всем была права, и малейшее отступление от ее действий было недопустимо."

*****

Ворвавшись на территорию председателя, остановившись в метрах двухстах от коттеджа возле здания бани, Андрей потащил подругу на казнь. Войдя внутрь, он увидел огромный бассейн, наполненный теплой водой.

"Ништяк, утоплю ее!" — смекнул палач и, быстро раздев посадил на ступеньки, ведущие в воду. Горячая вода заставила девушку придти в себя. Танюша вытаращила глаза и истерично завизжала.

— Где я? Спасите!

Вдруг она увидела кислую физиономию Андрея.

— Где я? — шепотом переспросила она.

— В бане.

— Это не баня, а стадион во время наводнения. Здесь китов выращивать можно. Тут, наверно, есть приливы и отливы, порой штормит.

Татьяна, будучи в любом состоянии, могла сказать что-то умное и веселое.

— Сиди, Танюш, мойся, вот тебе шампунь, мыло, мочалка, я пойду покурю, прогуляюсь. Из-за тебя я завтра весь день буду сонный.

Минут через пятнадцать он вернулся. Таня, опоясавшись полотенцем, сидела на кромке бассейна и водила своей ножкой по воде, вызывая круги. Андрей сел рядом, Танюха же, воспользовавшись ситуацией легла, положив голову парню на колени. Казалось, она начала понемногу трезветь, горячая вода давала о себе знать.

— Интересно, — икнув, заговорила Татьяна, — это что, у Вили ванная такая?

— Да, типа того.

— И унитаз, наверно такой же…

— А жопа тогда у него какая?

— С бассейн! — выкрикнула Таня и громко рассмеялась. Напряжение рассеялось само собой, и Андрей невольно тоже засмеялся. Он начал гладить ее мокрые волосы, извлекая из них пронзительный свист, говорящий об их долгожданной чистоте.

— Танюша, милая моя, какого хрена ты вновь напилась?

— Ну… Я не очень.

— Эх и не очень, валяться в грязи, спать в машине. Это, по твоему мелочи?

— Ой, не помню, Дрюша, не рассказывай, а то я умру от стыда.

Андрей понял, что докапываться бесполезно и перевел разговор на другую тему.

— Завтра уезжаю и…

— А!!! — закричала, зажмурившись, Танюха.

— Дай договорить. …на день, одну ночь меня не будет, послезавтра утром приеду, возможно задержусь, но к вечеру обещаю наверняка.

— Что, дела?

— Да, у Вили какие-то планы, зовет со своими знакомить, покуражусь!

— Ух, какой ты важный стал, уже впору и жениться.

Андрей засмущался и, казалось даже немного покраснел.

— А-а-й!!! Дрюш, извини, я не скромно сказала. Ты, поди, неверно все понял. Я хотела сказать, что ты у меня такой хороший, я счастлива!

— Ну вот, теперь я загрузился, просто я об этом не думал.

— И правильно делал. Знаешь, — начала Таня, и Андрей понял: началась лекция о браке.

— Брак — не цель, а средство. Понял, о чем я говорю, первична любовь, а не брак, он лишь узаконивает отношения.

Андрей зевнул.

— Дрюш, не засыпай! Так вот, он узаконивает уже сложившиеся отношения. Любить за жизнь нескольких, многих — не грех, а вот свадьба… Ах, свадьба, она должна быть одна, и запомниться на всю жизнь. Что, зря мы даем друг другу клятвы любить в радости и в горе, оберегать друга до последних дней жизни. Ты уж не серчай на меня за мою прямоту, но я, родной мой, без толики сомнений дала все эти клятвы, стоя с тобой у венца. У нас разные судьбы, я простая швея, ты любимец у председателя, но я люблю тебя, люблю разумом, сердцем и телом. И мне наплевать, что в учебниках твердят, что надо беречь себя для мужа, хранить девственность. Девственность исчезает с первой любовью, а не с первым браком. Кошмар какой, "первый брак".

Танюха замолчала и закрыла глаза. В помещении воцарилась полная тишина.

— Нет, Дрюша, нельзя будучи красоткой, петляя в окружении толпы ухажеров и, получая ласки от единственного, любимого, твердить "Подождем до свадьбы…"

— Да, Танюш, ты не такая, — чуть слышно, спросони ответил Андрей.

— Верно, я не красотка, и у меня нет толпы…

— Я не это имел в виду, — громче добавил собеседник, — ты самая прекрасная, самая умная, и самая нежная из всех девушек на земле. Да, есть, конечно и недостатки, но они ничто по сравнению с твоей любовью.

— Опять льстишь, хотя, признаться, так приятно слышать это от тебя.

Таня снова закрыла глаза и о чем-то задумалась.

Андрей за последний месяц успел нажить больше, чем она за всю жизнь. Он возносился над ней звездой, яркой сверхновой, все более возвышаясь на жизненном небосклоне. Таню вдруг одолело смятение, она никак не могла заснуть.

"Ведь может наступить такой момент, когда, обладая всеми земными богатствами, он свысока будет насмехаться над моей скромной шапочкой. Но пока он любит меня, пока я лежу у него на коленях, пока я чувствую его любовь, значит все хорошо, можно спать."

Ночь, крепко укутав ее в своей сонливой темноте, погрузила в мир красочных сновидений.

И вот уже Татьяна в роскошном платье, во дворце, великолепная принцесса. Она ощущает, как узкий корсет сдавливает юную грудь и, стоя у окна, расстегивает пуговицы на нем. Жадный солнечный луч врывается в распахнутые двери и, с жадностью нетерпеливой мужской руки, начинает свои горячие ласки.

"Эх, и жара на улице! Хоть нагишом ходи!" — потешные мысли веселят принцессу и она широко разводит руки в стороны, словно желая обнять солнце. Двор кипит своей обычной жизнью. Ходят слухи, что в Европе вовсю бушует инквизиция, что какой-то Леня не то Отвиньчи, не то Завиньчи нарисовал нечто грандиозное. Здесь же все спокойно, кузнец Федот с утра пораньше шумит у себя в кузнице и не дает спать всему дворцу. Работы к него уйма, вчера привели восемь неподкованных лошадей с требованием немедленного решения проблемы.

В ворота галопом влетает всадник на вороном коне и, поднимая жуткую пыль, останавливается у дворца. Стражники недоверчиво смотрят на него, но доносится голос короля, и они пропускают его внутрь. Татьянины щеки порозовели. "Может он ко мне? Но я его не знаю, кто он?"

В дверь постучали.

— К вам, ваше величество, князь Соловьевский, извольте жаловать, — чопорным голосом сказал дворецкий.

— Пусть проходит, — делая невозмутимое выражение лица, отвечает принцесса.

В комнату входит парень лет двадцати во фраке на голое тело и одних трусах. Лицо князя серьезно и непроницаемо.

— Я, князь Автомеханического Княжества Андрей, пришел просить вашей руки, сударыня.

— О, князь, вы оделись соответственно, — Таня вдруг вспомнила, что грудь ее почти обнажена. Решая не выдавать смущения, она, грозно нахмурившись, добавила:

— Да, но я вас совсем не знаю. С чего это вы так уверенно ведете себя здесь.

— Цилиндр с вами, я князь! Извините за бестактность, вы девственница?

— Как вам не стыдно, вы пошляк! Сударь, нельзя задавать такие вопросы незнакомым дамам, там более принцессам.

— Ну так все же?

— Девственница!! — закричала Татьяна и в знак презрения к гостю, отвернулась, посмотрев в окно.

— Тогда вам нужно срочно проехать пять тысяч километров, — неуверенно вставил князь.

— Зачем?

— Не скажу, это тайна…

Принцесса, вновь повернувшись к гостю и посмотрев в потолок, медленно пошла ему навстречу. Любопытство взяло вверх, и она, явно не желая показывать своей заинтересованности, одарив гостя косым взглядом, пошла вниз по гранитным ступенькам.

Князь последовал за ней, и они вышли во двор. Ремесленники из соседней мастерской вежливо кланялись проходящей мимо них грациозной парочке. Пройдя возле сторожевых башен, они оказались возле небольшой кузницы, откуда раздавался ужасный шум.

— Федот! — закричала Татьяна. Ноль эмоций.

— Федот!!! — надрываясь, повторила принцесса.

— О, ваше величество, я вас слушаю!

— Нам нужна подкованная лошадь!!

— Только одна и есть, у нас горе!! Великий разбойник Григориан Тыбретской снова взял без спросу все подковы!!!

— Утырил, что ли? — поинтересовался князь.

— Что вы сказали?

— У т ы р и л!!!

— Я не знаю, что это обозначает, может взять без спроса?

Князь нахмуримся и положительно кивнул головой. Когда подкованная лошадь была найдена, они отправились кататься. Они выбрались за пределы замка и поскакали в сторону леса. Жара стояла неимоверная.

Татьяна немного стеснялась, что ее корсет расстегнут и декольте несколько превышает нормы приличия. Но скорость была высокой, и встречный ветер приятно обдувал Танину грудь. Ноги, к сожалению были скованы длинной юбкой, которая правда из-за верховой езды была несколько приподнята. Князю, казалось, было все нипочем. Он лихо мчался, не обращая внимание ни на встречные кареты, ни на несущихся справа охотничьих собак.

Таня же не обращала внимание на все, кроме своего спутника. Она искоса смотрела на его волосатые ноги и поразительно серьезное, при остальном внешнем виде лицо. Князь поймал исследовательский взгляд принцессы и та ему улыбнулась.

— Две тысячи пятьсот уже есть, — буркнул себе под нос знаток.

Исколесив всю округу и напрочь загнав лошадей, они уселись на траве в лесу. На деревьях вовсю щебетали птицы, словно тщетно пытались исполнить пятиголосую фугу Баха. Наверно из-за того, что не знали его, рано еще. Ветер, как назло, напрочь отсутствовал, вызывая тяжелые вздохи у князя и принцессы. Он смотрел на нее испытующим взглядом. Таня начала смущаться, то и дело опуская свои длинные ресницы. Жара все больше давала о себе знать, Таня вся вспотела и, широко раскрыв глаза, тихо спросила:

— Андрей, простите за бестактность, но я воспользуюсь юбкой, как веером, так что вы сможете лицезреть мои ноги, хотя, если хотите, можете отвернуться.

— Да нет, я посмотрю, пожалуй, — к удивлению Тани, сказал князь. Резкие порывы ветра понеслись со стороны принцессы, идея явно оказалась удачной. Андрей, чуточку улыбаясь, медленно переводил взор с одной ноги на другую, что вызывало у хозяйки легкое смятение.

*****

И вот, о чудо, безмолвие князя нарушилось, он, сорвав поблизости одуванчик, начал щекотать ноги у принцессы. Она вздрогнула, словно ее ударили током, но осталась сидеть средь высоких трав. Через несколько секунд игра, видимо, понравилась Татьяне, и она стала специально подставлять ту часть ее стройной ноги, которая, по ее мнению, больше всего нуждается в контакте с травинкой. Внезапно одуванчик понесся вверх и остановился на уровне груди. Протиснувшись сквозь расстегнутые пуговицы, он вновь начал свою работу. Таня смотрела на Андрея умоляюще, она не знала чего же хочет, но желание было невыносимым. И вот князь аккуратно заключает принцессу в свои объятья и вопросительно смотрит ей в глаза.

"Да, да, точно этого я и хотела, не останавливайся" — умоляют они. Андрей приблизился вплотную, и их лица замерли в нескольких сантиметрах. Таня зажмурилась и, ожидая чего-то, глубоко вздохнула. Но вздох ее был прерван легким прикосновение мужских губ, плавно перешедшем в страстный поцелуй. Для Татьяны это было новое ощущение, желание близости с мужчиной. Все, решено, она готова отдать ему всю себя, пусть он, только он, Князь Автомеханического Княжества, будет ее первым мужчиной. Эти мысли невольно заставили принцессу медленно лечь на мягкую летнюю траву. Таня, наслаждаясь, не заметила, как мужские руки, тихо пробежавшись по пуговицам и застежкам, незаметно снимали с нее, ставшую излишней, одежду. Ее блаженство шло от губ, которые были заняты горячим поцелуем, далеко вниз, к кудряшкам, в которых зарождалось новое, неизвестное ощущение. Андрей, отбросив подальше с сторону фрак, склонился ниже над покорной принцессой. Его рука нежно прошлась по Таниному животу и тихо поползла вниз, начав путаться в кудряшках. Таню одолел легкий испуг, она чуть сильнее схватила Андрея за плечи. Нежно раздвигая влажные лепестки, он, подобно волшебнику, колдовал над едва распустившемся цветком, вызывая тихие, томные стоны у его хозяйки. Утопая в блаженстве, Таня не могла решиться открыть глаза, она сосредоточилась на ощущениях, что приносила ей неизвестность. Внезапно прикосновения руки сменились прикосновением чего-то совсем загадочного и непонятного. Танюша вздрогнула и замерла в ожидании, совсем обалдев от любви. Казалось, она даже перестала дышать, настолько была неподвижна. Таня ждала. Незнакомец засуетился, словно пытаясь проскочить у выходу в трамвае. Вдруг слабая боль заставила Таню немного заволноваться, может что-то не так? А настырный незнакомец все лезет и лезет, не замечая Танину боль. Ей стало действительно страшно, она вцепилась парню в волосы и слегка прикусила губу. Вдруг двери отворились, и виновник ворвался в пучину тела бедной принцессы. Все в Тане перемешалось, она уже не могла лежать спокойно. Бурные волны шли по всему телу, по ногам и неслись к их основанию, где располагался эпицентр всего, что существовало в тот момент для Танюши. Андрей наступал все быстрей, все яростнее, и Татьяне показалось, что он хочет ее разорвать, он мучает ее, выбрав для мук самое нежное, беззащитное и чувствительное место. Эта мысль вызвала отчаянный визг у Танюши, ее тело задрожало, она потеряла контроль над ним. Она словно умерла от страсти, а тело ее все еще продолжало отчаянно биться под напором великого князя. Но и его лицо вдруг изменилось, из уст вырвался гулкий стон, и он упал, сраженный наповал.

