-Извини, малыш, здесь нет ванны, только душ.
— Да и бог с ней! Мам, у меня большая просьба.
— Какая, малыш?
— Давай я тебя помою.
— Ну конечно-засмеялась Джейн-а особенно мою киску, да?
— И попку. Но только ты научи меня, как правильно!
— Да никаких проблем! Бери вот этот гель, так, хорошо, и лей на руку. А теперь намыливай, но только осторожно, не нажимай сильно. Вот так, хорошо… И с попкой тоже самое.
— Ой, мама-удивился Том-а какая она у тебя узкая! Даже уже моей! Тебе, наверное, больно, когда ты какаешь?
— Да нет, малыш, нормально. Вот так хорошо, а теперь смываем. Сейчас я тебя помою-Джейн нашарила напряжённый член Тома- а потом…
— Потом я опять лягу на пол, хорошо?
— Ладно, малыш. Скажи мне пожалуйста, а ты давно мастурбируешь?
— Да как себя помню! -честно ответил Том.
— А когда ты в первый раз кончил по-настоящему?
— Не помню даже. Очень давно. Но это каждый раз так приятно, словно бы в первый.
— А ты можешь мне показать, как ты это делал?
— Могу! Раньше я вот так брал пенис за кончик и снизу постукивал пальцем. А последнее время мне больше нравилось двигать туда-сюда кожу.
От возбуждения у Джейн пересохло во рту. Она с трудом сглотнула.
— И каждый раз при этом открывать и закрывать головку, да?
— Нет, зачем? Просто двигаю по ней кожицу и этого достаточно. А головку надо открывать, только чтобы промыть. Я её полностью открыл всего месяц назад. Вот, смотри-Том сделал небольшое усилие и опять показал Джейн "красного гнома".
— Ложись на пол-простонала она, теряя самообладание. Этот вид безотказно производил на неё буквально магическое действие.
Но теперь она была очень осторожна, опустилась на колени и медленно-медленно пустила Тома в себя, а потом, тоже не торопясь, начала раскачиваться, склонясь к нему и нежно засосав его губы.
— Ой, мам, я с ума сойду!
— А я уже сошла, малыш! Целуй меня, ещё целуй!
Они всё увеличивали и увеличивали темп и вот, наконец, взрыв! Вдоволь насладившись этими прекрасными ощущениями, Джейн осторожно сползла с сына и вытянулась рядом с ним, подставив сладко-ноющее тело под благодатно-тёплые струи.
— Знаешь, малыш-сказала она, отдышавшись-а ведь возможны и другие положения. Хочешь попробовать? Может, тебе понравится?
— От добра добра не ищут-философски заметил Том, сладко потягиваясь. -Мам, ты ещё что-то хочешь у меня спросить? Ну я же вижу, что хочешь! Спрашивай, не стесняйся, я отвечу на любой твой вопрос!
— Да, малыш, хочу. Скажи, а вот когда ты… ну, мастурбировал… у тебя уже была спермочка? Ну хотя бы капелька?
— Нет, мам, ещё не было. Но, наверное, уже скоро появится, да?
— Да, наверное. Ну, давай вытираться, да пойдём. Сейчас нам надо поставить самолёт в ангар.
— А здесь есть ангар?
— Ну конечно, в начале полосы.
Дверь ангара открылась с большим трудом, хотя Джейн с Томом старательно смазали маслом все петли и там, внутри, их ожидал очень приятный сюрприз: электрокар-буксировщик самолётов. Том был в восторге от новой игрушки и, когда его аккумулятор полностью зарядился, лихо прогнал на нём по всей полосе. Драгоценный самолёт занял своё место в ангаре и Джейн вздохнула с большим облегчением. Вот в таких радостных хлопотах и пролетели незаметно четыре дня. А час X, между тем, неумолимо приближался. Джейн была уверена в точности своих расчётов, но не стала ничего говорить Тому. Той ночью она уложила его спать, а сама поднялась наверх. Было очень мягко и тихо, на чёрно-синем небе ярко сияли звёзды и полосы серебристых облаков. Полная Луна заливала своим призрачным светом всю взлётно-посадочную полосу.
Ровно стрекотали цикады. Но вдруг серебристые облака стремительно начали таять, а лунный свет померк: на Луну быстро надвигался тёмный диск. Ещё несколько минут и наступила кромешная темнота. Вдруг, как по команде, замолчали все цикады и наступила такая же кромешная тишина. И в ней до слуха Джейн донёсся странный далёкий гул. Из-за тёмного диска уже проступал сияющий край Луны, а гул стал громче и ближе. Джейн тяжело вздохнула, горько покачала головой и поспешила вниз, к сыну.
Когда на следующее утро они проснулись и вышли из капонира, Тома очень удивило то, что он увидел. Все предидущие дни солнце ярко сияло на голубом небе, теперь же оно несветящим желтоватым пятном смутно проглядывало сквозь молочную пелену. Туман поднялся из долин до самого края плато, а над лесом, с пронзительными криками, кружились птицы. Их огромные стаи летели с севера на юг по всему небу, насколько хватало взгляда. И в воздухе остро пахло йодом, пахло морем.