Светлана была красивой женщиной, которая разменяла пятый десяток, но выглядела по-прежнему лет на тридцать. Она стояла в галантерее и уже собиралась купить обычную пластмассовую щетку для волос, как неожиданно услышала голос:
— Ой, Светка, это ты?
Голос принадлежал Ольге, давней подруге Светы.
— А, привет, Оль, какими судьбами?
— Да, забежала купить шампунь.
— А я вот как раз хотела купить эту щетку для волос, — сказала Света, показывая на витрину.
— Не надо, возьми лучше возьми деревянную массажную. Очень хорошая вещь, немецкая.
Я такой уже давно пользуюсь.
— Ладно, пожалуй, и, правда, лучше купить подороже — не на один же день покупаю.
Светлана купила щетку, и они с Ольгой вышли из магазина. Подруги немного поболтали о работе, и перешли на детей:
— Как твоя Ленка? Учится? — спросила Ольга.
— Да, совсем от рук отбилась — постоянно грубит, пропускает лекции. Не знаю, что и делать. А Сергей только через год вернется, ты же знаешь.
Сергей, муж Светы, был дипломатом, и на этот раз его послали работать в Португалию на целый год.
— Эх, не умеешь ты детей воспитывать, Светка. Я со своей Викой строго: если провинилась — получи по попе. Так она у меня и институт с красным дипломом закончила, и на работу хорошую устроилась, по хозяйству помогает.
— Ну, это раньше надо было думать. Ты-то свою лет десять назад так воспитывала, наверно. А сейчас уж — что выросло, то выросло.
— Ничего подобного. В первый раз я ее выпорола в 18 лет, когда она домой под утро пьяная заявилась. И до сих пор наказываю за серьезные проступки. Вот, на прошлой неделе она забыла зарядить мобильный и уехала на выходные к подруге на дачу. Мы с отцом ей всю дорогу звонили, а "абонент недоступен". Не знали, что и подумать. Боялись, вдруг, с ней что-то по дороге случилось, а телефона подруги не знали. Мы даже в милицию заявили. А она приехала в воскресенье вечером, как ни в чем не бывало. Я, конечно, сначала обрадовалась безумно, а потом стала ее отчитывать за такую безалаберность. Да, попку я ей так подрумянила, что сесть она спокойно до сих пор не может. Зато теперь всегда на связи, трубку после первого же гудка берет. Светлана не верила своим ушам.
— Ты это серьезно? Ей же уже двадцать три года:
— Ну и что? Живет-то она с нами. А орет во время порки так, как будто ей три, а не двадцать три. Я ведь ее только за дело наказываю, да она и сама понимает, что виновата.
— А чем ты ее наказываешь?
— По-разному, но в основном щеткой — такой же, как ты сегодня купила.
— Щеткой??? Да она ведь небольшая и легкая какая-то, разве можно ей сильно отшлепать?
— Ой, Светка, сразу видно, что тебе никогда щеткой не доставалось, — рассмеялась Ольга. — Главное, что она деревянная. Сначала я Вику пластмассовой шлепала, так она треснула буквально через месяц. Попка-то у нее крепкая, как орех! А то, что она легкая, это хорошо — удар сильнее получается. Берешь и тыльной стороной щетки со всей силы лупишь свою красавицу. Кстати, поверхность у щетки гладкая, лакированная, поэтому шлепать можно по голой попе — так гораздо больнее получается. Если хорошо отшлепаешь, синяки останутся недели на две, как минимум — тоже хорошее напоминание. Можешь мне поверить, уж я-то в этом кое-что понимаю!
— Ты это серьезно? А по голой попе обязательно?
— Обязательно. Во-первых, ты всегда можешь видеть, насколько сильно ты ей всыпала, а потом ей должно быть стыдно — она ведь наказана.
— Да: Знаешь, а, пожалуй, это идея. Я попробую выпороть Ленку.