Через минуту, вспотевшая и тяжело дышащая, как загнанная лошадь, Таня, зажмурившись, лежала на мягкой траве. Она повернула голову. Состояние князя было аналогичным. Они оба никак не могли отойти от случившегося.

— Пять тысяч…, — шепнул себе под нос Автомеханический князь.

— Мы с тобой обязательно поженимся, Дрюша, — внезапно перейдя на ты и назвав по-новому, начала Таня. Ей на миг показалось, что она, почему-то не принцесса, а Дрюша не князь, но его голос прервал Танину мысль.

— Конечно, и построим новое богатое княжество. Я выстрою деревню, прямо вот здесь, в память о нашей с тобой вечной любви.

Принцесса не понимала некоторых его слов.

— Пройдут года, мы с тобой умрем, но после нас что-то останется.

Мятая трава от первой любви?

Вряд ли, через год она сама умрет, уступив место новой.

Так вот, деревня и будет тем, что останется после нас.

В ней будет как твоя, так и моя частица.

Я назову ее в честь тебя, моя милая, "Татьяновка".

А через пятьсот лет на этом же месте будет такая же,

как мы парочка, и они будут также любить друг друга,

жаль только, что нас не вспомнят и не увидят.

Пройдут еще года, столетия, сменятся поколения

и еще через пятьсот лет будут опять сидеть Дрюша и

Танюха, под облаками, на крыше небоскреба, в огромном

мегаполисе. И так будет вечно, ведь мы не меняемся,

хоть порой так не считаем.

Символ Андрея и Тани вечен, он и есть свет вечной любви,

настоящей любви без компромиссов.

Верь своему Соловушке, он в твоем сердце.

Ну идем…

Глава 3 (Прогуливаясь по острейшему лезвию ножа)

Жуткий туман, ни хрена не видать, куда мчит Мерс? Андрюха полусонный лежит на заднем сидении. Рядом, положив голову ему на плечо, пристроилась Света, и лишь один водитель собран и подтянут. Именно он утром нашел Андрея и Таню и разбудил первого. Андрей попросил не тревожить подругу, пусть отоспится, ей и так плохо будет, похмелье замучает. А Мерседес все несется и несется по широкой автостраде, и тихий шум мотора лишь изредка заглушается проезжающими встречными машинами. Головная боль мучила Андрюху, видимо, вчера он перенапрягся, слишком много событий, экшна. А сейчас покой, тишина и ровное дыхание сестры на плече. Андрей не мог решить для себя, куда он едет, домой или в гости? С одной стороны, ему хотелось забыть про все, снова зажить спокойной жизнью, а с другой было серьезное беспокойство за подругу. "Ах, если бы я был вправе ей указывать, что-то, например, запретить, как было бы здорово. Но с другой…" Андрей тут же осекся. "Да разве любил бы я эту девчонку, не будь в ней той своенравности и вольности." Он уважал ее разносторонность, восхищался эрудицией и умением иметь в любом вопросе свое мнение. Пусть, по его мнению, не всегда верное, но иметь, а значит задавать вопросы, к чему то стремиться.

"Зачем она мне нужна?" — все больше погружался в раздумья Андрюха. "К чему все это?" Отмотав на несколько дней назад, он вспомнил, что они давно не были вместе, хотя терзало ощущение, что это было вчера. Странное ощущение… Андрей быстро прогнал прочь это чувство и вспомнил их первую встречу. "Как будто ждала меня или знала. Жаль, что я уснул тогда, а то, может, узнал бы про ее детство, о том как она жила. Не могу представить ее маленьким ребенком, впрочем как и пожилой женщиной. Она всегда останется Таней Ромашкиной, швеей шестой швейной фабрики с навороченным названием." Будучи всего пару часов в разлуке, он уже почувствовал, что очень соскучился по ней, что хочет увидеть ее, обнять и ласково погладить по белым волосам. Утешив себя, что скучать придется недолго, Андрей заметил, что они приближаются к городу.

Казалось, что он не был там, по меньшей мере пару лет. Такие ощущения возникали когда у него и раньше, когда он возвращался с турбаз, походов и, однажды, с круиза на теплоходе. Садясь в трамвай, он переполнялся романтическими воспоминаниями о последней неделе, а их всегда было предостаточно, и недельное отсутствие вырастало в мнимую полувековую разлуку.

Родной город. Знакомые улицы заставили Андрюху выйти из полусонного состояния. Все казалось обычным, никто не заметил перемены в городе, что в него вернулся один его житель. Подъехав к своему дому, Андрей высадим сестру и пообещал зайти вечером.

— А теперь направим корни на совещание, — уверенным тоном оповестил салон шофер. Петляя по улочкам, как по трассе слалома, они выехали, наконец, на огромную площадь.

— Корни вперед и пошли! — скомандовал председатель.

— Выше корни, кореш. Сейчас схожу на заседание, это где то часок, а потом вместе пойдем в буфет-ресторан, покушаем с товарищами, познакомимся. А пока пошевели извилистыми корнями, что будешь делать. Хочешь, смотайся на рынок, купи чего-нибудь, а можешь подняться на второй этаж в двадцать четвертый кабинет, там видак посмотришь. Я фильм достал корнистый, корни затрясутся, называется вроде "Корневое укоренение" или что-то в таком духе. Ладно, я побежал, а то корень оторвут.

Андрей остался один. На рынок было ехать лень, хотелось еще поспать, и он поплелся на второй этаж, чтобы как-то скоротать время. Блуждая по закоулкам, Андрей с трудом нашел этот злополучный кабинет и осторожно открыл дверь. Телевизор был уже включен, а в кресле спиной к гостю сидела какая-то девушка.

— Здравствуйте, — нерешительным тоном сказал Андрюха.

— Добро пожаловать, меня зовут Ксюша, а вас?

— Андрей. Вы чего здесь делаете?

— Так, жду, делать нечего, а вы?

— Я тоже.

Андрей сел в соседнее кресло, и в комнате воцарилось спокойствие. Андрей искоса поглядывал с сторону незнакомки и видел, что та занимается тем же. Наконец, девушка не выдержала и начала разговор.

— Андрей, можно вас на ты?

— Можно, если взаимно.

— Может хватит видак смотреть, мне он надоел уже. Ты музыкой не увлекаешься?

— На гитаре чуть-чуть играю.

— А хочешь послушать фортепьяно?

— Конечно. Ты играть умеешь?

— Послушаешь.

Ксюша встала и величаво пошла в другой комнаты, где стояло пианино.

— Пятая Симфония Бетховена ля-минор.

— О, АЭМ! Я тоже умею!

— Это не аккорд, а тональность.

— Понял, молчу.

В комнате заиграла музыка. Ксюшины пальцы неслись по клавишам, как угорелые. Каждый такт она отмечала грациозным наклоном головы, словно желая подчеркнуть свое искусство. Минут через пять, сыграв, по-видимому, умопомрачительной сложности аккорд, она завершила музыкальную композицию. Андрей весело захлопал ладоши. Это было на порядок круче того, что он привык слушать в своем исполнении. Классическая музыка всегда являлась для Андрея загадочной неизвестностью, тайной за семью замками. Он никак не мог подобрать слова, чтобы выразить восхищение, но перебор прервала Ксения.

*****

— Приятная гармония, да?

— Да, гармонь… какая гармонь, это же пианино?

— ГармониЯ.

— А что это?

— Ну если примитивно сказать, то это сочетание аккордов, получающаяся из них музыка.

— А есть еще мелодия? — попытался вникнуть ученик.

— Да, и контрапункты.

— Ладно, не объясняй, я все равно не пойму.

Андрею хотелось тоже показать себя с лучшей стороны.

— Ты знаешь, что такое цилиндр?

— Конечно, это головной убор. Музыканты играющие классику часто его одевают. Ба, Андрей, мне показалось ты знал, что это, ты, видимо, музыкант.

Андрей в сердцах крикнул про себя "Бля!" В этот момент вошел Вилен Ульянович и весело посмотрел на спорящих.

— Дядя Вилен, я с Андреем познакомилась, он наверно музыкант, только очень застенчивый.

Председатель судорожно схватился за торшер и стал хохотать, как заведенный.

— Он автомеханик, — вытирая слезы выдавил он. Ксюша насупилась и, казалось, хотела провялится на месте.

— Цилиндр, — отвернувшись от Андрюхи, шепотом сказала она. Но он тоже был немного не в себе.

"Значит это и есть та самая племянница, из-за которой в марте шла непрерывная стройка. Если бы я знал, то не прикалывался. Вот блин." Настроение испортилось, ему представилось, что он упускает огромного журавля в небо и грустно смотрит ему вслед. Андрей корил себя за чрезмерно веселый характер, за непреодолимое желание подкалывать над незнакомыми девушками, порой во вред себе. Но Ксения медленно повернулась к Андрею и, к удивлению, добрым, спокойным голосом сказала:

— Ладно, Андрей, извини, я не сказала тебе кто я. Мы с тобой увлеклись музыкой и забыли об остальном, вернее я. Такой уж у меня характер, что музыка для меня хуже любого наркотика.

— А для меня машины, — понимающе добавил автомеханик, — Все нормально, Ксюш, считай, что знакомство состоялось.

В разговор встрял просмеявшийся Виля.

— Не просто состоялось, а будет продолжаться, я надеюсь, долго. Через три дня моя Ксюшенька переезжает, корни в деревню. Думаю, где-то на пол года, пока она в академическом отпуске. Ксюш, езжай домой, к нас с Андреем дел непочатый корень.

Девчонка выпорхнула из небольшого кабинета, и Виля стал собирать какие-то бумаги. Затем они пошли в загадочный буфет-ресторан. По дороге Андрей думал о том, насколько разные бывают люди, ставя в пример себя и Ксюшу. Музыка была заоблачно далью для деревенского механика, совсем не тем, чем привык он заниматься. Виртуозно разбираясь в аккумуляторах, поршнях и подвесках, он знал об "Аm" лишь то, что это аккорд на гитаре с которого, по его мнению, начинаются все песни. Но запах чего то вкусного прервал его сладкие мысли, он и Виля подходили к буфету.

Внешне он действительно напоминал ресторан. Имея почти стопроцентное зрение, Андрей не видел дальней стены. Буфет напоминал Лондонскую Космическую Обсерваторию при взгляде через лупу. Справа простиралась палуба авианосца, являющаяся длинной стойкой, где люди в строгих костюмах заказывали напитки. Андрей и Вилен направились в сторону одного столика, где сидели трое серьезных, о чем-то разговаривающих, мужчин и курили, судя по запаху, дорогие сигареты. Увидев двух новых гостей, они учтиво предложили им присесть.

— Кореша, это Андрей Соловьев, наш главный в деревне автомеханик. Вся техника, что сейчас у нас сеет корни, была починена им.

— Очень приятно, меня зовут Евлумпий Фемистаклюстович Елпедифоров, — представился самых старший из них. Андрей вздрогнул.

— Кабиздыл Либиздинович Пробиздидзе, — встал второй. У Андрея помутнело в глазах.

— Акакий Доздропермович Кытып-Быдылбыев, — сказал третий, и они все сели за стол.

— Андрей, — начал старший, — ты нужен нам, мы открываем сеть станций техобслуживания для должностных высших лиц, и здесь, как говориться, профаны не нужны. Нам нужен технический консультант. Денег много, жить будешь в обкомовской двенашке, а главное — связи и знакомства. Тут, как покажешь себя. Ответ дашь через неделю, крайний срок, через месяц. Согласишься — нам выгода, тебе тем более, а нет — найдем другого.

Андрей обалдел от раскрывшихся перспектив.

— Ну… Вряд ли… Я подумаю.

— Правильно, — сказал Виля, — никогда сразу не соглашайся, никогда сразу не отказывай. Держи корень в остро.

