— Окей… — я последовал за новой знакомой. Сауна была набита людьми. Мы сели на полку прямо напротив женщины, которая сидела с широко раздвинутыми ногами. Мой взгляд сначала остановился на её разбухшей тщательно выбритой киске и лишь потом поднялся выше, где я встретился с широкой улыбкой. Я улыбнулся в ответ. "Не забудь снять полотенце…" — услышал я на ухо шепот Евы, после чего развязал полотенце и расстелил его под собой. Я оценил редкие пробивающиеся волосы у себя на лобке и гордо подумал про себя, что вполне могу сойти за взрослого. Не успел я разобраться в своих ощущениях, как дверь сауны отворилась и на пороге появились голые мать и отец Евы.
— Ах вот вы где. Как побегали? — спросила Мэри, расстилая полотенце на полке.
Мать Евы имела идеальную спортивную фигуру.
— Мы так чудно побегали. Вена — очень красивый город, — ответила Ева как ни в чем не бывало, словно мы сидели на кухне и завтракали, а не парились голыми в сауне.
После сауны мы с Евой пошли в бассейн. Когда я повесил полотенце на крючок, то психологически лишился последнего барьера между голым и одетым миром. Теперь ничего не оставалось, как привыкнуть к новому состоянию. Ева мнепомогала освоиться тем, что продолжала постоянно о чём-то болтать. Вскоре я перестал обращать внимание на свою наготу, ибо сам был как все вокруг. "Интересно, а мать уже закончила заниматься в фитнесе?" — только подумал я, как увидел её, входящую вбассейн из женской раздевалки. Она повесила полотенце и спустилась в бассейн. "Поплыли я познакомлю тебя с матерью," — предложил я Еве.
— Мама, привет! — я обратился по-русски.
— Русик, ты уже здесь? Прости, мой малыш. Я тебя не предупредила, потому что сама не знала. Ну то есть знала, что есть такие бассейны в Австрии, но не догадалась спросить про этот.
— Ничего. Я привык. Мама, знакомься… это Ева, — я перешел на английский, подумав про себя, что находясь по шею в воде мне более комфортно знакомить голую мать с моей подружкой. Хотя рано или поздно мне придется предстать перед матерью полностью голым, что вызывало чувство будто мои яйца падают на дно бассейна.
— Очень приятно, Лана, — представилась мать своим адаптированным именем тоже по-английски. На самом деле ее звали Светлана.
— И мне. У вас очень общительный сын. Если вы нас извините, мы пойдем погреемся в сауну, — ответила Ева. Я никак не мог привыкнуть к чрезмерной английской вежливости. Ева и ее родители вставляли извинения после каждого слова.
— Конечно. Отдыхайте и не обращайте на меня внимания.
Мы провели с Евой в бассейне почти два часа. К концу второго часа я настолько привык к своему новому состоянию, что даже стал спокойно общаться со сверстниками и сверстницами, которые были там завсегдатаями. Нас охотно приняли в компанию. Кроме того, нас на вечер пригласили на молодежный фестиваль, который проходил на Дунайском острове.
— Ты рад, что застал самый крупный молодежный фестиваль Австрии? — спросила меня Ева, когда мы, наконец вышли из фитнеса.
— Не то слово. Там, наверное, будет полно современных групп. Я люблю музыку.
— Я предлагаю пойти туда сейчас, а ребята подтянутся к вечеру. Тем более, что на острове есть несколько нудистских пляжей. Мы могли бы с тобой позагорать.
По дороге можем что-нибудь перекусить.
— Отличная идея, — обрадовался я возможности остаться с Евой, которая за несколько часов умудрилась влюбить меня в себя.
— Конечно спортивные трусы — не самая лучшая одежда для фестиваля, но, возможно, они нам не понадобятся… — хитро улыбнулась Ева.
— Это как? — удивился я.
— В Австрии молодежная культура очень либеральна. Мне старшая сестра говорила, что на фестивале многие особо смелые ходят вообще голяком.
— Прямо на концертах?
— Да вообще везде…. Ты бы решился?