Это были непередаваемые ощущения! Нежная бархатистость головки, пряный запах члена и солоноватый вкус выделений — всё это мне безумно нравилось! Я обнял Вадика за попку и с тихим стоном насадил свой рот на его член, сколько было возможно. Вадик тоже тихонько застонал, и это привело меня в восторг — ему нравилось, я доставляю ему такое удовольствие! Я начал двигать головой вперёд-назад, посасывая член и лаская его языком. Он дёргался у меня во рту, я чувствовал каждое его сокращение, и мне хотелось, чтобы это длилось без конца. Я старался доставить Вадику как можно больше удовольствия, действуя где по наитию, где по его объяснениям по картам, я сосал головку, лизал её, не выпуская члена изо рта, дрочил его своим ртом, и наконец Вадик не выдержал. Его член вдруг набух у меня во рту, дёрнулся, языком я почувствовал волну, проходящую по каналу, и Вадик, тихо охнув, выстрелил мне в рот своей спермой.
Я чуть было не поперхнулся, но всё обошлось. Вадик продолжал спускать мне в рот, сперма стремительно прибывала, и я с грехом пополам глотал её, не вынимая член изо рта. Вкус семени мне уже был знаком, я принимал её с удовольствием, а Вадик всё кончал и кончал, схватив мою голову руками и насаживая ртом на свой член. Наконец он окончательно излился и обмяк, я ещё немного пососал его член и выпустил на волю.
— Ну ты даёшь! — снова сказал Вадик и в голосе его чувствовались восхищение и удовлетворение.
Мы обнялись, отдыхая.
— Тебе понравилось? — спросил я. — Я всё сделал правильно?
Он сжал меня в своих объятиях.
— Глупышка ты, Сашок! Мне было так хорошо, как никогда в жизни!
Я счастливый прижался к нему.
— Но это ещё не всё, — улыбаясь, напомнил Вадик. — Сейчас мы немного отдохнём, и ты окончательно станешь моим. Для этого вазелин нужен, я взял с собой, он в моих штанах в кармане, достань, пожалуйста.
Я тихонько встал с дивана, нашарил в кармане Вадикиных штанов маленькую круглую коробочку вазелина и вернулся с ней к дивану. Вадик лежал на спине, откинув одеяло, в отсвете ночных фонарей из окна было видно его стройное красивое тело и отдыхающий пока, такой родной и знакомый член.
— Давай сюда вазелин и пососи мне немного, чтобы член поднялся, — сказал Вадик.
Я отдал Вадику коробочку. Чтобы было удобнее, встал у него между ног на колени, наклонился и вобрал его полустоячий член в рот. Долгих усилий не потребовалось, очень скоро член начал оживать и выпрямляться у меня во рту. Я ещё немного пососал его, а потом Вадик потянул меня за руку, укладывая рядом с собой на постель. Мы легли лицом друг к другу, он на левом боку, я на правом. Вадик обнял меня, подсунув под меня левую руку, мою левую ногу он согнул в колене и закинул на себя. Правой рукой он поставил открытую коробочку с вазелином на диван рядом с моей попкой и стал ласкать мой член, играть с яичками и гладить попку, время от времени поглаживая дырочку и слегка надавливая на неё. Я обнимал его, мы целовались, он ласкал и ласкал мои яички и попку, мне было хорошо, я ждал продолжения. Потом он зачерпнул пальцем немного вазелина, и я почувствовал, как скользкий пальчик, помассировав мою дырочку, слегка вошёл в неё. Пальчик вошёл неглубоко, но я ойкнул от неожиданности.
— Больно? — спросил Вадик.
— Нет, — ответил я — просто неожиданно, странные ощущения. Продолжай, пожалуйста.
— Будет немного больно, — предупредил меня Вадик. — Это всегда так в первый раз, ты потерпи, я постараюсь всё осторожно сделать. Потом уже боли не будет, будем только кайф ловить, офигительный.
Я не знал, почему и насколько будет больно, но раз Вадик так говорил, значит, так и есть. Он просил потерпеть, и я потерплю, решил я, и повторил:
— Продолжай, пожалуйста.
Вадик снова начал ласкать мою попочку, теперь больше внимания уделяя анусу. Он хорошенько смазал его вазелином и массировал, надавливая в разные стороны, постепенно усиливая нажим. Потом он вставил палец на одну фалангу и подождал немного, давая мне привыкнуть. Покачивая его и двигая в разные стороны, он постепенно расширял мою дырочку, и в какой-то момент вставил в неё два пальца. Он вставлял и вынимал пальцы, растягивал края дырочки, готовя её к приходу главного гостя, и это вызывало во мне бурю ощущений. Я томился под его неторопливыми руками и даже начал тихонько постанывать при каждом выдохе.