— Кабиздыл, — начал вновь Евлумпий, — что там вчера случилось у вас на стоянке?

— Трагедия, Евлумпий. Ночью исчез весь бензин у всех машин. Видимо, работала большая банда, но сторожа никого не видели, лишь огромные лужи бензина, словно все пролили.

— Черт, — вступил Акакий, — никогда такого не было, кругом паника. Один утверждал, что даже тормозную жидкость у некоторых машин слили.

— Трагедия, — хором поддержали остальные чиновники.

У Андрея возникло подозрения, но масштабы были действительно ужасающими. Город — не деревня, здесь подобные шутки обычно не проходят.

— Можно вопрос? — встрял Андрей, — крышки от баков были на месте?

— Точно, вот самое главное, — воскликнул Евлумпий и поднял указательный палец вверх, — воры свинтили все крышки у баков!

— Я догадываюсь, кто это. Григорий Тыбрин.

— Корень мне оторвать, как я не догадался, — вспылил Виля,

— Завтра все на его поиски. Прочесать все на корню!

Обрадованные некоторой ясностью, начальники принялись что-то записывать и рисовать схемы. Андрей и Вилен решили, что им пора и, встав из-за стола, направились к выходу. Попрощавшись до завтрашнего дня, Виля сел в свой Мерс, и Андрей пошел пешком домой, благо, он жил неподалеку.

Город. Видимо, Андрюха успел немного отвыкнуть от его жизни, по крайней мере обилие людей на улице его немного пугало. Все куда-то спешат, да еще и с сумками. В деревне такого приняли бы за вора, спешить, да еще и с сумкой. Какой кошмар! По улице проехал трамвай, шумя своими колесами, вызвав у Андрея легкую дрожь по телу. Город — это дела, дела и еще раз дела. Будто секундная стрелка задела за минутную и потащила ее за собой. Прохожий, что шел навстречу, остановился, чтобы прикурить, зажег спичку, она потухла. Он достал другую. Немыслимая картина для деревни! Там чтобы обкуриться ищут спички, а у нас план. У нас иногда пьют, а у них иногда трезвеют. Городской же народный автомобиль "Жигуль" явно контрастирует с деревенским стандартом — Трактором К-700. Во общем, Андрей ощущал себя между двумя стихиями, урбанистической и комбайнерской.

Родная улица встретила Андрея кружащейся пылью и летящими вслед бумажками. Знакомые квадратики от классиков, каждый день оставляемые маленькими девчонками, куча развешенного белья тети Клавы, все приятно напоминало Андрею, что он уже в родном дворе. Вот и родной подъезд, знакомые надписи на стенах. Некоторые из них он сам рисовал. Именно рисовал, так как относился к этому делу очень серьезно. Рожица бывшей подружки с красноречивой надписью "Оля и двигатель Явы в разрезе", лежащий парень возле огромного коленвала с подписью "Светкин чувак — лох", все было тщательно прорисовано. Его художества можно было отличить по аккуратности, завершенности. Он любил прикалываться, что, если бы не мотоциклы, то обязательно стал бы художником, рисовал бы картины, расписывал стены. Его мечтаниям не суждено было сбыться, другая мечта пленила его сознание, и он, к своему удивлению, в последнее время, все ближе приближался к ее осуществлению.

Он позвонил в дверь, и ее открыла Света.

— Мам! Андрей пришел, встречай!

Взволнованная мама выбежала и тут же потащила сына на кухню, где на столе стоял огромный пирог. Обстановка, казалось, совсем не изменилась, и Андрей приятно ощутил себя в родном гнездышке.

— Ну, рассказывай, — сказала мама и, сев поудобней, видимо приготовилась к длинному рассказу.

— А что, Света тебе ничего не говорила? — удивленно спросил Андрей и жадно откусил кусок пирога.

— Совсем немного, главное про то, какой ты стал хороший и, наконец-то нашел себе девушку. Я имею в виду для серьезных отношений, а не как раньше, каких-то паразиток. Как бабушку схоронили?

Андрей вдруг вспомнил, что она и явилась причиной его отъезда.

— Все вроде хорошо, народу было немного, но чувствую, ее любили, потому что все очень переживали. Когда отпуск будет, приезжай, посмотришь на могилу, посидим. В доме ничего особенного не осталось от бабушки, там, по моему больше всего Таниных вещей, тем более сейчас. Познакомился я ней как раз в день похорон, она накормила меня, напоила. Сама понимаешь, жить в одном доме и не влюбиться — задача не из легких, так что вскоре она пленила мое сердце.

— Света сказала, что Таня иногда пьет. Это нехорошо, ты говорил ей об этом?

— Мамуля, для деревенской девушки это очень мало и я даже рад, что она столько пьет. Сколько раз я видел пьяных в умат доярок, швей и уже устал от умирающих с похмелья комбайнеров. Танюха же с ними лишь временами, ей это не нужно, по крайней мере, мне так кажется. Зато она очень добрая, хорошо готовит, я главное, отличная собеседница. Она как жаворонок, не говорит, а поет. Ее строчки, как строки из научной книги, настолько они красивы и лаконичны.

Мама смотрела на сына восхищенными глазами и не могла скрыть улыбку.

— В первый раз ты так отзываешься о девушке, мне приятно. Скажи мамке по секрету, как насчет свадьбы?

— Ой, не знаю, разговор был только раз, да и то вокруг, да около, а серьезно я ей не предлагал.

— Ну и хорошо, не торопись, но и не промедли, как почувствуешь, что полностью уверен в вашей любви, сразу же тащи ее под венец.

— Да, мама, любовь наша светла и прекрасна. В ней, может, не хватает размеренности, спокойствия, но это такая уж Танюха. Она не признает компромиссов, ей нужно все или ничего.

— Вот, значит, какая у тебя твоя Танюха, ну ладно, поживем — увидим. Ты ешь, что остановился, зря пекла, что ли?

Андрей испугался и стал дальше уплетать аппетитный пирог. Когда его желудок заявил, что уже переполнен, хозяин направился в зал на диван, чтобы разлечься поудобней. Света, сев рядом с братом включила телевизор, там шли новости. Андрей лениво повернул голову в сторону экрана. Сообщали, что личность преступника установлена, и, в целях безопасности, органы вынуждены не говорить, что его кличка "Сливало". Андрей быстро перешел в сидячее положение и увлеченно уставился на яркий прямоугольник телевизора. Добавили, что была погоня, но преступник скрылся на Запорожце, МВД бессильно было что-либо сделать. Начальник ГУВД Илья Ловушкин заявил, что в следующий раз вора будут брать с собаками и шепотом добавил, что в целях секретности, собаки будут терьерами. После новостей началась Санта-Барбара. Переживательная серия о том, как Келли, увидев того самого мужчину, просто не сказала ему, что тогда не было причин, а он не вышел и ответил, что дело не в этом, а в том, что они знают все и поэтому вскоре расскажут Брендену всю правду о вчерашнем разговоре. Света вытирала слезы, глядя эту душевную сцену и все шептала "За что он ее так?" После окончания сериала, брат заявил что больше не может терпеть эту муть и страшно хочет спать, а сестра, чуть обидевшись, согласилась, что действительно пора, иначе тоска загложет. Теплое одеяло укутало уставшего парня, и он закрыл глаза. Ему было одиноко, ведь он привык ощущать рядом Танино тепло, а сейчас лишь одиночество и шмыгающая в другом конце комнаты сестра после просмотра кульминационной сцены. Андрюха уже привык, что засыпать ему приходится с Танюшкиной головой у него на груди. Он привык у легкому запаху шампуня от ее волос, Таня никогда не пользовалась лаком, как, впрочем, никогда не делала какие-либо сложные прически. Ее светлые, чуть ниже плеч волосы, извиваясь змейками, легко и непринужденно вписывались в образ деревенской девушки с высокими, даже по городским меркам, философскими качествами. В отличие от Гали, она явно не тянула на модельершу. Таня была невысокого роста и, пожалуй, немного толстовата для высокой моды. Ее носик украшало небольшое количество маленьких веснушек, которые, по мнению Андрея, являлись наиболее выразительной чертой лица Татьяны. Сама же Танюха не любила разговоров о своей внешности, она считала их бессмысленными и холодно и, холодно воспринимая комплименты, тонула в рассказах на сложные темы.

*****

Утром рано проснувшись, Андрей пошел завтракать. Он ощущал себя полностью отдохнувшим и готовым совершать любые подвиги. Света, казалось, отошла от вчерашней мелодрамы и весело прикалывалась над братом, называя его деревенщиной. В дверь позвонили, Андрей пошел открывать.

— Привет, Андрюха, наконец, тебя застал дома, я кое что достал.

— Здорово, Клавиатурщик, хвались.

— Хвати меня по кличке называть, у меня имя есть!

— Какое?

— Вася!

— Классно, а фамилия?

— Мониторов. Так вот, я достал дополнительную кэш-память для контроллера и теперь жесткий диск производит двойную буферизацию без свопинга. Круто знаешь как? Спрайты движутся плавно, среда стала устойчивей, даже при многозадачности!

— Ништяк! — поддержал друга Андрей и похлопал по плечу.

— Андрюха, пошли ко мне в "Двойной кулак" играть. Я выучил комбоудар, отнимает три знакоместа и два пикселя.

— Извини, Клавиатурщик, дел полно, я опять уезжаю, но в гараж я забегу, навещу братву.

— Хорошо, дай закурить ЛМ.

— А у самого?

— Прима, я сейчас деньги коплю на сидюк. "Виндоус для Нортона". Клевая вещь! В Нортоне нажимаешь Альт и он становится виртуальным Виндоусом.

— А зачем это?

— Ты дурак что ли? А сегментация? Микросхема ведь не яблоко.

— Понятно, ладно, пока, на ЛМ, — сказал Андрей и закрыл дверь. Он был немного удивлен себе. Раньше, умирая от безделья, он всегда охотно шел к Клавиатурщику и те за час уничтожали целые цивилизации, сидя за его компьютером. Сейчас это показалось ему глупостью, детским занятием. К Андрею подошла Света и попросила посидеть с ней на диване, посмотреть Санта-Барбару, утренний сеанс. Но Андрей, запугав сестру, что если так будет продолжаться, он ляжет спать. Отмазавшись, он принялся читать газету "Местная правда". В криминальной хронике было написано, что одна пожилая дама подала в суд на начальника ГУВД Илью Ловушкина за сексуальное домогательство. Сам же Ловушкин утверждает, что в женщине была заложена бомба, и он лишь пытался ее достать и обезвредить. Спортивные новости: "Залет" выиграл у "ФСКА" со счетом три ноль в футбол, но проиграл ноль шесть в хоккей. В итоге чемпионом стала команда Арамис, выигравшая с разгромным счетом у всех команд по фехтованию на топорах. Из культурных новостей Андрея заинтриговала новость, что распалась легендарная группа ТДК. Клавишник потерял синтезатор и был жестоко избит ударником. Солист при виде этого решил бросить сольную карьеру. Погоду обещали ясную, долговременные снегопады, температура плюс двадцать-двадцать четыре градуса по Цельсию. Предупреждали о возможности резких перепадов давления в верхних слоях атмосферы. Давно не читавший газеты, Андрей был страшно заинтригован последними событиями у себя в городе. Но время поджимало, через час должен был заехать Виля, и Андрей, наспех накинув кожанку, побежал в гараж, а точнее в подземный комплекс "Стартер". В голове кружились воспоминания о былых приключениях, о бесконечных располовиниваниях движка у Минска, о катаниях наперегонки под грозные взгляды гаишников. Дверь в комплекс была открыта. Внутри стояли ребята и, извергая матерные тирады, ремонтировали Четыреста Двенадцатый Москвич.

— Здорово, Санек, Юрок, Серега. В чем дело?

— О, Дрюша, деревенщина, бросил нас, а мы вот мучаемся с этой клячей, — закричал Саня.

— Ну ее на хуй!! — поддержал Серега.

— Это не Москвич, а Леонид Ильич, — добавил Юра, — Дрюша посмотри!

Андрей стал рассматривать узлы у двигателя. Весь перепачкавшись в масле, он не нашел ни каких явных недочетов. Нахмурившись, он спросил:

— А в чем собственно поломка?

— Колесо спускает, — хором выпалили парни.

— Ставьте запаску, — посоветовал знаток, — я сейчас всегда так делаю.

— Какая запаска может быть на Яве?

— Да я про Мерс.

— Про какой Мерс?

— А, это длинная история, в следующий раз расскажу, вон, кстати, слышите, это он едет, ну ладно, я пошел, пока.

Ребята вышли на улицу и удивленно смотрели, как Андрей спокойно садится в огромную машину, напоминающую передвижную квартиру. Под восторженные крики братвы, машина тронулась с буксами и помчалась в деревню, где располагался колхоз "Путь к Ленину".

