Раду даже соизволил подняться с кресла, чтобы лучше видеть происходящее.
Голая Лена сидела на коленях на лодыжках Наташи, зажав руками и бедрами икры последней. Лада, тоже на коленях, с взбившейся почти до пояса юбкой, затянутыми в чулочки ляжками сжимала голову и шею Наташи. Руками она крепко прижимала к тахте ее руки. Голая спина, зад и ляжки Наташи были выставлены для наказания. Тупарь взмахнул, и ремень лег поперек ягодиц лежащей девушки. Сдавленный стон. Тупарь повторил. Еще и еще. Отсчитав десять ударов, Тупарь приостановился. Воцарившуюся тишину нарушали только приглушенные всхлипывания только что выпоротой девушки.
– По моему, она еще не до конца осознала всю ошибочность своего поведения, – как бы раздумывая, сказал Раду. – Тупарь, давай-ка, что ли, еще раз десять…
Тупарь повторил. Всхлипывания усилились. Похоже, урок шел на пользу. Раду согнал сидящих на Наташе девушек и опустился на край тахты.
– Ну что, подумала о своем поведении? – поинтересовался он, с силой, со шлепком, кладя руку ей на зад.
Та, вздрогнула, на мгновение сжала ягодицы, но, очень быстро осознав, что такое Раду может и не понравиться, постаралась расслабиться.
– Я же тебе помочь хочу, – продолжал тот, тиская ее зад. – А ты выделываешься…
Он повел ниже, и Наташа, чувствуя, что от нее требуется, поерзав на тахте, раздвинула ноги, пропуская его руку…
Девочка совсем не сопротивлялась, Раду разрешил ей подняться.
– Оближи, – он поднес ей ко рту только что побывавшую у нее "там" руку.
Наташа колебалась очень недолго. Она осторожно прикоснулась, лизнула, и заработала язычком.
– Теперь соси, – сказал он, засовывая ей в ротик указательный и средний пальцы.
Та робко сделала несколько сосательных движений.
– Хорошо, давай, соси, язычком, там поводи… Ну…
Голая, покладистая, старательно сосущая девочка возбуждала необычайно. С трудом сдерживаясь, Раду отобрал у нее руку.
– Ладно. Борька, продолжай работу по созданию портфолио.
…
Наконец, у Борьки кончились принесенные с собой пленки. Новоиспеченным моделям разрешили одеться. С уверениями, что в течение недели им нечего будет бояться и в сопровождении Борьки и Тупаря девочки были выпровожены домой. Борька и Тупарь получили строжайшие указания не трогать сопровождаемых.
– Молодец, шлюшка, хорошо поработала, – закрыв дверь, повернулся Раду к Ладе. – Ну, что ж, заслужила. Наградим.
Какая ее ожидает награда, Лада знала. Она уже успела снять трусики и смазать себя вазелином. В последнее время Раду предпочитал иметь ее в зад.
4. В раздевалке
– Староваты, – заявил Марк Абрамович, рассматривая фотографии. – Ты посмотри на эту, – сказал он, показывая на Лену. – Вымя, ляжки. Совсем созрела.
– Обеим по четырнадцать, – ответил Раду. – Как и было сказано…
– Я говорил, не старше четырнадцати, – возразил тот. – Впрочем, эта вроде бы ничего, – как бы про себя пробормотал он, рассматривая небольшую аккуратную грудь Наташи. Поперебирал фотографии. – Какая попка… Целки?
– Клянутся, что да. Там есть снимки крупным планом.
– Я тебе кто, Склифосовский, по снимкам целку определять? Хорошо выдрессировал?
– Попугал. Как следует. Эту выпорол. Эту не стал. Она и так вроде слушается.
– Ладно, приводи своих шлюшек, – Марк Абрамович назвал дату. – Для начала получишь: – он назвал сумму. – Все их размеры узнай и мне передай. Мы им подберем здесь кое-что из туалета. Да, и на всякий случай еще раз выпори. Обеих. Чтобы были как шелковые. Ко мне из Хайфы знакомый бизнесмен приезжает. Любит он свеженьких славяночек…
– Когда, говоришь, у них класс заканчивается? – уточнил Раду.
– В двенадцать пятнадцать.
– Назначь им свидание со мной ровно в двенадцать пятнадцать. В мужской раздевалке. Посмотрим, на сколько опоздают. А когда подойдут…
Лада внимательно выслушала инструкции.
Лада терпеливо ждала. К двенадцати двадцати одной к раздевалке подошла Наташа, и, почти сразу же за ней Лена. Раду не было.
– Девочки, ну что же вы опаздываете? – с явно выраженным отчаянием сказала Лада. – Раду был просто взбешен. Он очень спешил. У него очень важная встреча со спонсором. По поводу вас. И ваших проблем, кстати.
– Меня учительница задержала…
– Леночка, а кого это волнует? Ты подвела его. Он подведет спонсоров. Те не дадут денег. Раду, что? Он умоет руки, и сами разбирайтесь с черножопыми… Еще и от Раду получите. Он не любит, когда его подставляют.
Девочки испуганно молчали.
– А что же нам делать? – наконец решилась Наташа.
– А чего вы меня спрашиваете? Я вам сказала прийти в двенадцать пятнадцать. Вы не послушались. Сами виноваты…
Она повернулась и ушла.
Уроки закончились. Наташа и Лена слонялись в фойе, не зная, что делать. Появилась Лада.
– Девочки, вам повезло, – сказала она, завидев их. Я только что видела Раду. Может с ним удастся еще договориться. Пошли.
Она повернулась и пошла к спортзалу. Наташа и Лена последовали за ней.
Они вошли в небольшой коридор, ведущий в спортзал, и остановились у входа в мужскую раздевалку. Лада повернулась к девочкам.
– Он был просто взбешен, когда вы не появились, – вполголоса промолвила она. – Ну, ладно, давайте вперед, может быть, все еще как-нибудь обойдется…
Те мялись. Заходить первой ни одна из них не решалась.
– Смягчить бы его как-то надо… – после неловкой паузы добавила Лада.
Она еще помолчала, явно раздумывая…
– Так, девочки, снимаем трусики, – наконец решительно сказала она.
– Как? . .
– Быстренько, быстренько, стягиваем колготочки и трусики и отдаем мне. Юбочки, там, поднимите. Может, сжалится. А то хуже будет.
Лена, согласная, видимо, уже на все что угодно, полезла к себе под юбочку. Наташа, поколебавшись, двинулась было к женской раздевалке.
– Здесь, Наташенька, прямо здесь. Раньше надо было по раздевалочкам бегать. Давай, пока здесь никого нету. Быстренько.
Они больше не пререкались. Обе девочки, сверкнув прелестями, стянули с себя и вручили ей нижнее белье. Повозились с туфельками. Оправились, и теперь стояли перед ней, инстинктивно поправляя и подтягивая вниз юбочки.
Лада придирчиво оглядела их. Она все сделала так, как ей было сказано. Девочки были готовы.