День третий
С утра Витька был оживленным, разговорчивым, сыпал шуточками и все время подкалывал Олега. Тот, наоборот, был насуплен, на шутки не отвечал, молча сидел, положив голову на руки и уставившись в окно. Время от времени я ловил его мимолетные взгляды на меня и на Витьку, как будто он старался оценить степень близости, возникшей между нами. А я, тоже исподтишка, любовался его изящной юношеской фигурой и смазливой рожицей. Что на меня нашло? Я откровенно его хотел. Да, ведь я его знал уже целый год, видел по два раза в неделю, и раньше даже мыслей подобных не возникало.
А теперь вот приплыл. Точно лечиться надо после соревнований! Светкой буду лечиться! И вообще, кончать нужно со всей этой гомосятиной. Витька, сволоченок, голыми руками взял. Как последнего лопуха развел на секс. А жалею ли я? Уж очень сладко все это получилось! Вот только тенденции мне не нравятся — я все больше влипаю в эти отношения, хочу их, о чем-то вон размечтался, блин! Хотя, пустые все эти мечты — до Олега мне не добраться! Он и с Витькой-то связался под диким его напором. Оно и к лучшему! Не хватало только обвинений в педофилии! Слава богу, осталась одна ночь пути! Как-нибудь продержимся! А потом близко обоих не подпущу!
Я твердо решил — никаких ночных контактов! А если эти захотят чего-нибудь замутить между собой — пусть резвятся, дело молодое. Хотя слышать все это со стороны тоже не легко!
Команда откровенно скучала — занимались кто чем мог! Отнял две колоды карт и четыре бутылки пива, наорал на старших, устроивших ночное хоровое пение на весь вагон, застращал младших, куривших в тамбуре. Вернулся весь вздернутый, злой и голодный. Парни лежали на полке Олега и о чем-то базарили. Увидев меня и поняв мое настроение, быстро сползли вниз и полезли за жратвой.
Еда немного примирила с жизнью, но сказались две практически бессонных ночи, и я завалился спать. Долго молчать они не могли, и скоро их шепот стал беспокоить. Шла какая-то разборка, суть которой я не разобрал, да уже и не хотел — глаза слипались. А потом я вырубился…
Не знаю, сколько проспал. Проснулся внезапно, как от будильника. Витьки не было, а Олег валялся на нижней полке напротив и пялился в потолок. Увидев, что я проснулся, повернул ко мне голову.
— Уф! Во — придавил! Наверное, часа полтора проспал! — Я потянулся до хруста.
— Два с половиной. — Олег глядел в пол. — Можно я вас кое о чем спрошу, тренер?
— Валяй! — Настроение у меня было благодушное.
— Скажите, только откровенно, у меня есть шансы?
Блин, что это его разобрало вдруг? Начинать такие разговоры перед соревнованиями категорически нельзя — можно сбить настрой. Да и не большой я психолог, чтобы объяснять парню в его ранимом возрасте, что шансов у него практически нет.
— Понимаешь, Олег. У каждого есть своя ниша, где он сильнее остальных и где он реализуется. И на поиск ее, этой ниши, может уйти много времени. Нужно искать и пробовать, чем больше — тем лучше. Если говорить откровенно — в лыжах тебе будет трудно — у тебя… это… ну, в общем, … телосложение не достаточно атлетическое.
А нагрузки у нас — сам знаешь. Нужны сильные и длинные ноги, крепкая плечевая накачка, большая выносливость. Нет, ты очень стройный, … даже очень, … но этого для нашего вида мало. Тебя может спасти только дикая воля, бег "через не могу" , каждый забег — подвиг. Не все на такое способны. Зря я это тебе говорю перед соревнованиями, но ты просил откровенности. Ты мне нравишься своей целеустремленностью, ты мне вообще нравишься, но… В общем, ты хотел правды.
— Никто меня серьезно не воспринимает! — Глаза его стали злыми. — Вот и вы туда же! Я уже два года качаюсь! Вы это видели? Пощупайте! — И он, сев ко мне, напряг бицепс. Я тронул — да, вроде, твердый. — Я каждый день по двести раз приседаю. Бегаю по 10 километров через день. Да, поймите же, не маленький я! Я угол минуту держать могу! — И, упершись в обе полки руками, стал мне его демонстрировать. Я протянул руку и пощупал мышцы бедра. Вроде и не врет, крепенький на ощупь. Только вот руку сил не было убрать. Так и сжимал его бедро. Он-то из-за напряжения не сразу это заметил, а потом вдруг уставился глазами на руку, сел на край моей полки, затих. — Ты молодец! — Я похлопал его по колену. — Может и не прав я. И все у тебя получится!
— Может и не сразу, но обязательно получится. — Он положил свою руку поверх моей.