Андрею было немного грустно расставаться с родными, друзьями, но ожидание встреч перекрывало эту грусть. Он знал, что увидит там Галю и семью Чиркашиных, Игоря и, конечно же ту самую, маленькую ростом и с веснушками Таню. Андрюха представлял, как та кинется к нему на шею и произнесет пламенную речь по поводу их долгой разлуки. "Да, кстати, Ксюша послезавтра приедет…" Андрей оживился. Ему хотелось вновь послушать ее игру на фортепьяно, да и не только. Она внешне была стройна и элегантна, словно зная свое происхождение, пыталась выглядеть соответствующе.

За тонированным стеклом Мерседеса светило яркое солнце. В салоне было очень жарко, и Андрей снял кожанку. За окном простирались бескрайние поля, огромные просторы нашей Родины. Вдали виднелись маленькие, бедные деревеньки, так похожие на ту, куда ехала роскошная машина. Справа Андрей увидел рассекающий по полю комбайн. "Подъезжаем" — подумал он и, действительно, вскоре показался мост через местную речку, а за ней и деревня, куда ехали Вилен и Андрей. Под мельканием вымпелов и флажков односельчан, машина пронеслась по проселочной дороге прямо к коттеджу председателя. Остановившись на траве, в метрах трехстах от ворот, они вышли из машины. Снова свежий деревенский воздух, снова бескрайние просторы! Андрей сел на траву и закурил ЛМ. Виля стоял рядом и не скрывал удовлетворения по поводу возвращения в родные края.

— Андрей, как тебе Ксюша? — спросил он.

— Приятная девушка, она на каком курсе в муз училище?

— На четвертом, на будущий год заканчивает, как вернется

из академического отпуска. Корни в жизнь.

— Мне очень понравилась ее игра на пианино. Вам, наверно, часто приходится ее слушать, я вам завидую.

— Да, играет она хорошо, будто с корнями в музыке. Теперь и ты, надеюсь, будешь чаще совать корни в мой дом. Она интересовалась тобой, спрашивала о тебе. Да, самое главное! Послезавтра на работу. Должны привести грузовики наши закоренелые поставщики, наверняка поломанные на корню, так что придется попотеть, почесать корни.

— Ладно, Вилен Ульянович, меня Таня ждет!

— Беги, кореш, покажи ей свой корень!

Андрей быстро направился к своему маленькому деревенскому дому. Кусты, заборы, калитки мелькали одна за другой, пока не показалась знакомая скамейка. На ней сидела его любимая девушка и казалась неподвижной. В руках ее виднелась маленькая книжка, с виду напоминающая детскую сказку. Андрей подходил все ближе, но девушка была так увлечена чтением, что не заметила его приближения. Андрей подошел к ней вплотную и присел возле нее на корточки. Девушка вновь не шелохнулась.

— Таня… — очень тихо прошептал парень.

— Андрей! — воскликнула Танюха и, бросив в сторону книгу, бросилась ему на шею. Подхватив любимую девушку на руки, он закружил ее прямо на проселочной дороге. Он хотел поначалу немного возмутиться Таниной невнимательностью, дескать любимого и не заметить, но страстный поцелуй заставил забыть свои претензии. Неудержимо целуя Таню, Андрей и не думал отпускать ее. Два дня были как сто долгих лет одиночества. Все так же с сокровищем на руках, Андрей вошел в дом и направился в сторону кровати. Протяжное Танино "У-у-у!" — свидетельствовало об ее благосклонности к данному смелому порыву. У Андрюхи не было времени на любовные игры, на подготовку, он хотел лишь скорее заполучить эту девушку и, уложив на лопатки, победить в любовной борьбе. К состоянию Тани подходило лишь одно слово, она обалдела. Словно дикий медведь накинулся на нее и хочет растерзать бедную девчонку, несмотря на все ее стоны. Но она была не против такого хода событий. "Пускай он врывается в меня словно шальным копьем, пускай его движения не столь элегантны и изысканны, но первым делом он бросился на меня, а не на еду или еще что-нибудь, значит любит, значит все хорошо…" А Андрей, произведя залп из главного орудия, положил конец любовной битве. Танюха была капельку недовольна, ей хотелось, чтобы мужчина продолжал наступление, но что поделать, так уж они устроены, что огонь открывают не в начале битвы, а в конце.

Андрюха, страшно довольный, перевернулся на спину, и Танюха тут же вскарабкалась на него, как обычно, положив голову ему на грудь.

— Дрю-ю-ю-юш, — протяжно начала она.

— Чего?

— Я люблю тебя больше всех на свете.

— Я знаю, — лениво ответил Андрей.

— Вернее, ты не понял. Мое чувство самое сильное на свете, надеюсь, и твое. Мы с тобой идеал.

— Откуда ты знаешь, Танюш?

— Я видела прекрасный сон. Как бы тебе объяснить, во общем, это был, будто, не сон, я мы с тобой пятьсот лет назад.

— Ух, интересно, и что там произошло?

Андрей решил подыграть девчонке, идя на поводу у своего любопытства.

— Я была принцесса, а ты Князь Автомеханического Княжества.

— Еха! — и Андрей стал слушать еще внимательней.

— Ты пришел ко мне и сразу попросил моей руки. Я там была девственницей и, конечно же, засмущалась. Ты ляпнул про какие-то пять тысяч километров.

— Вот это да!

— То есть?

— На Волгах ставят ограничители в карбюратор, которые через пять тысяч километров пробега снимают на станциях техобслуживания.

Их "целками" в народе называют, это что-то типа "машина

на гарантии". А ты то откуда это знаешь?

— Сейчас только узнала, ты рассказал.

— Ладно врать, так не бывает.

— Честно, Дрюш, не обижайся. Ну вот, потом мы поскакали в лес и ты там меня обесчестил, в хорошем смысле слова. Но самое главное, я узнала, что раз в пятьсот лет встречаются Андрей и Таня и у них рождается настоящая, чистая любовь. Идеал любви. Мы с тобой, Дрюша, как раз и есть те парень и девушка, которые сотворили в настоящем это милое чудо. Видимо, есть какой-то бог, раз соединил нас с тобой, разжег искорку любопытства до огромного пожара любви. Мне очень приятно, что все так вышло… Через пятьсот лет вновь встретятся Андрей и Таня и бкдут также любить друг друга, но, конечно, все будет по-другому. Наверное здесь будет город, высотные дома, какие-нибудь межпланетные космостоянки. Ах, как жаль, что мы не доживем до того времени и умрем задолго до того светлого царства.

*****

Танюшка вдруг расплакалась и крепко обняла Андрюху за шею.

— Успокойся, милая, это был всего лишь сон, а ты загрузилась…

— Нет, это был не сон!! — сквозь слезы прокричала Таня, — я верю в то, что это было нечто большее!

Таня начала потихоньку успокаиваться и вновь заговорила.

— Также я узнала, что раньше наша деревня называлась "Татьяновка" и это название придумал ты. Ты мне пообещал тогда, что построишь здесь деревню и назовешь в честь меня. Я найду того, кто помнит об этом и докажу, что права.

— Зачем тебе это, тебе мало того, что у нас есть? Не думай об этом, живи настоящим. У нас с тобой все хорошо, я могу обеспечить себя и тебя, да и в человеческом плане я, вроде, не грешу. Чего тебе еще надо?

Андрей начал потихоньку раздражаться.

— Я хочу найти объяснение тому, что меня тревожит, раскрыть загадку того сна. Согласись, что каждый человек хочет знать свое предназначение, иметь какую-то цель. Говорят "Хотеть — не вредно", я бы добавила "Хотеть не вредно, а полезно". Ведь только желая, можно чего-либо достигнуть, совершить. Вспомни Островского: "Нужно жизнь прожить так, чтобы потом не было больно за бесцельно прожитые годы". Они были великими и талантливыми, я же простая девчонка, и мне не дано писать книги, слагать песни, лепить изваяния, поэтому, дабы не стыдиться ушедших лет, я хочу лишь узнать о прошлом, нашем прошлом. Как тебе еще сказать, мой милый?

— Не знаю. Я, видимо, более технический человек, по крайней мере, я могу часами копаться в движке, ища причины поломок, устраняя всякие люфты и прочую дребедень. В любви же мне нужна лишь ты, безо всяких мифов и сказок. Нам хорошо вместе, и это достаточно, на остальное мне как то наплевать.

Таня нахмурилась.

— Как ты можешь так легкомысленно относиться к своим чувствам? Неужели ты не хочешь осознать, что ты избранник, единственный за пятьсот лет? Узнать, что ты вершишь судьбу любви, строишь пирамиду эроса, кладешь в нее очередной кирпичик. Может, в далеком будущем, когда Солнце остынет, а земля погибнет, люди, обладая мощнейшими научными познаниями, разгадают эту загадку, и мы с тобой попадем в их список, как древнейшие люди из двадцатого века. Автомеханик (давно забытая профессия) и швея (это, видимо, кличка…) любили друг друга в заброшенной деревне и прожили вместе долгую и счастливую жизнь.

Танюшка улыбнулась.

— Может, мой сон и был навеян из будущего, давая мне знак. Дескать, держись, Таня, ты не просто так живешь! Возможно, по крайней мере теперь, я знаю свое предназначение в жизни и отдам всю себя во имя блага. Извини, Дрюш, за нескромность, он я и раньше чувствовала, что предназначена для чего-то светлого и большого.

"Она с ума сошла…" — думал Андрей. "Надо будет с ней впредь помягче, поосторожней." Он хотел доказать ей, что это лишь сон, но в голову ничего не лезло. Трудно спорить с девушкой, со слезами отстаивающей свою позицию. Но ему хотелось переубедить ее, успокоить.

— Танюша, в пятнадцатом веке не было Автомеханического Княжества.

— Я тоже так думала, но ведь подобные вещи совершаются по воле кого-то сверху. То что мы не можем объяснить, сразу же беззаботно относим к божьей милости. Я не знаю, откуда Автомеханическое Княжество, значит тут не обошлось без всевышнего. Может, мой бог решил пошутить над нами, Дрюша. Он у меня такой непредсказуемый!

Танюха рассмеялась. Андрею показалось, что она прикалывается.

— А впрочем другие версии тоже могут иметь место в этом случае. Я сама еще толком не разбиралась, но у меня еще вся жизнь впереди, и я обязательно докопаюсь до истины, чего бы мне это не стоило. Согласись, это так любопытно, тут невозможно усидеть на месте, хочется все выяснить. Дрюша, здесь в деревне живет один старик, дед Иван, сходим к нему вечером?

— Зачем? Танюха, брось. Так он нас и ждет! Он вряд ли нам поможет.

— Ну пожалуйста, составь мне компанию!

— Ладно, но обо всем ему не рассказывай, держи свои мысли при себе.

Таня положительно кивнула. Успокоившись, она накинула домашний халат и пошла готовить обед, а вернее полдник, судя по времени. Андрей, чтобы как-то отвлечься, взял со стены гитару и стал тихо бренчать что-то невнятное. Ему вспомнилась Ксюша, с каким старанием она играла на фортепиано, как хотела подчеркнуть свое знание музыки. У нее, наверно, полно друзей, подруг. Они тоже все такие же изысканные и утонченные.

"Познакомиться бы с ними," — думал он, "но на какие темы я смог бы с ними говорить? Передаточные числа у Явы? Система зажигания к Мерса? Им это не интересно, они студенты престижных Вузов, их конек — юриспруденция, компьютеры, международные отношения. Им не интересно разговаривать с автомехаником, пусть даже с таким, как я."

Он отложил в сторону гитару и взял со стола листок бумаги и карандаш. Минут через пятнадцать Таня громко оповестила весь дом о грядущем обеде, а Андрей в ответ показал Тане листок бумаги.

— Это я? — восхищенно воскликнула она.

— Не знаю, вроде ты.

— Спасибо, Дрюш, ты неплохо рисуешь.

— Когда я учился в школе, то много рисовал комиксов про авто гонщиков. Среди них были мои друзья, так что невольно приходилось хоть как-то передавать портретное сходство.

Ложка щей прервала школьный рассказ Андрея. Насытившись, выпив кружку крепкого чая, Андрей почувствовал удовлетворение и отправился спать. Сон его продолжался недолго, неугомонная подруга будила его, чтобы идти к деду. Андрюха вновь стал отпираться, приводить кучу аргументов против, но все было безуспешно, Таня настаивала на важном, по ее мнению, визите. Андрей медленно встал, и они вышли на улицу.

— Ты хоть знаешь где он живет? — спросил Андрюха.

— Да. Он редко выходит на улицу, ему тяжело ходить, старик все таки. Но я его видела несколько раз около его дома. Как бы я хотела, чтобы он нам помог.

На улице было практически ничего не видно. Вот в окошке зажглась спичка, значит рядом дом Чиркашиных, из сарая валит дым — Игорь с гопотой курят план. А следом виднеется заколоченный дом, там сейчас нет никого, хозяин покинул деревню. Тихо. Нечего делать без света, телевизор не посмотришь, магнитофон не послушаешь. Холодильник, и тот можно использовать только с качестве мебели. Большинство спят, а оставшиеся отчаянно борются с беспощадной сонливостью. Но Танюха, неугомонная проказница, и не думает заключать свое тело в покой. Она молчит, но если бы мысли могли издавать звук, то деревню бы пронзил громкий крик взволнованной девушки.