— Не "попробую" , это должно войти в обиход. Твоя Ленка должна знать, что, если она провинится, то будет наказана — вот тогда будет результат. Тут одной поркой не ограничишься. Я свою Викусю тоже долго не хотела пороть, хотя мне мать все время говорила, что надо бы. А, когда ей 18 лет исполнилось, я и сама поняла, что пусть лучше ее пятая точка страдает, чем вся жизнь наперекосяк пойдет. В глубине души, она мне благодарна, я уверена.
— Да, ты права. Знаешь, спасибо тебе большое за совет, мне бы самой и в голову такое не пришло.
— Не за что! Ну ладно, подруга, мне пора. Давай, до скорого!
— Пока!
Приехав домой, Света никак не могла выбросить из головы разговор с Ольгой. Она зашла на кухню и остановилась. Там пахло табачным дымом, причем довольно сильно. Неужели Ленка еще и курит? Светлана разозлилась не на шутку.
— Лена, подойди сюда!
Минут через пять дверь открылась, и Лена неторопливо подошла к матери
— Ты курила? — жестко спросила Света.
— Да, я курила. Мама, мне уже 21 год и я сама могу решать, курить мне или нет.
— Ну уж нет, дорогая моя. Пока ты живешь в моем доме, я за тебя отвечаю. Мы с отцом тебе много раз говорили, что курение недопустимо, особенно для девушки!
— Мне все равно, что вы там говорили — я могу делать то, что хочу, а ты можешь орать сколько угодно — истеричка!
— Это я истеричка? Что ж, похоже, мне придется прибегнуть к крайним мерам. Иди в спальню и подожди меня там. Мы продолжим этот разговор, но уже по-другому.
Лена пожала плечами и вышла из кухни. Зачем продолжать разговор в спальне: что за блажь? Вообще-то ей не очень нравилось курить, и делала Лена это в основном, что показать свою независимость. Она уже начала жалеть, что нахамила матери, но, как всегда в таких случаях, не собиралась признавать свою вину до последнего. Она вошла в спальню и встала перед зеркалом. Лена была очень красивой стройной девушкой небольшого роста. На ней были обтягивающие джинсы и облегающая майка — все это как нельзя лучше подчеркивало ее соблазнительные формы, на которые заглядывались парни.
— Продолжим? — спросила мама, закрывая дверь.
— Я не вообще не понимаю, что нам продолжа: , — осеклась Лена, увидев в руке у матери небольшую массажную деревянную щетку для волос. — Что это, спросила она, показывая пальцем на щетку.
— Я купила ее сегодня в магазине и мне кажется, что пришло время воспользоваться покупкой.
Лена непонимающе уставилась на маму.
— У тебя, что совсем крыша поехала, да? Ты меня причесывать собралась?
— Да, сообразительностью ты никогда не отличалась. Я собираюсь тебя выпороть за курение. По-другому я с тобой общаться в состоянии. Слов ты не понимаешь. Лена онемела. Она не могла поверить своим ушам.
— Выпороть, — знаешь, мне уже не пять лет, да и в том возрасте меня никто не порол. В любом случае, насколько я знаю, для этого не используют щетку, — фыркнула Лена.
— Вот именно, что никто. А зря! Но ничего это мы сейчас исправим — лучше поздно, чем никогда. Про щетку я и сама недавно узнала. Ольга Викторовна утверждает, что это весьма действенный метод наказания.
Лена была в шоке. Она хорошо знала мамину подругу и ее дочку Вику. Вика была старше ее на 2 года, она была высокомерной девушкой с внешностью фотомодели. Лене и в голову не пришло бы, что Ольга Викторовна ее наказывает. Ленкины размышления были бесцеремонно прерваны мамой:
— Раздевайся!
— Что??? — Ленка все еще не верила в реальность происходящего
— А ты подумала, я тебя по джинсам пороть буду. Нет, ты получишь настоящую порку по голой попе, о которой еще нескоро забудешь.
