Ближе к берегу, нырнув, я решил напугать Лешу — поплыл к нему под водой, чтобы вынырнуть у самого его носа с диким криком "Б-вах". Но, подплывая к нему, я увидел под водой две прекрасные, незабываемые ножки Марины, которая как раз вошла в воду и с каждым движением уходила все дальше и все глубже. Я схватился за водоросли и затормозил, не всплывая, наблюдая за ней. Вот, она уже стоит на крайнем камне, где ей было почти по шею, за которым сразу начинается большая глубина. Я разглядел ее движение руками, видимо, рефлекторное, которым она освободила от лифчика обе свои груди, и те тут же свободно заколыхались в воде, закивали сосочками, которые уже успели напрячься. А затем Марина, будучи заядлой любительницей поплавать, несказанно меня удивила — вместо того, чтобы поплыть вдаль, вдруг поплыла обратно к камням, к тому месту, где сидел Леша. Я решил попробовать понаблюдать уже за ними обоими. Сделал крюк под водой и вынырнул за большим камнем. Он стоял совсем неподалеку от Леши, но был на столько большой, что полностью скрывал меня на поверхности и от Леши, и от Марины.
Продув трубку и продышавшись, снова нырнул и под водой выплыл из-за камня. Белоснежные ножки Марины, заметные на фоне темных камней, как маячок тут же мне обозначили путь, и я стал медленно подплывать к ним. Я был очень рад, что у меня именно маска с трубкой, а не акваланг — пузыри выдыхаемого воздуха меня тут же демаскировали бы, а так я мог приближаться к парочке на очень близкое расстояние, будучи при этом полностью незаметным.
Первый заход мне мало что дал, кроме направления и осознания того, что Леша продолжает сидеть в кресле, а Марина плавает рядом с ним на животе, держась руками за камень, вытянувшись всем телом в струнку у самой поверхности. Возвращаюсь за камень, продуваю трубку и снова ныряю. Теперь, уже на полном ходу, я преодолеваю разделяющее нас расстояние и замираю, вцепившись в водоросли, буквально в полуметре от ножек Марины. Вода была настолько прозрачна, а солнце так ярко, что мне было прекрасно все видно — как груди Марины продолжают свою самостоятельную свободную подводную жизнь, как одна из них трется сосочком о покрытую волосами ногу Леши.
Потом я обратил внимание, что одной рукой Марина продолжает держаться за камень, в то время другая, высвободив Лешин член из плавок, во всю ласкает его, обхватив пальчиками, совершая поступательные движения, как во время мастурбации. Мне даже были видны все до единой вздувшиеся венки на его стволе и большая розовая головка. Вдруг движение руки Марины прекратились, поверхность воды над самым членом содрогнулась, и я увидел лицо Марины — она погружала голову под воду, глазки она прикрыла, но зато ротик, выпускающий пузыри воздуха, был призывно открыт и через мгновение он накрыл головку, а затем и насадившись глубже, вобрав в себя добрую половину члена. Взявшись рукой за бедро Леши, Марина сделала несколько движений головой вверх-вниз и затем, очень поспешно, вынырнула. Ее ручка на члене снова заработала в привычном ритме, а я все ни как не мог отделаться от видения ее губок, скользящих по члену. Поспешно, ретировавшись за камень, я вынырнул и прислушался. Сначала до меня доносились только их сопения и вздохи, отчетливо слышные из-за камня, а потом я услышал тихий голосок Марины:
— Будешь кончать — скажи.
— Хорошо… — прошептал Леша, едва сдерживая стон, а потом вдруг застонал: — вот… сейчас… кончу-у-у-у…
Не отдавая себе отчет в том, что я делаю — тут же нырнул и снова, безумно гребя ластами, рванулся к любовникам. Я приплыл как раз в тот момент, когда голова Марины была погружена под воду, глазки закрыты, а губки были плотно сомкнуты на стволе члена, под самой головкой, но рука ее при этом продолжала мастурбировать Лешу. Я видел, как пульсирует артерия на члене, выбрасывающая семя и видел, как жадно вжимаются ямочки на щечках Марины, создавая внутри ее ротика почти вакуум, высасывая семя любовника до последней капли. Я с трудом нащупал водоросли, чтобы удержаться на глубине и не всплыть, наблюдал за этой картиной. Потом обратил внимание, что с поверхности доносятся громкие охи и ахи Леши. "Как же он орет то там, на поверхности, раз аж здесь слышно" — подумал я и спустя 10 секунд снова лег на обратный путь за камень, чтобы вынырнуть и уже оставить любовников в покое.