Наконец Андрей и Таня зашли во двор маленького дома и вежливо постучали в дверь. Ответа не было. Стук повторился. Через пятнадцать секунд донесся тихий старческий голос.

— Заходите, открыто.

Андрей открыл дверь и пропустил вперед Таню. Они вошли и сели на скамейку возле стола. Старик лежал на кровати.

— Андрей это ты?

Андрюха обалдел от такого начала, Татьяна тоже сидела недоумевая.

— Ты вырос, — медленно продолжил старик, — скучаешь по бабушке?

— Конечно дедушка Иван, — жаль, что приехал я сюда не к ней, а как бы после нее.

Наступила минутная пауза. Старик сел и достал из кармана табаку. Медленно скрутив самокрутку, он показал жестом, что просит огоньку. Андрей достал зажигалку, и старик закурил.

— Я помню тебя младенцем… Потом ты уехал… Приезжал как то… Не помню уже, — он закрыл лицо руками и начал кашлять. Андрею стало неловко, вроде как завалились без спроса, но с другой стороны ему захотелось помочь бедному старику. Иван утих и после паузы снова заговорил.

— Мы с бабушкой твоей часто пили чай… Ты бегал под столом… Баба вера любила о тебе рассказывать… Ты был маленький и толстый… Смешной такой .

В разговор вступила Татьяна.

— А меня вы помните? Я Таня Ромашкина.

— Нет внучка, я тебя не помню… ты новая в нашей деревне.

— А вы не помните, как она раньше называлась?

Последовала длинная пауза.

— Как то в юности я говорил с местным лесником и он мне сказал тогда… забыл… как же…

Старик снова закашлял.

— На что было похоже название деревни? — не унималась Танюха. Старик вдруг широко раскрыл глаза и уверенно сказал — На тебя!

Андрей не понимал происходящего, он даже немного обиделся на старика, лучше бы он ничего ей не говорил.

— То есть? — нахмурился он.

— Танино…. нет… Та…тьянка … нет . Татьяновка! Точно ребятишки "Татьяновка".

Андрей совсем притих, а лицо Тани засветилось яркой улыбкой. Иван увидел это и тоже улыбнулся. Казалось, они нашли общий язык.

— Дедушка Иван, а вы не знаете в честь кого была названа деревня?

Старик надолго задумался.

— Нет Танечка, не помню… Мы историей не занимались… Мы пахали, да фашистов били… Историю надо учить, а мы лишь боролись.

Лицо старика стало грустным.

— За что боролись, на то и напоролись…

Он снова замолчал.

— Вы заходите ко мне ребятишки, а то одному тошно тут…

— И Верки твоей, Андрей, нет… Бабушки.

Дед лег и закрыл глаза…

— Пусть спит, — шепнула Таня, и они тихо вышли из дома. Андрею тоже хотелось спать, и он шел с единственной мыслью — завалиться на кровать. Они постояли минут пять около калитки , посмотрели на ясное звездное небо, и Андрей пошел было в сторону дома, но Танюшка, схватив парня за руку, усадила рядом с собой на скамейку, что стояла возле забора.

Андрей, прислонившись к нему, безразлично глядел в даль, где в километрах трех отсюда проходила автострада и светились фонари. Таня же грустно глядела на звезды. Андрей посмотрел в ее сторону и увидел что у нее влажные глаза, а на румяной щеке величаво устроилась крохотная слезинка.

— Танюш, милая, что с тобой?

Вместо ответа девчонка уткнулась ему в грудь и начала тихо плакать. Андрей легонько поднял Танин подбородок и нежно провел пальцем у нее под глазами, тем самым, вытирая ее слезы.

*****

Взгляд Андрея повторил вопрос.

— Я боюсь Дрюша, что то не так.

— В чем дело?

— Я должна все разузнать. Узнать о том, что же случилось здесь пятьсот лет назад. Должна быть какая-то летопись, которая хранит те далекие события. Не могло же все забыться в конце концов. Дрюш, а ведь нас тоже не будут помнить через пятьсот лет, — и после паузы, — если мы не вспомним тех, кто были здесь до нас. Ты умираешь, вначале по тебе все плачут, оставляют водку с хлебом и сигареткой, потом грустно вспоминают, затем изредка, а потом, то есть лет через сто… Все. Ты забыт, тебя никто не вспомнит, ты как будто и не существовал. Кладбище, где ты похоронен, все перекопали и построили большой и светлый город, где живут люди, которые также умрут и будут забыты теми, кто встанет на их место. Так вот, Дрюш, мне кажется, что если мы вспомним тех князя и принцессу, то бог, с свою очередь даст нам бессмертие в памяти людей.

— Идем спать, Танюш, утро вечера мудренее.

Обнявшись, они вошли во мрак бревенчатого дома и медленно легли на мягкую кровать, маленькое и уютное гнездышко их любви.

Утром первые лучи солнца, своенравно пощекотав Андрея, вывели его из сонного состояния. Проснувшись, он хотел поцеловать подругу по привычке, но ее не оказалось рядом.

"Наверное проснулась уже," — подумал обделенный парень и увидел листок бумаги на столе. Аккуратным почерком было написано.

"Дрюша, я уехала в город по делам на два — три дня. Извини, что не предупредила, боялась будешь отговаривать. Люблю тебя, скоро вернусь, твоя Таня."

Андрей нахмурился.

"Ни хуя себе, конечно стал бы отговаривать."

Он вышел во двор и увидел у сарая "Яву". Сев на нее, он стал изображать, будто едет в автогонке, решается судьба кубка мира. Из-за забора донесся громкий смех. Андрей узнал его — это была Галя. Он весело соскочил с мотоцикла и подлетел к потенциальной фотомодели.

— Доброе утро, красотка, какими судьбами?

Галя еще шире открыла глаза и, словно школьник на экзамене, сбиваясь, заговорила.

— Вилен Ульянович послал, сказал, что Ксения приезжает сегодня вечером, зовет на банкет в ее честь.

Андрей вскрикнул от радости.

— Ништяк, мне как раз делать нечего сегодня, так что приду, обязательно.

— А где Таня? -шепотом добавила Галя.

— В город по делам умотала.

Лицо Гали оживилось.

— Скоро в городе будет смотр абитуриенток в школу мо-

дельерш, я уеду скоро… Скучать будешь?

— Не знаю, — замялся Андрюха, — наверно буду…

— Навестишь меня?

— Да, конечно, Галя, приеду, навещу.

Галя замялась, словно желая сказать еще что-либо, но, видимо, не решилась и весело, вприпрыжку, побежала прочь. Андрюха вновь остался один и предвкушая скучный день, улегся на кровать. Его предчувствия все больше сбывались. Никто и не думал заходить к нему, а идти куда-то ему было тоже лень. Он отдыхал от впечатлений, событий, что наполняли его прошедшие дни.

Подобные дни ему были знакомы. Зимой, когда мотоцикл

спокойно дремал в гараже, Андрей часто оставался с ним наедине и проводил там много времени. Он мог часами забываться в спокойной, монотонной работе вытачивая запасной ключ, нарезая резьбу или просто настраивая электропроводку у "Явы". В более романтические минуты, он рисовал всякую чепуху, думая о чем-то постороннем. Он улыбался, когда к нему приходил какой-нибудь друг и начинал рассказывать о своих подвигах. Его душе была близка застывшая железная обстановка подземного комплекса. Спокойствие, душевный сон, тишина господствовали в пустом полумраке, являясь противоположностью праздности и веселью. В старших классах, шестнадцатилетний парнишка, любил приводить в гараж свою первую подружку. Андрей гордо расхваливал свой "Минск", прозванный сверстниками "Сипун", перед кареглазой брюнеткой, та понимающе кивала и просила помочь решить математику. Девчонка умилялась Андрюхиным усердием в области капания в

"Сипуне" и, делая серьезное выражение лица, уверяла парня, что он потенциальный чемпион мира по автогонкам. Клавиатурщик, напротив, не одобрял подобное увлечение, утверждая, что компьютер перевернет мир.

Андрей посмотрел на часы. Пол четвертого, пора идти к Вилену. Кое как перекусив, он стал собираться. Накинув свою куртку, он вышел на улицу, медленно отходя от полусонного состояния. Чем ближе он подходил к коттеджу председателя, тем четче он видел то, что весь дом обвешан плакатами типа "Корни в деревню!", "Ксюша, укоренись здесь!", "Встретим корнем в небо!". Андрей не понял последней фразы… У дома стояло несколько людей, один из них был председатель.

— Привет, кореш, вот моя семья! Это жена, Октябрина Авроровна, это сын Корней Виленович, а ее ты сам знаешь, — показал Виля и указал на прелестную Ксюшу. Та встала перед Андреем явно в надежде заполучить от Андрея поцелуй в щечку. Он усердно выполнил безмолвную девичью просьбу.

— Октябрина Авроровна, Корней, что-то я вас здесь в первый раз вижу.

— Ах, Андрей, — начала жена, — сын живет в Италии, выступает в опере, я временно живу в Москве, скучаю по мужу, но, что поделать, работа.

— Интересно, какая работа заставляет жить вас вдали от мужа?

— Я режиссер, мы снимаем фильм про парня, который отслужил в армии и его подругу, про их любовь.

— Лешка?

— Да!

— Я роман читал. Обалденный, мне очень понравился!

— Это современная классика.

К Андрею подошла Ксюша.

— Похожи мы на них?

Виля засмеялся.

— О, да, как два корня одной корневой системы!

Андрюха обнял девчонку за талию и состряпал рожу, как на древних семейных альбомах. Сзади подошла Галя и легонько пощекотала Андрюху, тот резко повернулся. Лицо Гали выражало крайнее недовольство и некоторое смущение. Она поправила медленным жестом прическу и, вздохнув, пошла в дом. Ксюша, увлеченно смотря на парня, ждала от него дальнейших действий. В этот момент председатель сделал ораторский жест и пригласил всех в дом. Андрей взял партнершу под руку и грациозно повел по мраморным ступенькам крыльца. Стол напоминал огромную площадь, заваленную продуктами. Элитарные вина, дорогие кушанья, приготовленные в заморском стиле, и многое другое украшали стол председателя колхоза "Путь к Ленину". Когда все расселись, Вилен Ульянович взял бокал и начал говорить первый знаменательный тост.

— Друзья, мы собрались здесь, чтобы отметить приезд моей любимой племянницы. Здесь сейчас находятся мои самые близкие люди, за которых я корень всем оторву! Месяц назад мой кореш Андрей приехал сюда и, как видите, укоренился, стал человеком на прочном корню. Выпьем за то, чтобы Ксения также нашла свое место здесь, завела новых друзей, во общем оплела корнями нашу богатую корнями землю!

Ксюша посмотрела на Андрея, тот усердно пил шампанское, и тоже выпила свой бокал. Началось бурное застолье с веселыми рассказами и шутками. Корней рассказывал о своих гастролях по Европе, о том, какие арии он исполняет, приводил примеры. Андрей спрашивал, есть ли там "АЭМ", что вызывало у известного баритона Европы. Галя верещала про размеры женского тела, стандарты модельерш, затем перешла на выкройки. Но главное — все усердно бухали. Андрей почувствовал, что если он сейчас не встанет, то через пару рюмок этого не произойдет точно. Он вышел на балкон и закурил. В голове стоял шум, как в переполненном троллейбусе. Вид был, как будто с колокольни, но колокола, к счастью не было. Ему очень понравился этот вид, так не похожий на те, что он привык лицезреть в городе. Вдруг Андрей почувствовал, что чьи то руки, на вскидку женские, медленно стали обхватывать его, словно тиски. Андрей развернулся и с трудом сфокусировал взгляд на нескромной девчонке. Такой же хмурый взгляд был и у ее глаз.

"Вроде Ксюша", — подумал Андрей и тоже обнял девчонку.

— Андрей, мне плохо, я умираю, — с трудом сказала она и

клюнула ему в грудь.

"Где-то я уже это слышал…" — подумал он.

— Не умирай, Ксюш, еще вино не кончилось. Мы еще погуляем с тобой, угу?

Вместо ответа Ксения подняла голову, вопросительно глядя на парня и замерла в ожидании. Андрей смотрел на нее, словно на партнершу в бальном танце. Сквозь круговорот вина в голове, он видел ее маленькие губы, накрашенные серебристой помадой. Их лица все приближались друг к другу, Андрей ощутил ее ровное, чуть учащенное дыхание. Вдруг легкое, как бы невзначай, прикосновение их губ заставило Ксюшу вздрогнуть, она сильнее обняла парня и прижала к себе. Маленькое касание превратилось в страстный поцелуй. Вся помада с губ довольной девушки быстро растворилась во рту у Андрюхи. Андрей признался себе, что вкус ее губ отличается от того, что он привык вкушать. Он был менее выразительный, зато вкус помады был прекрасен. Андрей добросовестно, миллиметр за миллиметром изничтожил кропотливый труд девчонки в области косметики. Ее язычок был мягче Таниного, он словно сдавался без боя, предоставляя возможность противнику господствовать в женском лагере.

