Конечно, мы глумились над ним! Маленький, щуплый мальчик, которому ни при каких обстоятельствах не дашь шестнадцать лет, в самом конце учебного года пришел к нам в класс. На кой ляд, спрашивается? Выпускные экзамены тогда уже мерещились в каждой новой задаче, весенняя галиматья с гормонами не позволяла сфокусироваться на чем-то ином, кроме секса, а уж тем более никому не хотелось впускать в свою компанию не пойми кого извне.
Наш 11а с первого класса сплотился настолько — взрывом не разметаешь. К новеньким изначально подход был один: изрядная доля бойкотирования любой попытки наладить с нами контакт убивала всякое желание совать нос в дела давно сбитой команды. Потому-то новичкам приходилось в скором времени собирать манатки и сваливать в другой класс, а то и в другую школу.
С тем последним в моей школьной жизни новеньким могла произойти та же история, да времени на развернутые боевые действия не хватало — завтрашним выпускникам было явно не до того. Даже идиотское имя "Яша" вызывало смешок только первые три дня. Потом о новеньком почти все забыли, кроме меня и кореша Валерки. Приятель как-то сразу невзлюбил Яшу, пытаясь достать его по случаю и без. Надо отметить, что мы с Валеркой оба были наделены приличной физической силой и равных в классе нам не находилось. Только я не считал своим рыцарским долгом демонстрировать свои данные (такое воспитание) , тогда как товарищ раздавал тычки направо и налево.
Яше досталось дней через десять. Даже повода толкового Валерка искать не стал: слово-полслова, и звонкая оплеуха откинула Яшу к стенке мальчикового туалета. Паренек сразу обмяк, на глаза навернулись слезы, но ему хватило сил подняться и посмотреть в глаза своему обидчику. И было в этом взгляде что-то особенное, какая-то внутренняя сила что ли… Или нет, скорее там была мудрость человека, познавшего нечто большее, нежели ты.
Конечно, мне стало его жаль. Второй раз Валерка даже не замахивался, наверное, почувствовал то же самое. Борьбы взглядов не получилось, Яша опустил глаза и молча вышел из туалета.
— На фига ты ему по роже-то съездил? — упрекнул я Валерку. — Глядишь, рассыплется еще ненароком. Глянь, какой хрупкий.
— А знаешь, с чего все началось? — неожиданно резко перебил меня друг. — Этот Яша мне по заднице рукой провел, когда я тут нужду справлял. Как будто случайно, понимаешь? Я себе даже кроссовок обмочил от неожиданности. А он аж облизнулся, чмо такое!
— Да ты сдурел! — я отказывался понимать и принимать предложенную версию. — Он у нас без году неделя, не думаю, что у него хватило бы смелости потрепать за задницу самого сильного парня в классе. Он же не самоубийца.
— Да гомик он! — взорвался Валерка. — И я тебе это докажу.
— Интересно, каким образом?
— Есть одна затейка.
И Валерка нехорошо осклабился. Такое выражение лица мне хорошо знакомо. Однажды мы твердо решили с ним покончить с девственностью и даже придумали вместе план, как затащим физручку в школьный подвал, как Валерка свяжет ей руки-ноги, а я начну ее лапать. Тогда не учли только одну деталь: учитель физкультуры всю жизнь занималась дзюдо. Это она могла черенком от швабры легко нас девственности лишить или, чего доброго, гантелей какой. Чудом живы остались…
И вот у Валерки снова "затейка". Да еще такого неожиданного направления. Конечно, мы знали о существовании гомосексуализма как явления, но относились к нему с полной апатией, по праву считая сие занятие не достойным внимания настоящих бравых парней. Да и где он был, этот однополый секс! В Москве да Питере, а уж точно не в нашем Хвостово-Собакино. Вся гомосятина в здешних краях сводилась к взаимной мастурбации при просмотре плохой немецкой порнухи.
План Валерки мне понравился. Все тот же школьный подвал, от которого мы сделали дубликаты ключей еще в седьмом классе, фигурировал на первом месте. Вряд ли кто-то знал все потаенные уголки подземных помещений школы лучше нас. Вот только после фиаско с физкультурницей мы пока побаивались тащить сюда девчонок. Зато Яшу заманить удалось практически сразу: Валерка снизошел и пообещал ему свое покровительство, если тот поможет перетащить гимнастические маты из подвала в спортзал.
Свет должен был выключить я. Неожиданно, но в строго отведенный момент, когда пути назад уже не будет. Хотя немногие смогут выйти из темного школьного подвала без надлежащей на то сноровки-подготовки.
Когда два силуэта прошмыгнули мимо меня в самый отдаленный уголок (где и правда были сложены маты) , я щелкнул выключателем. Резко возникшая темнота оказалась такой плотной, что ощущалась почти физически. В полной тишине было отчетливо слышно, как где-то капала вода, вверху рычал застаревший кран… А еще громкое дыхание молодого организма: Яша был явно напуган.
— Ну что, голубок, рассказывай, — в голосе Валерки отчетливо слышался металл. — Как это мне надо понимать твои прикосновения?
— Я хотел помочь, — пролепетал Яша и смолк.
— Что "помочь"? Помочь обоссать мне второй кроссовок?!