Первое, что я услышал, вынырнув, был голосок Оли, которая издали кричала Марине с Лешей:
— … потише, у меня перепонки лопнули, а в горах камни обрушились! — кричала она, весело улыбаясь, а потом, найдя меня взглядом, вынырнувшего, спросила, обращаясь ко мне: — Тебе слышно было под водой?
— Что? — спросил я, изображая на лице невинность.
— Да как они орали тут, — невинно улыбаясь, уточнила Оля
— Неа, — соврал я и залился краской, что видимо, не укрылось от Оли, потому, что она вдруг махнула мне рукой и позвала: — Плыви ко мне. Покатай меня.
Я очень быстро подплыл к ней и взялся сзади за углы матраса руками. Мой взгляд тут же прилип к бугорочку ее лобка, вид на который открывался мне отсюда просто потрясающий. Не в силах оторвать взгляд от него я спросил весело:
— Вас куда, мадмуазель?
— В море! — элегантным движением она вскинула руку, указывая направление, противоположное берегу.
— Слушаюсь! — так же шутливо ответил я и предупредил: — Только ты гляди за направлением — я буду в маске смотреть под воду — так удастся избежать камней, больших медуз и скорость разовью выше. Ты, если что, поколоти ногами по матрасу — я вынырну тут же.
Она кивнула головой и, прежде чем я успел что-то сделать, перевернулась на живот, сложив руки под подбородком, а ножки слегка развела в стороны, чтобы ступни слегка были погружены в воду. Я, находясь аккурат между ее ног, сразу же уперся взглядом в ее промежность, вид на которую, учитывая ее позу и стройность ножек, был просто потрясающий. Я, не погружая голову под воду, заработал ластами, и мы развили достаточно высокую скорость. Матрас летел по волнам, Оля била ножками по воде, слегка покрикивала, увидев медуз или рыб под водой, а я старался не сбиться с дыхания, так как при ее движениях ее плавочки все сильнее врезались между губок, уже открывая мне вид на большие губки.
Хватило мне такого темпа минут на 5-7. Запыхавшись и перестав грести, я слегка подтянулся на руках, поднявшись к Оле на матрас по грудь, и лег меж ее ножек, так же как она, оперев на скрещенные руки подбородок. Оля глядела перед собой под воду, а я — не отрывал взгляд от ее сокровища, едва скрытого плавками купальника.
— Ты правда не слышал, как Леша кричал? — тихо спросила Оля задумчиво вдруг.
— На самом деле слышал, — сознался я, а потом добавил: -… я даже видел, от чего он так кричал.
Говорить мне было просто, потому что не видел ее глаз и разговаривал как бы сам с собой. Да и вид на нее в таком интимном положении делал меня смелее.
— А от чего? — спросила Оля, приподнявшись на руках, но, не отводя взгляд от воды перед собой. Я заметил, как чуть порозовела ее шейка и ушки.
— Ну… Марина его ласкала… мастурбировала, короче… рукой… — зачем-то уточнил я, и продолжил: -… потом нырнула и взяла в рот… .
— Ну да… — одобрительно и задумчиво ответила Оля, не выказав ни доли удивления, — я ее понимаю. Ну почему мне только 12 лет? Почему я не могу себе это позволить?
— Как это ты не можешь себе позволить? — спросил я и тут же себя одернул.
— Ну… Марину тянет к мужчинам… а меня нет… может я ненормальная? — задала она скорее риторический вопрос. Я пожал плечами и ответил:
— Может, еще возраст не подошел?
— Может… — ответила она спокойно. — Тебе ведь 13? Тебя тянет к женщинам? — спросила она вдруг.
— Ну, да, когда женщины сами проявляют инициативу, а так, чтобы познакомиться, ухаживать, потом ночью — то нет, — продолжал откровенничать с ней я.