На балкон вышел Виля.

— Корень святой, что я вижу??

Молодые засмущались и, казалось, капельку протрезвели.

— Мать моя, корневая система, — председатель еле стоял, —

Андрей, подлый корень — искуситель, теперь ты должен жениться на ней, а то Мерс не дам, будешь на "Яве" корни считать. Андрей весь покраснел, но за него впряглась Ксюша.

— Дядя Вилен, это я его совратила, он упорно сопротивлялся, но было бесполезно.

— За это надо выпить, а то корень отсохнет.

Они сели за стол, и праздничная фиеста продолжилась. Андрей все больше и больше терялся и уже совсем не соображал. Снова чьи-то жаркие губы, Какие-то песни из другой комнаты, темнота, голоса, все… Андрей упился в жопу.

Под утро страшная головная боль заставила Андрея проснуться. Незнакомая комната, незнакомая обстановка. Он попытался встать, но попытка не увенчалась успехом, в голове шла Куликовская битва. В комнату вошла смурная Ксюша и села рядом с Андреем.

*****

— Проснулся?

— Ага!

— И я только что… Теперь я точно умираю, — еле выговорила она и свалилась рядом с Андрюхой. Они оба обреченно смотрели на потолок, представляя из себя подобие двух трупов. Дверь открыла Октябрина Авроровна.

— Ах, детишки, видите, пить вредно. Вы не смотрите на этого толстого балбеса, одни корни на уме. Вы должны расти здоровыми. — Я вроде уже вырос…

— И я, — встряла Ксюша.

Октябрина поставила на стол две кружки молока и быстро удалилась.

— Ксюш, — начал Андрей, — че вчера было? Я имею ввиду нас с тобой.

— Не помню, Андрей.

— И я не помню…

Вдруг Ксюша взвизгнула.

— Что такое? — спросил Андрюха.

— Мы целовались, я вспомнила, ты даже притащил меня сюда, не знаю уж зачем и через минуту отключился.

— Батюшки. Вот те раз! Извини, если что не так.

— Все было прекрасно, ты хороший парень, только в музыке плохо разбираешься.

— А ты в мотоциклах!

Но сил спорить дальше не было, и они снова утихли. Из зала доносилось радио. Передавали, что страшный преступник, прозванный в МВД "Сливало", перешел на сейфы. Загадка в том, что злоумышленник не берет денег, а лишь свинчивает все гайки. Илья Ловушин выдвинул версию, что Сливало сказочно богат и что это лишь, как бы, разминка перед взятием Центробанка. Госдума все же отклонила закон о самороспуске, двести девяносто шесть "против" двести восемьдесят четыре "за", в ответ президент издал указ, предписывающий голосовать "за". Результат будет известен завтра. США отклонили предложение Киргизии создать единую экономическую зону.

Культурные новости были разнообразны. Появилась новая группа "Спиздить С", вся обработка песен сделана на синтезаторе. Клавишник бывшей группы ТДК утверждает, что его музыка словно влилась в творчество группы "Спиздить С", на сколько родным кажется ему их звук.

Спортивные новости. В матче команд "Презерватив" и "Лажа" случилась трагедия. Вратарю "Презерватива" оторвало руки. Причины расследуются. Нападающий "Лажи" Федор Тупорылов спутал голову защитника Петра Лоботрясова с мячом, пиннул и остался без обеих ног. В перерыве матча позвонили телефонные хулиганы и сказали, что на стадионе заложена бомба. Многочисленные наряды милиции были брошены на поиски хулиганов, но на стадионе раздался мощный взрыв. Причины так же расследуются. Милиция допускает, что взрыв как то связан со звонком. После матча на пресс-конференции Тупорылов заявил, что возможно скоро заложит бомбу на радиостанции. Внезапно радио затихло.

Андрей не вникал в слова, ему было не до этого, он лишь лежал и мучался вместе с Ксюшей от похмелья. Под окном сигналила машина. Продолжалось это минут двадцать, затем снова все стихло. Ксюша зашевелилась и, видимо взяв дистанционник, включила телевизор.

Выступал президент. Ксюша переключилась на второй канал. Интервью у президента возле здания туалета. Третий канал. Репортаж о рабочей поездке президента в магазин. Четвертый канал. Рабочий Миша Готовый делиться мыслями о президенте. Ксюша выключила телевизор. Бибиканье под окном возобновилось. Андрею хотелось встать, подойти к окну, кинуть в тех извергов что-нибудь потяжелее, но сил не было. Ксюшины электронные часы пиликнули два раза. Андрей лениво сообразил, что два часа дня. Ксюша, казалось, спала, он тихо встал, направляясь к окну. Во дворе стоял Москвич и трое его друзей. Увидев Андрея, они громко закричали.

— Выходи, мы что, зря бензин жгли?

Крики разбудили племянницу и та подошла к Андрею.

— Ба, да ты не один, а с биксой, вылазьте!

Ксюша вопросительно посмотрела на Андрея, тот в ответ лишь повел бровями.

— Это твои друзья?

— Да, они из города.

— Значит я бикса… — пробурчала себе под нос капельку обиженная Ксюша и отошла от Андрея метра на три. Он в ответ сделал приглашающий жест и отправился вниз, чтобы встречать своих друзей. Ксюша, постояв еще пару секунд, вдруг решительно заявила, что хочет пойти вместе с Андреем, тот не стал упираться. Пройдя сеть запутанных коридоров и комнат, они, наконец, вышли на улицу.

— Это Серега, это Санек, а это Юрок. Вы же имеете честь познакомиться с племянницей председателя, Ксюшей. Как вы меня нашли?

— Светка сказала, пошли на Мерсе кататься!

По их лицам можно было легко определить, что катание является основной целью данной поездки. Андрею было страшно в лом что-либо делать, но улыбка Ксюши плюс сверкающие в предвкушении глаза друзей, сделали свое дело — он согласился. Он лениво подошел к Мерсу и, открыв дверцы, уселся на заднее сидение. Вести машину он наотрез отказался. Ребята чуть-чуть подравшись, поспорив, все же договорились об очередности, и машина тронулась под восторженные крики городской братвы. Они наперебой рассказывали о своих подвигах, куражах, приключениях с подругами. Андрею было стремно говорить, что его подруга уехала и он с какой-то левой девчонкой, поэтому он слукавил, заявив, что рядом с ним сидит его подруга. Ксюша легонько ущипнула его в бок и тихонько шепнула

— Сначала бикса, теперь подруга?

Андрей подмигнул ей, что вызвало некоторое смущение у девушки. Но их дальнейшие разборки прервал громкий голос Юрка.

— Дрюша, мы организовываем панк-группу "Носки".

Ксюша сделала ужасно заинтересованное выражение лица. Юрок не унимался.

— Мою песню "Мою песню" слушает уже весь двор.

— Серьезно, — поддержал Санек, — он выходит и все слушают!

— Ну и как?

— Не знаю, близко бояться подойти.

— Какие там аккорды? — участливо спросила Ксюша.

— Ам и Дм!

— Фу, как примитивно! — воскликнула она, — ты, Юра, мог бы усложнить гармонию, добавить септаккорды, вставить репризы, переходы темпа с адажио на алегретто, звучало бы мило.

Юрок попытался что-либо ответить, но лишь вырвалось.

— А недавно я выучил третий аккорд Е. Он верхний такой, звучит клево, покажу тебе, Дрюша.

— Я его уже знаю, только он второй!

Ксюша хотела, казалось, задушить двух негодяев, посмевших не разбираться в таких элементарных вещах, но, взял себя в руки, тихо спросил у соседа:

— А почему тебя Дрюшей зовут, я тоже хочу!

— Зови, я привык, не имею ничего против.

— Дрюша и Ксюша — очень созвучно, — заметил Серега.

Ксюше это сравнение, вроде, понравилось и она, успокоившись, положила голову на плечо Андрея и замолчала.

Катались они до темна, рассказывая разные истории, анекдоты, в общем веселились. Когда солнце пощекотало небосклон, они вспомнили, что их дома, наверное, ждут. Они завели Москвич как раз в момент, когда розовый круг наполовину укрылся в окопе горизонта. Подняв страшный шум и пыль, они понеслись в город. Андрей и Ксюша остались одни наблюдать закат.

Они медленно шли вдоль берега реки, кидая камешки в речушку, похожую на большой ручеек. Дрюша закурил свой ЛМ и, пуская дым колечками, многозначительно смотрел вдаль. Они подошли к серому камню, покоящемуся прямо на берегу в метре от воды. Андрей сел на него и протянул даме руку. Та покорно согласилась, сев рядом. Сигарета тлела на ветру, оставляя хозяину лишь бесполезный фильтр. Темнело не на шутку.

— Дрюш, ты часто бываешь здесь? — спросила она после продолжительного молчания.

— Нет, изредка. Все как-то времени нет посидеть, подумать, помечтать…

— О чем? — спросила Ксюша с неожиданной нежностью, что Андрею невольно захотелось обнять эту маленькую музыкантку.

— О разном. Тебе тоже, мне кажется, в городе не приходится сидеть вот так же на природе и в полной тишине.

Ксюша посильнее прислонилась к Андрею.

— Нет, я в постоянной суете с учебой, репетициями. А вот посидеть как-то не удается… Спасибо тебе за этот день и вечер. С тобой мне хорошо, спокойно.

— Ты проста и в тоже время загадочна. Ах, Ксюш, ты извини, но мне немного жаль что у тебя такая жизнь.

Подул свежий ветер и растрепал Ксюшину прическу. Ее волосы попали на лицо Андрея, заставив его сморщиться. Ксюша поправила волосы.

— Я понимаю о чем ты. Я "строю карьеру", как говорят мои родители, времени на такие вечера, как сегодня просто нет, да и по-моему и не бывает.

Ксюша положила руки себе на коленки.

— Может и будет время… Ты не пропадай и будет, ладно?

Как он мог отказать ей в такую минуту? Он заключил ее личико в объятья своих ладоней и приблизился к нему вплотную. Ксюша чуть приоткрыла ротик и замерла, не дыша. Андрей слегка коснулся губами ее губ и нежно, аккуратно поцеловал девушку в оба уголка рта. Ксюша, глубоко вздохнув, улыбнулась и снова поправила, успевшую вновь растрепаться, прическу, если прической можно назвать распущенные волосы, вьющиеся на апрельском ветру.

Ксюша, как успел заметить Андрей, к его удивлению, не вытворяла ничего навороченного со своими волосами, хотя всегда была элегантна в одежде. Ему показалось, что она старается в одежде показать себя, пусть и в ущерб моде. Ну кто сейчас носит длинные светлые плиссированные юбки, да блузки с глубоким декольте? Пожалуй мало кто. Она была очень доверчива, даже в чем-то наивна. Андрей сразу приметил это, ни разу не услышав от нее вопроса о наличии к него девушки. Боялась? Искренне верила, что раз целует на закате, значит все хорошо, мой, нравлюсь? Андрей в чем то не понимал ее. Наученный горьким и сладким опытом, он стал осторожным в чувствах, но открытым во внешних проявлениях, что, впрочем, с месяц назад, не помогло и он…

Андрей вдруг вспомнил о Тане и чуть прищурился, как бы делая передышку. Пора было идти домой, но, в тоже время, расставаться с Ксюшей ему в данный момент не хотелось, поэтому он учтиво предложил ей зайти по пути к нему домой. Она не стала отпираться, а вежливо согласилась, подав руку в ответ на приглашение.

Они пробрались сквозь темноту к небольшому частному дому, где жил Андрей. С Таней. Ксюша была удивлена скромностью и простотой обстановки этого дома. Тут не было того размаха, что был присущ коттеджу председателя. Какие-то книги лежали на полках, и Ксюша взяла одну из них.

*****

— Твои? — спросила она. Андрей не имел никакого представления об их содержании, но сказать, что это книги его подруги, живущей здесь, но был не в силах. Поэтому он просто ответил, что мать дала ему их в городе так, для просвещения.

— Дрюш, ты увлекаешься восточной культурой?

Андрей удивился, откуда подобное у Тани.

— Давно когда-то.

— Восточная культура — это действительно благодатная почва для размышлений. Не логика, но чувства, не богатство, а мудрость, мудрость, переходящая от поколения к поколению не через учебные заведения, а из уст в уста, от учителя к ученику.

Андрей кисло посмотрел на Ксюшу.

"Второй королевы философии мне только не хватало."

— То, что ты сейчас сказала, это ты что, на ходу придумала?

— Что ты, Дрюш, я же книжку читала, вот она, посмотри.

"Пронесло", — подумал Андрей и, явно успокоившись, предложил Ксюше чаю.

