Раду даже соизволил подняться с кресла, чтобы лучше видеть происходящее.
Голая Лена сидела на коленях на лодыжках Наташи, зажав руками и бедрами икры последней. Лада, тоже на коленях, с взбившейся почти до пояса юбкой, затянутыми в чулочки ляжками сжимала голову и шею Наташи. Руками она крепко прижимала к тахте ее руки. Голая спина, зад и ляжки Наташи были выставлены для наказания. Тупарь взмахнул, и ремень лег поперек ягодиц лежащей девушки. Сдавленный стон. Тупарь повторил. Еще и еще. Отсчитав десять ударов, Тупарь приостановился. Воцарившуюся тишину нарушали только приглушенные всхлипывания только что выпоротой девушки.
— По моему, она еще не до конца осознала всю ошибочность своего поведения, — как бы раздумывая, сказал Раду. — Тупарь, давай-ка, что ли, еще раз десять…
Тупарь повторил. Всхлипывания усилились. Похоже, урок шел на пользу. Раду согнал сидящих на Наташе девушек и опустился на край тахты.
— Ну что, подумала о своем поведении? — поинтересовался он, с силой, со шлепком, кладя руку ей на зад.
Та, вздрогнула, на мгновение сжала ягодицы, но, очень быстро осознав, что такое Раду может и не понравиться, постаралась расслабиться.
— Я же тебе помочь хочу, — продолжал тот, тиская ее зад. — А ты выделываешься…
Он повел ниже, и Наташа, чувствуя, что от нее требуется, поерзав на тахте, раздвинула ноги, пропуская его руку…
Девочка совсем не сопротивлялась, Раду разрешил ей подняться.
— Оближи, — он поднес ей ко рту только что побывавшую у нее "там" руку.
Наташа колебалась очень недолго. Она осторожно прикоснулась, лизнула, и заработала язычком.
— Теперь соси, — сказал он, засовывая ей в ротик указательный и средний пальцы.
Та робко сделала несколько сосательных движений.
— Хорошо, давай, соси, язычком, там поводи… Ну…
Голая, покладистая, старательно сосущая девочка возбуждала необычайно. С трудом сдерживаясь, Раду отобрал у нее руку.
— Ладно. Борька, продолжай работу по созданию портфолио.
…
Наконец, у Борьки кончились принесенные с собой пленки. Новоиспеченным моделям разрешили одеться. С уверениями, что в течение недели им нечего будет бояться и в сопровождении Борьки и Тупаря девочки были выпровожены домой. Борька и Тупарь получили строжайшие указания не трогать сопровождаемых.
— Молодец, шлюшка, хорошо поработала, — закрыв дверь, повернулся Раду к Ладе. — Ну, что ж, заслужила. Наградим.
Какая ее ожидает награда, Лада знала. Она уже успела снять трусики и смазать себя вазелином. В последнее время Раду предпочитал иметь ее в зад.
4. В раздевалке
— Староваты, — заявил Марк Абрамович, рассматривая фотографии. — Ты посмотри на эту, — сказал он, показывая на Лену. — Вымя, ляжки. Совсем созрела.
— Обеим по четырнадцать, — ответил Раду. — Как и было сказано…
— Я говорил, не старше четырнадцати, — возразил тот. — Впрочем, эта вроде бы ничего, — как бы про себя пробормотал он, рассматривая небольшую аккуратную грудь Наташи. Поперебирал фотографии. — Какая попка… Целки?
— Клянутся, что да. Там есть снимки крупным планом.
— Я тебе кто, Склифосовский, по снимкам целку определять? Хорошо выдрессировал?
— Попугал. Как следует. Эту выпорол. Эту не стал. Она и так вроде слушается.
— Ладно, приводи своих шлюшек, — Марк Абрамович назвал дату. — Для начала получишь: — он назвал сумму. — Все их размеры узнай и мне передай. Мы им подберем здесь кое-что из туалета. Да, и на всякий случай еще раз выпори. Обеих. Чтобы были как шелковые. Ко мне из Хайфы знакомый бизнесмен приезжает. Любит он свеженьких славяночек…
— Когда, говоришь, у них класс заканчивается? — уточнил Раду.
— В двенадцать пятнадцать.
— Назначь им свидание со мной ровно в двенадцать пятнадцать. В мужской раздевалке. Посмотрим, на сколько опоздают. А когда подойдут…
Лада внимательно выслушала инструкции.
Лада терпеливо ждала. К двенадцати двадцати одной к раздевалке подошла Наташа, и, почти сразу же за ней Лена. Раду не было.
— Девочки, ну что же вы опаздываете? — с явно выраженным отчаянием сказала Лада. — Раду был просто взбешен. Он очень спешил. У него очень важная встреча со спонсором. По поводу вас. И ваших проблем, кстати.
— Меня учительница задержала…
— Леночка, а кого это волнует? Ты подвела его. Он подведет спонсоров. Те не дадут денег. Раду, что? Он умоет руки, и сами разбирайтесь с черножопыми… Еще и от Раду получите. Он не любит, когда его подставляют.
Девочки испуганно молчали.
— А что же нам делать? — наконец решилась Наташа.
— А чего вы меня спрашиваете? Я вам сказала прийти в двенадцать пятнадцать. Вы не послушались. Сами виноваты…
Она повернулась и ушла.
Уроки закончились. Наташа и Лена слонялись в фойе, не зная, что делать. Появилась Лада.
— Девочки, вам повезло, — сказала она, завидев их. Я только что видела Раду. Может с ним удастся еще договориться. Пошли.
Она повернулась и пошла к спортзалу. Наташа и Лена последовали за ней.
Они вошли в небольшой коридор, ведущий в спортзал, и остановились у входа в мужскую раздевалку. Лада повернулась к девочкам.
— Он был просто взбешен, когда вы не появились, — вполголоса промолвила она. — Ну, ладно, давайте вперед, может быть, все еще как-нибудь обойдется…
Те мялись. Заходить первой ни одна из них не решалась.
— Смягчить бы его как-то надо… — после неловкой паузы добавила Лада.
Она еще помолчала, явно раздумывая…
— Так, девочки, снимаем трусики, — наконец решительно сказала она.
— Как? . .
— Быстренько, быстренько, стягиваем колготочки и трусики и отдаем мне. Юбочки, там, поднимите. Может, сжалится. А то хуже будет.
Лена, согласная, видимо, уже на все что угодно, полезла к себе под юбочку. Наташа, поколебавшись, двинулась было к женской раздевалке.
— Здесь, Наташенька, прямо здесь. Раньше надо было по раздевалочкам бегать. Давай, пока здесь никого нету. Быстренько.
Они больше не пререкались. Обе девочки, сверкнув прелестями, стянули с себя и вручили ей нижнее белье. Повозились с туфельками. Оправились, и теперь стояли перед ней, инстинктивно поправляя и подтягивая вниз юбочки.
Лада придирчиво оглядела их. Она все сделала так, как ей было сказано. Девочки были готовы.