На город Ч-ц падал снег вперемешку с редкими осенними листьями, которые к этому времени ещё не успели все облететь. Он засыпал довольно паршивую и грязную улочку, кружился в жёлтом свете редких фонарей, погребал под собой лежащую на обочине сбитую кошку. Было 11 вечера, и я пытался добраться до проспекта, чтобы там сесть на автобус. Дорога вела меня мимо центрального городского парка. Я поднял голову и увидел на фоне неба неясные очертания чёртова колеса, из-за идущего снега казалось, что оно тихонько качается под порывами ветра. Когда-то в детстве я любовался, открывающимися с него, видами нашего города. Почему-то очень хотелось прыгнуть … Но потом я всё реже и реже стал бывать здесь, парк приходил в запустение — перестройка подарила людям новые возможности для культурного отдыха. Сейчас же я предполагал, что в парке нет ни одной живой души, кроме, может быть, сторожа или маньяка, кои у нас в вологодских лесах водились в крайне малом количестве. _Через несколько метров впереди в заборе виднелась выпиленная чьей-то заботливой рукой дыра. "Это судьба", — подумал я и шагнул в неё. Презрев все преграды в виде зарослей кустарника, я прорывался к колесу. Его чёрная громада уже нависла надо мной. И самое удивительное — оно действительно вращалось! Скрипели и стонали несмазанные механизмы, ещё более отчётливо слышимые в тишине позднего вечера. Я прошёл через открытую калитку на аттракцион и увидел то, чего меньше всего ожидал увидеть в этот момент — в круглой, открытой всем ветрам кабинке чёртова колеса сидела девушка, или даже скорее девочка. На вид ей было около 16-ти лет. Я шагнул к ней и сел напротив, платформа подо мной качнулась и стала медленно возноситься над окружающим миром. Я получил возможность подробнее рассмотреть мою случайную попутчицу. Чёрное каре обрамляло её симпатичное, аккуратное личико немного более белое, чем у обычных девчонок, волосы слегка засыпаны снегом, одежду я не запомнил, в памяти остался только длинный бордовый шарф, обмотанный вокруг шеи и делавший её чрезвычайно беззащитной и мягкой. В довершение ко всему она плакала. Некоторое время мы сидели и молча смотрели друг на друга. Наконец я не выдержал и спросил:
— Почему ты плачешь?
— Потому что мне грустно, — ответила она и слабо улыбнулась, — мне часто бывает грустно в такое время, не обращай внимания.
Я изобразил на лице понимание.
— Значит, я оказался здесь, чтобы тебя развеселить.
— Интересно, как? — она заметно оживилась и смотрела на меня ясными, чуть прищуренными глазами. В этот момент мы достигли вершины. Ветер тут был особенно сильным. Он трепал её причёску и развевал шарф, делая похожей на маленького принца из книги Экзюпери.
— Тебе очень идут снежинки в волосах, — произнёс я.
Она вдруг встала, взяла меня за руку, подвела к краю платформы и облокотилась на довольно хлипкое ограждение. Внизу, как в тумане, раскинулся парк, облагороженный выпавшим снегом. Немного в стороне от нашего аттракциона стоял небольшой домик. Я вспомнил, что это, вроде, комната смеха, и тут меня посетила блестящая идея.
— Когда спустимся, пойдём в комнату смеха, — предложил я, — по идее, это должно быть самым весёлым местом здесь.