Супруга доктора подсела ближе, что- то болтала без умолку. Внезапно он ощутил, как потные руки женщины принялись мять его ягодицы, потянули подсесть поближе. Саша, хоть и молод годами, догадался, чего даме хочется, в ожидании продолжения, не противился. К тому времени он был в полной готовности, опытный взгляд супруги доктора оценил состояние и стояние члена подростка по достоинству, она с радостью увидела, как оттопырились летние брючата. Вздохнув, она пробормотала:
— Ой, совсем с ума сошла дурная баба, будто Циля жена этого шлемазла Гибмантовича, готова растопырить "потку" первому встречному, — опустилась на колени, расстегнула и спустила брюки Сашины, взяла член в руку и одним движением засосала в рот. Несколько движений в горячей и скользкой полости рта, обсасывание головки, симфония чмокающих звуков и мычания удовольствия привели к тому, что подросток целиком доверился экстравагантной наставнице. Эсфирь Соломоновна еще пару раз всосала головку, прекратив, встала и вытерла крошечным платочком пухлые, оттопыренные книзу, блестящие от слюны губы, довольная улыбнулась и прижалась щекой к горячему фаллосу.
— Ну, теперь скажи, разве плохо? Нет, скажи? Разве тебе мама Софа не сделала-таки сладко, хоть ты и не обрезанный?
— Не хочешь говорить, таки молчи, а теперь — сюрприз! — сказала она, встав с колен, взяла Сашу за подбородок, — Иди-ка скоренько достань-ка из шкафа баночку коричневую, она на верхней полке — продолжала командовать Эсфирь Соломоновна. Саша открыл дверцу железного медицинского шкафа, где за стеклом было несколько блестящих металлических коробочек и коричневых пузырьков с этикетками.
— Не тяни, давай, потом любопытничать будешь, — командовала докторша. Саша достал банку с притертой крышкой и протянул ее. Женщина опять обняла его, зашептав на ухо, обдавая запахом чеснока
— Ты хлопчик неплохой, не надо, чтобы тебе мальчики или мужики нравились, моего шлемазла не слушай, он по жизни малахольным был и останется. С ума сдвинулся, вместо судьбой и небом дарованного решил по чужим огородам лазить. Разве- ж то хорошо? Скоро со мной соседки перестанут здороваться. Ты меня слушай, тетя Фира плохому не научит, потом спасибо скажешь. Коли решила сделать подарок, то сейчас замечательную штукенцию и сотворим. Лишь бы платье не попачкать, потом малофейку не отстираешь… Она у вас молодых, ужас какая липкая и густая, будто сметана молочника Беренбойма.
Продолжая болтать, спустила широкие панталоны, обшитые по низу кружевами, переступила через них, задрав платье кверху вместе с ворохом нижней юбки, сдернула одежду, побросав ее кое-как на тонконогий венский стул. Звякнув стеклом, открыла банку, щедро зачерпнула оттуда мази желто-коричневого цвета, заведя руку за спину, принялась втирать сзади.
— Это мне, — сказала и опять зачерпнула, — это опять мне, это все время мне, — мазнула еще пару раз, — а вот это тебе.
Принялась размазывать мазь по члену, который заблестел. Головку докторша обмазала особо тщательно, Саша с любопытством ждал, что будет дальше.
— Ты такое чудо, такой ласковый, — продолжала картавить Эсфирь Соломоновна, — сейчас ты меня туда будешь иметь в заднюю калиточку. Хочешь? Нет, скажи честно, не мнись. Вижу, вижу, боишься… . Не тушуйся, по первому разу у тебя? Или уже какой -нибудь Горпине местной засунул? Признавайся! Они у нас хоть и простушки, а как ноги растопырить, так любой взрослой бабенке сто очков вперед дадут. Но в заднюю калитку, пардонте-с, мало кто отважится тропинку протоптать.
— Я не знаю, — засомневался подросток, сказать по правде, не совсем готовый к такому обороту. Лукавя и стараясь не показать, что прошел "испытание" — потом, Эсфирь Соломоновна, вы меня простите, может я не понимаю, но это как-то странно.
— Ха, нет, вы гляньте, он еще из себя сына Якова изображает. Ты что разве не слышал, какую сладость можно женщине дать? Ну, а с моим малахольным чем занимались? Что сравнивали, кто громче бзданет? Нет? Он тебе дырку-то заднюю, наверняка, на пару размеров больше, чем было сделал. Не тебе говорить, я своего придурка, как облупленного знаю. Он еще с молодых лет каждую ночь меня упрашивает, чтобы я счастье доставила, зад другими словами подставила… . А что сейчас, то не твоего ума дело, давай, начинай, эта мазилка поможет и тебе, и мне, — она кивнула на банку.
— Мальчик ты чистый, ласковый, "солоб-соловейчик" такой отрастил. Красавец, головка вон как лоснится… Понял, что к просьбе женской надо относиться ласково, с любовью?
Саша кивнул в предвкушении неизведанного. Хотя, по справедливости, вагина была бы более заманчива для юнца делающего первые шаги в страну любви.