Было сразу заметно, что ей все подобное в диковину, ее взгляд блуждал по стенам, предметам, что наполняли этот дом. Привыкшая к роскоши, она терялась среди обыденных предметов. Но они были не главным, что приковывало Ксюшино внимание, она увлеченно смотрела на парня, что сидел напротив. Сделав очередной глоток, она спросила:

— У тебя такие интересные книги, на разные темы, гляжу, как ты успеваешь все это читать, осмысливать?

Андрей вновь задумался над ответом. Он представил, что бы сказала сейчас Таня, если была бы рядом.

"Ничего бы, поди, не сказала, а врезала бы мне и прогнала Ксюшку… " Он все же собрался с мыслями и выпалил на одном дыхании:

— Мне интересно то, что не понятно, что заставляет искать меня причины, объяснения. Счастье познания в невозможности, безграничности. Нет абсолютных знаний, есть глубокие знания. За это я люблю подобные книги.

Глаза Ксюши можно было смело обводить циркулем, правда и Андрей был в аналогичном состоянии.

"Это не я сказал…" — промелькнуло у него в голове. Ксюша, допив сладкий напиток, прошлась по дому и села на кровать. Андрей пока убирался на столе.

— Кто такая Таня? — спросила племянница.

Андрей с испугу чуть не выронил кружку, он понял, что все пропало, что сейчас будет скандал. Решив играть до конца, он тихо ответил:

— Подруга моей сестры…

Ксюша практически не отреагировала, она даже не смотрела в его сторону, рассматривая дарственную надпись на одной из книг.

— А у тебя, Дрюш, подруги нет, правда?

Андрея задело слово "правда", оно говорило о неравнодушии девушки. Ксюша говорила с надеждой, надеясь получить конкретный ответ. И он был дан, Андрюхе не хотелось разочаровывать это юное создание. Ксюша сидела на диване не дыша, словно переваривая услышанное. Андрей сел рядом и погладил девчонку по плечу. Та вздохнула и подалась навстречу так, что Андрей крепко ее обнял. Воцарилось молчание такое, что можно было услышать тиканье Ксюшиных часов. Андрей медленно перевел девушку в партер, но попытка раздевания была встречена в штыки. Ксюша заявила, что не готова к этому, что ей надо быть уверенной в своих чувствах. От этих слов уже Андрюха стал понемногу грузиться. "Выходит, я ей понравился, раз она говорит о серьезности каких-либо чувств." Он посмотрел на Ксюшу, та сидела довольная, словно выучила новый музыкальный термин. Она взглянула на часы и обнаружила, что ей пора домой. Андрею ничего не оставалось, как идти ее провожать. В темноте, ориентируясь на одинокий свет председательского коттеджа, они дошли до цели. Чмокнув девчонку в обе щечки, пожелав спокойной ночи, Андрей потихоньку поплелся домой.

Гуляя в гордом одиночестве, он впервые почувствовал, что ему надоел его частный дом. Хотелось чего-то большего, пусть и не как у Вилька, но все таки более стоящего. Андрей всегда не любил однообразие. "Жениться на этой примадонне, и все проблемы долой" — думал он, но по ходу мыслей вспомнил о Тане. "Может это от того, что ее нет рядом? Тоска, зеленая тоска жить здесь без нее, без любимой… " Андрюхе страшно захотелось увидеть ее, поговорить, обнять. Он чувствовал, что сходит без нее с ума, что лишь Ксюша дает некоторую отдушину всепоглощающей тоске. Андрей открыл калитку и вошел во двор. Из за дома доносились трели сверчков, давая знаки о своем присутствии. Андрей не мог отделаться от грустных мыслей о Тане, он ругал ее за отъезд, винил ее с своей тоске. Ругая же, он признавался, что любит, что хочет ее скорейшего возвращения, скорейшего поцелуя и скорейшего "Милый, теперь я буду всегда с тобой…" Он вспомнил о книгах, что читала Таня теперь Андрей начинал понимать причину ее образованности. "Наверняка это малая доля того, что интересует Танюшку, она знает гораздо больше, она любит узнавать. Мне далеко до нее… Где она?"

Андрей взял книги с полки и решил вскользь пролистать, чтобы иметь общее представление об интересах подруги. Он зажег свечу, устроился поудобней и стал медленно погружаться в мир в другой мир, мир Танюшкинских знаний и увлечений. Ночь, все более укутывая в свои объятья, заставляя закрывать глаза, не позволила парню вникнуть в книги подруги. Минут через пятнадцать он заснул крепким сном.

Утром, наполовину выспавшийся, он вынужден был просыпаться, чтобы идти на работу. Андрей наспех приготовил завтрак, и поев, быстро пошел на работу, накинув свою кожанку.

Утро было прохладным и туманным, создавалось ощущение загадочности, будто природа, побаловав нас солнечными деньками, готовилась к чему-то страшному и продолжительному. Копаясь в движке комбайна и поглядывая на улицу, Андрея все больше одолевала тревога, слабая, но не прекращающаяся. Но к обеду солнце выглянуло из-за горизонта, и мысли сами собой улетели прочь, больше не было повода грузиться. Комбайн завелся, исправная свеча давала искру, и Андрюха поехал в поле, вроде как на тестирование агрегата. Он чувствовал, что это ему надоело, ощущалось однообразие, хотелось чего-то нового, большего.

Поставив обратно починенный комбайн , он направился к дому председателя, в надежде встретить там Ксюшу. Она сидела во дворе и что-то писала на нотах.

— Привет, Дрюша, как спалось?

— Да так, неплохо, уснул поздно…

— Обо мне думал, правда?

"Как часто девчонки повторяются", — подумал Андрей.

— И о тебе тоже…

— А еще о чем?

— О любви, — спонтанно ответил Андрюха и сам обрадовался остроумности сказанного.

— Ах, Дрюша, я догадываюсь о чем это ты, я тебе, наверно, очень понравилась, ты даже хотел со мной любовью заняться, но как бы это сказать… Я не готова, для меня это все в первый раз, я постоянно не знаю, что сказать, как вести себя в некоторых ситуациях. Дрюш, ты мне тоже очень нравишься, я так же перед сном думала о тебе, так что, если ты всерьез считаешь меня своей подругой, то не ошибаешься. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо.

"Этого только мне не хватало" — подумал Андрей, внезапно став другом.

— Кстати, завтра утор я уеду на день в город, у меня репетиция в оркестре, поехали со мной, я давно хотела просветить тебя в области музыки.

Андрей, к собственному удивлению, был очень рад предстоящей поездке и, не думая, согласился. Следующие пол дня они провели вместе: с грустью проводили Октябрину и Корнея, посмотрели видак, попили кофе, в общем сделали кучу полезного. Под вечер Вилен с Галей куда-то ушли, и Андрей с Ксенией остались одни в огромном доме, современном дворце. Андрей был молчалив, он разрабатывал стратегический план уламывания девчонки, но не успел, недоделанный, в сыром виде, он начал воплощаться в жизнь. Дело в том, что Ксюша, видя задумчивое и романтическое настроение парня, смело села рядом с ним на кровать и посмотрела в глаза проникновенным взглядом. Конечно, планы были сразу все позабыты, и сменились страстным поцелуем, что наградил, в ответ на взгляд, Андрей Ксюшу. Ощущая на себе ее бурную реакцию, Андрей аккуратно уложил ее на мягкую кровать, нежно гладя девушку за ухом, да по волосам, как мурлычущую кошку. Это была настоящая кровать! Внешне она напоминала полигон для учений, о мягкости же говорило то, что их фактически не было видно, настолько они погружались в мягкую пучину матрасов. Андрею нравилась непосредственность девчонки, он, ехидно улыбаясь, расстегивал маленькие пуговки на розовой блузке, в которую была облачена Ксюша. Она, страшно волнуясь, держала Андрея за руку, словно говоря, что в каждое мгновение может положить конец этому безобразию. Наконец, с пуговицами было покончено, оставалась лишь одна преграда — маленький кружевной лифчик. Андрей облегченно заметил, что застежка у него спереди, и его руки направились прямо туда. Ксюша сказала что-то невнятное, типа "М-м-у" и попыталась остановить нескромного парня. Но Андрюха успел ловко расстегнуть этот замок и, повинуясь содержательной женской просьбе, убрал руки прочь. Ксюша, осознав всю бесполезность борьбы, обняла Андрея за шею и чуть выгнула поясницу, подставляя свою грудь под неизвестные ласки мужчины. Тот, медленно подцепив кружевные оковы, скрывающие объект вожделения, обнажил пред своим взором его. Андрей посмотрел на Ксюшино лицо. Она лежала с закрытыми глазами, не желая видеть, а желая только чувствовать. Она легко гладила парнишку по волосам, поощряя его эротичные действия, но будучи в страхе перед неизвестностью. Андрей аккуратно прильнул губами к юной, истосковавшейся по ласкам, груди. Ксюша вцепилась в волосы Андрея, словно желая сделать его лысым. Андрей прогуливался губами возле самой

вершины, словно не решаясь подняться на нее. Легкие недовольные стоны донеслись из уст Ксюши, означающие в переводе "Ты че?" Мучитель понял это и заключил в объятья своих губ маленькое завершение груди. Ксюша резко выгнула поясницу и сказала что-то через нос. На его кончике у нее появились капельки пота, а грудь трепетала под старательными ласками соблазнителя.

*****

За дверью с соседней комнате послышались шаги. Быстро поправив на себе одежду, молодежь приняла невозмутимые позы. Говорят, что быстрее всех одевается солдат по тревоге. Это ложь! Быстрее всех одеваются влюбленные при стуке шагов родителей! Дверь открылась, и в комнату вошел Вилен.

— Божье корневище, опять! Что, корни чешете?

— Мы разговариваем о физике ядра, — придумала отмазку Ксюша.

— Физика ядра, физиология корня, укоренение приапов, о чем вы еще разговаривали? Ладно, извините, что отвлек, Андрей, зайдешь потом ко мне.

"Пиздец!" — подумал Андрей, но сказал:

— Ладно.

Следующие пол часа его волновала лишь предстоящая встреча, он весь дрожал и скрежетал зубами. Наконец, тихо попрощавшись с Ксюшей, он направился на казнь. Вилен сидел в полумраке и пил кофе.

— Садись, кореш.

— Вы что-то мне хотели сказать?

— Да, и причем многое.

Андрей от страха сел.

— Я знаю, тебе нравится моя племянница. Ты ей тоже очень нравишься, она буквально бредит тобой, мечет корни. По моему закоренелому мнению, тебе просто необходимо не упускать ее. Вы с ней замечательная пара, в корне технический человек и духовно-культурный на корню. Зри в корень! Ее отец — депутат Госдумы, а значит, у тебя может быть все. Да и я не останусь в долгу. Уедешь в город, работа уже есть, сам знаешь какая, это тебе не корни рассматривать. Она замечательная, да ты и сам видел. Чаще смотри в корень — там твое счастье. Я надеюсь на тебя.

Андрей понял, что влип по уши. Отмазываться было очень опасно.

— Да, Вилен Ульянович, — нерешительно начал он, — но у меня есть подруга, я не могу просто так ее бросить.

Председатель нахмурился.

— А что она может тебе дать, кроме гнилых корней? Ничего. Она никто, обычная швея, таких миллионы, а ты же этила, ты мастер своего дела. Ксюша стоит немного выше тебя из-за своих корней, родословной, но это легко поправимо. Действуй, и обретешь счастье!

Андрей не на шутку испугался.

— Ладно, учту это, но ничего не обещаю, мне самому надо во всем разобраться.

— Хорошо. Просто, Андрей, помни, что счастье человека складывается из двух составляющих — любви и богатства. Насчет любви, не беспокойся, Ксюшенька ничем не хуже Татьяны, не пьет, не пропадает неизвестно с кем, а богатства смешно сравнивать! Все, что у нас есть, мы заработали честно, без каких-либо махинаций, корнеприкладства, так что наш капитал чист и в корне заслужен.

Андрей попрощался со сватом и направился домой, но по дороге решил зайти посидеть, покурить на речку. Потягивая горько-сладкий дымок ЛМ-а, от смотрел на отражение луны в воде.

"Вот, блин" — заиграла мысль у ночного визитера.