— Ну, понятно… как Марина тебя соблазняла, так что ли? — спросила она и в голосе ее послышалась улыбка.
— Ага. Так. О, черт! — последнее восклицание у меня вырвалось внезапно, потому, как я взглянул в этот момент в строну берега и увидел, как там, вдалеке, Марина оседлала Лешу, все так же сидящего на подводном кресле и интенсивно скакала на нем как на бешеной лошади. Даже отсюда нам было видно, на сколько им пофигу окружающее и им нужна эта близость.
Оля проследила за моим взглядом, тут же обнаружила любовников и заулыбалась.
— Марине было очень одиноко здесь. А Леша завтра рано утром уедет, и мы снова будем здесь одни, вот она и отрывается, — проговорила она задумчиво, а потом вдруг спросила: — Ты умеешь мастурбировать? Или как это у вас называется?
— Заниматься онанизмом называется… да, умею.
— Давай тогда… вместе… помастурбируем? — жадно глядя на друзей сказала она и, не дожидаясь моего ответа, вдруг пропустила правую руку между своим телом и матрасом, я увидел как между ее ножек, снизу, как раз у промежности появился ее пальчик, который тут же зашевелился, лаская поступательными движениями в основном самый верх больших губок, но иногда вдруг прохаживался аж до самой попки по ткани плавочек и потом снова возвращался к области клитора. Для этого ей даже пришлось чуть приподнять попку, что сделало мне обзор ее прелестей еще лучше, а она при этом добавила к одному пальчику — еще два.
Забыв о ее приглашении о совместной мастурбации, я, как завороженный, смотрел на это действо, забыв даже про совокупляющихся друзей у самого берега. Все мое внимание захватили эти девичьи пальчики, проворно и со знанием дела доставляющие волны удовольствия своей хозяйке. Через мгновение средний пальчик, как будто бы сам собой, вдруг нырнул под ткань плавочек, сдвинув ее в сторону, и засуетился там, скрытый от моего взгляда, но вполне очевидный для воображения. Оля вдруг напрягла все мышцы на ножках, еще выше приподняла попку и издав звонкое девичье "А. . " рухнула всем телом на матрас. Я же оставался там, где был, и наблюдал за тем, по всему ее телу от шеи и до пальцев ног проходят судорога за судорогой, как постепенно она стихала, как обессилено попка опустилась на матрас, и медленно выползли из плавочек ее мокрые пальчики, очень нежно и аккуратно поправили ткань трусиков на промежности и исчезли из виду.
*****
Оля легла так же, как лежала до этого — голова на руках, но теперь она не смотрела увлеченно в даль или под воду, а тихо лежала, закрыв глаза, склонив голову на бок, и предавалась неге, которая окутала все ее тело и сознание.
— Тебе понравилось? — вдруг спросила она шепотом.
— Что? — не поняв, спросил я.
— Ну, ты кончил? — невинно спросила она и, открыв глазки, приподняла голову, обернулась и посмотрела на меня.
— Нет. Я не… я загляделся на тебя, — признался я и почувствовал, как вокруг моих ушей закипает вода от смущения.
— Ой, бля! — вырвалось у Оли, когда она приподнялась на руках и полностью оглядела себя сзади, поняв, какому зрелищу я стал свидетелем. Затем она, сдвинув ножки, залившись краской, прошептала: — Прости меня, пожалуйста.
— Простить тебя? За что? — недоуменно спросил я.
— Я не хотела тебя смущать и не хотела тебя дразнить…
— Да ты что… я за такое зрелище что угодно был готов отдать! — искренне воскликнул, смелея, я.
— Тебе что, понравилось смотреть на это?
— Еще как! Никогда такого не видел раньше и не представлял, как у вас, девчонок, это все происходит.
— Я тоже не знаю, как у вас, мальчишек, это все происходит, — откровенно сказала Оля, вопросительно глядя на меня и улыбаясь.
— Ты хочешь посмотреть? — спросил я.
— А можно? А как? Ты залезешь на матрас? — зачастила она вопросами.
— Я не знаю… хочешь — надевай маску — сама под водой все увидишь.
— А там так хорошо все видно в маске? Я когда под водой открываю глаза — мутно все.