— Просто я… В общем, знаю, что вы никогда, это… ну с девушками, того…
— Ты что там скулишь?! — вспылил Валерка. — Чего мы никогда того-этого? Не трахались что ли?
— Да, — Яша всхлипнул, а я зажмурился в ожидании сочной плюхи.
— А тебе-то какого хера до этого? — неожиданно не стал отрицать очевидное кореш. — Ты что, посланник небес, спасающий девственные души и избавляющий их от природного недосмотра?! Колян, а ну-ка включи свет, я хочу в глаза посмотреть этому архангелу Якову!
Я щелкнул кнопкой, все еще в предчувствии хорошей трепки. После кромешной тьмы бледная лампочка показалась настоящим прожектором, в лучах которого — картина маслом: Валерка развалившийся на матах с видом падишаха, и Яша, едва стоявший перед ним на трясущихся ногах.
— Я хотел помочь… — повторил он уже в мою сторону.
— Да как помочь-то? — пришла моя очередь накидываться на паренька. — Сестру свою нам подложишь или тетю родную?
— Сам лягу, — еле слышно пролепетал Яша, и вдруг неожиданно взахлеб стал объяснять, что нам обязательно понравится, мол, это только кажется, что разница большая, а попки у всех одинаковы, да и сосать, как он никто в округе не умеет.
И все это полушепотом-полукриком, с каким-то волнительным придыханием.
Не знаю почему, но мы с Валеркой опешили от такого всплеска эмоций. Даже от моей хваленой находчивости не осталось и следа. Повисла невероятно тяжелая пауза, во время которой неловко чувствовали себя только мы с приятелем: Яша явно находился в своей среде.
Что он и доказал, робко приблизившись к возлегающему Валерке и присев перед ним на корточки. Дальше все происходило, словно в ускоренном кино: юные пальчики с поразительной быстротой расстегнули джинсы, рука нырнула в трусы, на поверхность вывалился валеркин отросток, и в ту же секунду исчез во рту парня.
Сказать, что я обалдел, значит не сказать ничего. Я стоял в трех метрах от настоящего живого минета, коим моего друга радовал этот щуплый мальчик. То, что радовал, сомнений не было: Валерка вдруг закатил глаза, занесшаяся было для удара рука, безвольно опустилась на мат, дыхание стало прослушиваться все отчетливей. И все это под чавкающие звуки сосущего "помощника".
Давно я так не возбуждался! Член растянул спортивные брюки до безумных размеров, яйца заломило, приятная тяжесть внизу тянула руку под резинку — помять-пощупать свой болт.
Яша увеличил темп до такой бешеной скорости, что Валерка секунд через тридцать такой гонки громко охнул и, протяжно кончив, повалился на спину. Спермы нигде не было видно, — юный умелец проглотил все до последней капли. Я смотрел и не мог поверить своим глазам: неужели это все происходит со мной, а не каком-то диком порноролике или, того хуже, во сне?
Обернувшись, Яша поманил меня пальцем:
— Иди, хочешь ведь…
И я снова увидел тот взгляд: взрослого не по комплекции, а по жизненному опыту, человека, глядящего на нас как на мальчишек несмышленых, с высоты, так сказать, своей половозрелой колокольни.
— Ложись, Колян, — хлопнул рукой рядом с собой Валерка. — Хлопец творит чудеса.
Уговаривать меня долго не пришлось: приспустив спортивки, я плюхнулся рядом с удовлетворенным приятелем и отдался ощущениям первого в своей жизни отсоса. Мне и правда было неважно, что член погружается не в девичий ротик: сама ситуация была настолько возбуждающей, что хотелось полностью отдаться в руки этого свалившегося на нас гуру.
В этот раз Яша не торопился. Он тщательно вылизал мои яйца, нежно сжал их рукой, насадил рот на ствол до самого упора, слегка покусал у основания, медленно вытащил… Я улетал с каждым его движением и кончил через минуту со свойственным мне воплем.
Яша аккуратно высосал все до капельки и устало опустился на маты рядом с нами. Говорить не хотелось: полет в завихрениях кайфа продолжался удивительно долго и прерывать его пустой болтовней не пристало.
Первым нарушил молчание Яша:
— Меня всегда сначала бьют, а потом трахают. С шестого класса. Вот и приходится часто переезжать из школы в школу. Я давно уже должен был выпуститься, но не успеваю подготовиться к экзаменам: рано или поздно приходится менять класс. Ну, как вы, отдышались? А то у меня тут две резиночки завалялись.
И с этими словами Яша вытащил из кармана презервативы.
Я посмотрел на Валерку. Его глаза похотливо горели, член из расстегнутых джинсов начинал подавать первые признаки жизни. Правая рука Яши ускорила процесс, и вот уже конец приятеля блестел во всей своей юношеской красе в полуметре от моего лица.
— Я попробую, пожалуй, — просипел Валерка, неумело натягивая презерватив. — Только… скажи как надо, ладно?
Вопрос, адресованный Яше, все расставил по местам: он был главой положения, и обращаться к нему за советом в такой деликатной теме стало само собой разумеющимся.
Проворность, с которой Яша скинул с себя всю одежду, поразила. Послюнявив палец, он провел им себе между ягодиц и лег боком к Валерке.
— Давай потихоньку…