"Думал найти покой, а нашел какие-то идиотские проблемы. Влип я, по дурости, по беспечности. О чем я всю жизнь мечтал? О ништяцком мотоцикле. О большом доме и любящей жене. Мечтал о трудовых днях, тихий вечерах и любовных ночах. О большом ремонтном кольце и о маленьком обручальном колечке, о жадных, влажных губах и чтоб в любое время суток. Мечтал въехать на мотоцикле во дворец и взобравшись на пик колокольни, протянуть руки к солнцу. Но кто я сейчас? Князь Автомеханического Княжества? Первый Автомеханик Колхоза? Попавшийся Придурок? Несчастный или счастливчик? Какой-то ненормальный выбор, просто недоразумение случилось. Я люблю Таню, мою единственную и неповторимую, Татьяну Ромашкину, восемнадцатилетнюю девчонку, каплю сумасшедшую. А может мы все немного того, а она лишь маленький свет истины? В ее словах всегда присутствует искорка непристойности, она всегда балансирует между величием и безумием и, весело прогуливаясь по острейшему лезвию ножа, не боится рассечь свои ноги в кровь. Да и есть ли то, что могло бы напугать веснушчатую жрицу знаний? Даже скованная болью, сгорая в огне, задыхаясь в дыму и осознавая неминуемую смерть, она будет неудержимо целовать свое божество, и маленькая слезинка, в знак благодарности,

продлит на миг ее увядание. Она не ходит по улочкам жизни, а бежит, сломя голову, по центральному проспекту в центре проезжей части. Она рвет цветы, сама являясь цветком, целует, являясь объектом поцелуев, проповедует такие идеалы, которые оборачиваются против нее самой. Она отдает себя, не требуя ничего взамен, открывает свои потайные ворота, не требуя входную мзду. Она, обнажаясь, сжигает всю одежду за собой и распятая на кресте любви, не претендует на место в ложе святых.

И все это — одна восемнадцатилетняя девчонка, успевшая прожить не одну тысячу лет, побывать в каждой точке земного шара и, вынося из каждой по капле знаний в жадных ладонях, наполнить чашу мудрости, древний крааль."

Андрей очнулся и вздрогнул. Сигарета давно потухла, и он прислушался. Тишина. "Что со мной сейчас случилось? Не помню… заснул, что ли? Ладно, нечего грузиться, выхода нет, нужно ехать в город с племяшкой. Что ж, придется настраивать себя на свадьбу в недалеком будущем…"

Глава 4 (Дождь)

Что за шум, на улице узнать бы
Кольца, ленты, жуткий марафет
Поздравленья и привет
Ну, конечно, это свадьба
Отовсюду слышен звон монет

Постаревший апрель решил в последние дни позабавиться и пролился на землю затяжным дождем. Лужи выходили из берегов и превращались в маленькие подобия морей со всеми вытекающими последствиями. С востока дул жуткий ветер, срывающий все на своем пути. Лишь шум дождя, протяжное завывание ветра и звонкий хруст веток был слышен одинокими прохожими, не успевшими забежать под крышу. Что же ты творишь весна, пора рассвета, время воссоединения. Без тени сомнения, грозовой метлой ты сметаешь ясное небо за горизонт. Кружишь ветер в грациозном вальсе, но стыдливо глядя из листков отрывного календаря, со слезами осознаешь, что скоро лето. Еще месяц с тобой, подруга, и лето, и до свидания до следующего марта, скатертью дорожка. А пока кружи, танцуй, плач и смейся, мы потерпим, переплывем твои слезы.

Вечер. Весь город, словно одна большая реклама. Сотни плакатов, тысячи лампочек на каждом создают впечатление иллюминационного шабаша. А под ним яркие фонари освещают улицы и проспекты. Ей богу, газету читать лучше ночью, меньше шансов глаза испортить, а воровать лучше днем, чтобы не засекли! Круглогодичный новогодний маскарад, световое представление, бесконечное шоу, все это — ночной город. Так и хочется воскликнуть "Пир во время чумы!", да нет, не поворачивается язык назвать чумой наше богатство. Пусть хоть и воровать, по большому счету, нечего, ну разве только женскую честь, на благо насильников, но все равно есть в наших городах и деревнях нечто такое, что не купишь ни за какие деньги. А впрочем, есть еще более интересное…

Роскошный Мерседес подъехал к зданию филармонии, и из машины вышли парень и девушка.

— Так вот, Дрюш, арпеджио звучит там на мажорном аккорде, значит до-мажор. Понял?

— аэм — доминор, а — домажор. Два цилиндра в Яве — два аккорда.

— Молодец, мой авто-Поганини!

Парень в строгом костюме взял девушку под руку и повел в сторону здания. В той разнаряженной паре можно было с трудом узнать Андрея и Ксению, идущих на репетицию. Когда Андрюха увидел музыкантов на сцене, он подумал, что это восковые фигуры Восемнадцатого века, настолько их лица были спокойны и невозмутимы. Ксюша подошла прямо к роялю и заявила, что готова. Оркестр заиграл какую-то ахинею, так оценил для себя ее Андрей. Единственный в зале зритель никак не мог понять несколько вещей:

"Где Аэм, где Е, в конце концов?" — задавал он сам себе молчаливый вопрос, "Да и как можно зажать аккорд на скрипке, если на ней нет ладов?" Ксюша явно выделялась из этого оркестра, она будто танцевала, сидя за роялем, даже глухой, глядя на нее, сказал бы какая хорошая музыка. Кстати, на концерты классики в большей степени ходят старики, так что ее артистизм был очень даже кстати… Отыграв семнадцать композиций, музыканты спустились в зал будить единственного зрителя.

— Сударь Андрей, проснитесь!

— Ой, вы кто?

— Я дирижер, Казей Шнипель!

— А я Дрюша, вот слушал вас, мне так понравилось! Как называется ваша группа?

— Как пошло! Мы не группа, не банда, а оркестр "Мертвые Души". Приходите к нам на концерт, услышите это и многое другое.

— Когда?

— Завтра!

— Не-е-ет, я занят, дел полно.

Ксения была явно обижена, но лишь немного насупилась, делая вил, что считает Андрея невеждой. Он же, взяв девчонку за руку, быстро потащил ее в машину.

— Дрюша, ты хотел заехать к Савелию?

— Нет, я позвоню, поехали лучше к тебе.

Дождь все не унимался. Огни, фонари светили, казалось, не для кого, в пустоту, восхищая и в то же время пугая своим урбанистическим бездушием. Даже машин практически не было на дорогах, лишь одинокие фанаты, да редкие автобусы проносились мимо Мерседеса, что вез молодых домой, в мягкую теплую постель.

Открыв дверь, Ксюша оповестила, что дома никого нет, наверное, опять все уехали на съемки. Андрей не стал расспрашивать в качестве кого, режиссеров или актером, ему хотелось лишь одного — горячего кофе, ну а потом в постель, желательно вместе с Ксюшей.

Ксения убежала на кухню готовить, по ее словам, нечто вкусненькое, а Андрей, усевшись на диван, включил телевизор.

Шел сериал "Секрет Запеканки", Андрей судорожно переключил канал. Новости, и Андрей устроился поудобней.

Напротив здания Госдумы открылся Публичный Дом. Каждый день в думе не хватает кворума, на заседаниях присутствуют по три-четыре депутата с женами. Вчера один их них покончил с жизнью самоубийством. Илья Ловушин высказал версию, что это очередное заказное убийство и что расследовать его значит бесполезно. В прямом эфире телемост с Вашингтоном, выступает шпион Жучков с последними новостями о своем нелегком задании.

Спортивные новости. Страшная трагедия разыгралась на чемпионате мира по легкой атлетике. Разбился прыгун с шестом Тучкин при установлении мирового рекорда. Проломил пол тяжелоатлет Буев-Глыба, снесло трибуны диском во время тринадцатой попытки кинуть его у атлета Пузоглазова. На чемпионате мира по автогонкам…

*****

Он сидел за столом, и, пуская дым колечками, о чем-то задумчиво вспоминал. Татьяна не тревожила парня и тихо занималась чем-то в другом конце комнаты. По шелесту страниц можно было догадаться, что в ее руках была какая-то книга, может детектив, а может кулинарные рецепты. Наконец, донесся звук захлопывающейся книги, а затем мягкое шарканье тапочек.

— Андрей, ты не хочешь пожить здесь, деревне нужны автомеханики, да и мне одной теперь будет одиноко, оставайся…

— Не знаю, Танюша, там мои друзья, сестра, мать, работа, может быть уже бывшая. Но с другой стороны, что-то манит меня сюда, зовет. Глупость какая-то, не пойму никак. По идее, если что и должно было привлечь здесь мое внимание, так это воспоминания о детстве, бабушке или просто смена обстановки, а это нечто другое, я не могу объяснить.

— Может быть я? — весело воскликнула Танюшка и звонко рассмеялась.

— Не исключено. Таня, здесь есть гитара, я чуть-чуть умею играть, послушаешь, оценишь.

— В сарае какая-то валяется, сейчас принесу.

Танюшка убежала в сарай искать музыкальный инструмент, а Андрей сидел и думал что же ему делать дальше. " Интересная девчонка, надо с ней поближе познакомиться" — думал Андрюха в ожидании. Наконец, послышались быстрые шаги, и Татьяна забежала в дом с гитарой в руках. Инструмент был ужасный, но Андрей запел о любви и цветах, о весне и осени, радости и печали. Таня слушала, облокотившись на стол, и грустное выражение лица сменялось радостной улыбкой. По выражению ее лица можно было догадаться, что подобного она раньше не слышала. Андрей совсем не умел петь, знал буквально три — четыре аккорда, но то настроение которое он нес из песен, было близко Танюшиному сердцу. Искренне волнуясь и сбиваясь, он спел ей несколько своих песен, что вызвало одобрительную улыбку у слушательницы.

— Хорошо поешь, мне было так приятно слушать твои песни, Андрей. Вместо слов он отложил в сторону гитару и приблизился к взволнованной Татьяне.

— Да? — ехидно переспросил он и, не дожидаясь ответа, припал к ее губам. К небольшому удивлению парня, Таня не воспротивилась смелому поступку, а напротив подалась навстречу нетерпеливым рукам. Секундная, а затем и минутная стрелка неумолимо понеслись вперед. Трудно сказать, сколько продолжался этот поцелуй, по крайней мере, солнце, увидев такие дела, успело неторопливо скрыться за горизонтом. Танюша, казалось, не хотела довольствоваться ролью соблазненной, и отвечала Андрюхе встречными ласками. Он же, не зная как это понимать, как распущенность девчонки или как проявление симпатии, медленно клал ее на мягкую постель, логово любви. Андрей почувствовал необыкновенное блаженство толи оттого, что в первый раз его руки прикасаются к распахнутой груди почти незнакомой девушки, от неизвестности, толи еще от чего-то, что он никак не поддавалось объяснению. Казалось, что Танюха испытывала подобное. Необычайно страстно реагируя на малейшее прикосновение, она отдавала всю себя, каждый кусочек тела ему, бесспорному победителю, ее мучителю и в то же время виновнику ее бешеного дыхания и непрекращающихся стонов.

Через некоторое время они лежали усталые в безмятежной ночи. Как и любой здравомыслящий мужчина, Андрей начал соображать и обдумывать, что же собственно произошло. Он ни на чуточку не сожалел о такой непредвиденной "любви", но немного переживал на счет приключившегося, а не влюбится ли она в него. Что он скажет в ответ? Андрюха повернул голову в ее сторону. Таня молчала и лишь временами слабая улыбка нарушала бесконечный покой.

Утром их, не выспавшихся, разбудил истошный крик Григория.

— Люди, дайте шуруп на четыре … ну или гайку, в конце концов!!

— Что он орет? — прищурившись, спросил Андрей.

— Никто этого не знает, не обращай внимания.

— Взаймы наверно просит…

— Насчет этого наука умалчивает, а будит он нас регулярно, лучше любого будильника. Так, мне на работу пора, сейчас что-нибудь приготовлю, вернусь часов в пять, так что хозяйничай, сходи к Виле, может работу даст.

— Ты так говоришь, будто я уже сказал, что остаюсь.

— А что нет?

— Ну… — замешкался Андрей, — ладно, жалко, что ли, — и крепко поцеловал довольную девчонку. Танюха ушла, и Андрей остался один. Посидев немного, покурив, он, ухмыльнувшись, поймал себя на мысли, что не влюбился ли сам в эту деревенскую Золушку. Уж слишком сладкая была их близость для рядового траханья, слишком запала в душу ее незамысловатая улыбка и покорно расходящиеся в стороны девичьи коленки. А с другой стороны, мало ли таких еще будет в жизни… может быть и мало… Где она работает? Надо было спросить.

Но делать было нечего, и Андрей решил отправиться к великому председателю для получения какой-либо работы. Издали дом Вилена Ульяновича напоминал здание супермаркета в кремле. Он пугал и в тоже время завораживал своей роскошью, размахом. На площади перед зданием стояло несколько иномарок, и люди в строгих костюмах недоверчиво смотрели на Андрея. Поднявшись на лифте на четвертый этаж, он очутился в огромном колонном зале со свечами в канделябрах, роскошными коврами, расписным потолком. На стене вызывающе висела картина "Секретарша в белом", но приглядевшись, Андрей понял, что это действительно секретарша с глазами, как земная орбита и ногами, как две Эйфелевые башни, грациозно выглядывающие из-под юбки, напоминающей по размеру воланчик.

— Вам кого? — задала риторический вопрос она.

"Это киборг" — испуганно подумал Андрей, но все же ответил, — Вилена Ульяновича Знаменева!

— Сейчас, одну минуточку.

Минуточка длилась чуть больше часа, но была вознаграждена внезапным появлением председателя колхоза "Путь к Ленину".