Так, метеоризм: Ну-ка, ну-ка. . А, понятно. Мучают газы. И нельзя пернуть — кругом же ученики, коллеги!
Несмотря на возбуждение (он бы не отказался, если бы Вера при нем попердела!) , ему стало ее жалко.
А вот еще, в другом письме:
": Пока кололи Аминазин такого не было, а теперь: Даже не знаю, как и описать! Иногда совершенно отказывают мышцы таза, причем в совершенно неподходящих условиях. Получается, что я не могу, когда это возможно, нормально помочиться, но когда это совершенно невозможно — из меня течет, и остановить это нет никакой возможности. Хорошо, что немного — спасаюсь прокладками:"
Ух ты! Вера еще и ссытся!!!
Юркина рука давно уже теребила набухший член. Но тут сперма начала закипать. Юрка волевым усилием убрал руку. Нет! Рано! Еще покайфуем!
Тут опять жалобы на сон:
А, вот, доктор пишет:
"Вы совсем не даете информации о симптомах Вашего основного расстройства. Хотя, если молчите, то значит наше лечение идет более, чем успешно. ."
В ответ на это письмо Вера пишет:
"… проявления эпизодические. Раз-два в неделю. Все больше при работе с классом. Ощущается как резкий подъем настроения, чувство кристальной ясности. Я начинаю замечать всякую ерунду. Особенно чувствую, как мальчишки пялятся на мою задницу, когда я у доски. Меня в этот момент начинает трясти. Но это состояние я могу контролировать. После приема таблеток — отпускает. Кстати, эти эпизоды чуть ли не единственные проявления либидо. Лекарства совершенно задавили все желания такого рода."
Она знает! Знает! И ничего не делает! И ей это даже нравится!
Шкурка летала по члену, головка и кулак были уже полностью мокрыми от выделений.
Так, а вот, уже в другом письме какая-то абракадабра:
": вам имеет смысл сменить профессию. Постоянное нахождение в провоцирующей среде не может не создавать угрозу срыва. Хотя Вы думаете, что контролируете себя, это постоянное испытание на прочность может губительно сказаться на результатах лечения: Я даже подозреваю, что Вы бессознательно "раскачиваете" ситуацию в направлении срыва, провоцируете ее. Это может быть что угодно. Мой опыт подсказывает, что в Вашем случае это может выражаться, например, в бессознательном предпочтении одежды, подчеркивающей (или даже демонстрирующей) сексуальность: например, короткие облегающие юбки, платья, немотивированный отказ от бюстгальтера и прочее.
Это могут быть всякие мелочи, на которые Вы не обращаете внимание, а они совместно являются признаками провоцирующего поведения. Это могут быть предпочитаемые позы — например, немотивированно частый поворот спиной или боком к аудитории, собеседникам, прогиб в пояснице — все это элементы подсознательной демонстрации ягодиц. Таким поведением самки в природе дают сигнал о готовности к спариванию. Проследите за собой! И если Вы заметите такие признаки — бегите из школы! Не повторяйте прошлых ошибок, заклинаю Вас! В конце концов, Вы же не держите дома алкоголь!"
Смысл письма ускользал от возбужденного Юрки. Его сознание зацепилось только за один образ и гоняло его по кругу в воспаленном воображении: Вера поворачивается спиной, выгибает спину, отклячивая круглую жопу, и, покачивая бедрами, двумя руками тянет к пояснице упругую ткань юбки. Юбка туго скользит по крутым ягодицам, но никак не обнажит их. Юрка бешено дрочит, безуспешно пытаясь представить эту желанную голую жопу, но тут Вера громко пукает, и он, задохнувшись, спускает.
Брызги спермы повисают вязкими потеками на столе и подлокотнике стула.
***
Весь следующий день в школе был сплошным мучением. На Вериных уроках было совсем плохо. Из головы не выходило письмо доктора. Оно высветило все в совершенно другом свете. Теперь Юрка абсолютно ясно видел по самым мелким деталям, что доктор был прав: Вера, не отдавая себе отчет, бесстыдно выставляла себя на показ, постоянно демонстрировала свою сексуальность.
Вот она сидит за столом, заполняя журнал. Она пишет правой рукой. Наклонившись вперед, она уложила туго обтянутую шерстяным платьем грудь на предплечье левой руки, которая лежит на столе ладонью вверх. От этого и без того объемные сиськи бесстыдно выпирают из разреза блузки молочно-белыми с голубыми прожилками холмами. Ладонь, наполненная плотью, едва заметно движется, от чего сосок правой груди, туго обтянутый платьем, как будто живет своей, отдельной жизнью.
Вот она пишет задание на доске. Пишет Вера с усилием нажимая на мел, так что вся ее фигура упруго напряжена. Ноги расставлены, тело немного наклонено вперед, поясница прогнута. Ягодицы ни секунды не находятся в покое — они слегка подрагивают при резких движениях, переливаются, когда Вера переносит вес тела с одной ноги на другую.
Вот она боком стоит к классу, глядя в окно. Руками опираясь в подоконник, она выгнула спину, одновременно выпячивая грудь и задницу. При этом она в задумчивости слегка покачивается взад-вперед, взад-вперед.
Мало того, теперь Юрке казалось, что и русичка, которую все звали не иначе, как Белочка (за светлые от природы волосы, слега вздернутые нос и верхнюю губку и имя Бэлла, конечно) , тоже не случайно все время роняет то мел, то линейку и кокетливо приседает, чтобы их поднять.
Одуревший от всего этого Юрка едва дождавшись окончания уроков, прибежал домой, закрылся в ванной и с наслаждением, натянув на лицо Верины трусы, спустил в раковину. А-а-а-а-а: Кайф!
***
Среди Вериных адресатов была и некая Лена. Из переписки было ясно, что они с Верой родственницы, возможно — сестры?
Первое письмо месячной давности было коротким и злым.
"Как ты посмела опять появиться в моей жизни? Мне не нужны ни твои поздравления, ни твое выздоровление. Забудь о нашем существовании, а лучше умри!
Ты уничтожила мою жизнь! Ты хоть понимаешь, что ты натворила? Я не могу видеть Мишу, хотя он-то вообще ни в чем не повинен. Но я не могу ничего с собой поделать — все время перед глазами стоит та сцена: А дети?! Что ты сделала с ними, дрянь?! Я не знаю, куда спрятаться от их похотливых взглядов и ухмылочек.
Лучше бы тебя посадили, я жалею, что не подала тогда заявление! Детей пожалела!
Не смей больше писать, и не вздумай контактировать с детьми — иначе я тебя уничтожу".
Следующее датировалось прошлым годом. В нем Вера сообщала, когда приедет к Лене погостить и обсуждала с ней всякую женскую ерунду. Остальная переписка между ними была в том же роде — поздравления с праздниками, обсуждение здоровья детей, сплетен и мелких событий.
Кроме "похотливых взглядов" ничто не привлекло Юрку в этой ветке переписки и он продолжил поиски. Долго ничего особенного не попадалось, но за усилия он все-таки был вознагражден двумя офигенными письмами, которые кое-что проясняли.
Никнейм ничего не говорил Юрке. Письма были подписаны — "Твои Булочка и Кот". Ни на одно из них Вера не ответила.
Первое по времени пришло около трех месяцев назад.