Лена уже не могла ни о чем думать. Все это было как-то слишком — ее взрослую девушку мать собирается выпороть по голой попе, к тому же какой-то щеткой. Она по- настоящему испугалась, поняв, что с ее ростом она не сможет вырваться. У Лены задрожали руки.
— Мама, извини меня, пожалуйста. Не надо меня пороть, я все поняла, я была такой дурой, — она была готова расплакаться.
— Раньше надо было думать. А теперь снимай джинсы и побыстрее!
Лена поняла, что спорить бесполезно — мать была полна решимости выдрать ее, как следует. Она расстегнула молнию и стала стягивать джинсы.
— А теперь сложи их и положи на стул — в ближайшее время они тебе не понадобятся.
Девушка осталась стоять в белых хлопковых трусиках и красной облегающей майке, которая едва доходила до талии. Она переминалась с ноги на ногу, потупив глаза и не зная, что делать дальше.
Мама села на кровать и сказала:
— Подойди сюда, поближе.
Лена подошла на ватных ногах.
Светлана одним рывком спустила с нее трусики.
— Мама, нет! — закричала Лена, пытаясь одеть их обратно.
— А я сказала: "да".
Света сильно ударила Лену по рукам, совсем, как в детстве. Она поняла, что сопротивление бесполезно. Лена стояла красная от стыда, даже не думая о том, что ей предстоит.
— Ложись ко мне на колени и упрись руками в пол.
Лена выполнила указание. Света задрала и без того короткую майку, чтобы она не мешала во время порки. Теперь девушка чувствовала себя совсем беззащитно. Лена часто посещала тренажерный зал, питалась исключительно по какой-то диете, поэтому Светлана невольно улыбнулась, увидев ее очаровательную упругую белую попку. В настоящий момент она была вся покрыта мурашками — зрелище достойное кисти какого-нибудь художника. Лена почувствовала мамин взгляд на своей прелестной округлости и подумала, что лучше бы ее увидел какой-нибудь парень. Несмотря на потрясающую красоту, Ленке катастрофически не везло в личной жизни — попадались одни нахалы и придурки, а умные обходили стороной в страхе быть отвергнутыми такой красавицей. Так что в свои 21 она оставалась девственницей, что ее не очень-то радовало. Она и курить-то начала, в том числе, для того чтобы познакомиться с каким-нибудь нормальным молодым человеком. Светлана провела ладонью по изгибу Ленкиной попы, затем взяла щетку и нанесла первый удар тыльной стороной. Казалось, что звук от удара заполнил собой все помещение. В спальне было не так уж много мебели, и акустика оказалась просто потрясающей. Лена ощутила резкую жгучую боль и застонала — ей совсем не хотелось кричать, как маленькой девочке. Она решила достойно вынести эту порку, раз уж так все получилось, но девушка никак не ожидала, что небольшая щетка способно причинить ТАКУЮ боль. К этому она была явно не готова.
*****
— Шлеп, шлеп, шлеп, — удары посыпались один за другим, и уже на десятом Ленка не выдержала:
— Ай, не надо, оооуу, пожалуйста, — заорала она.
Но Света и не подумала прекратить. Несмотря на протесты дочери, она выдала ей еще тридцать отличных ударов. Она намеренно наносила настолько сильные удары, на которые только была способна, чтобы дать Лене понять, что в любом возрасте порка может быть очень серьезным наказанием.
— Ой, ай, больно, я больше не буду, мамааааа, — Лена вскрикивала после каждого удара.
Света как раз закончила обрабатывать каждый кусочек ягодиц, и сейчас Ленкина попа была темно-розовой. Она была очень довольна произведенным эффектом. Ольга была права: небольшая щетка оказалась отличным орудием для наказания.
— Ну что, ты по-прежнему считаешь себя слишком взрослой для хорошей порки? — усмехнувшись, спросила Света.
Лена только молчала и напряженно сопела, ощущая жар во всей попе. Ей ужасно хотелось потереть горящие ягодицы, и она больше не сомневалась в эффективности порки в любом возрасте.
— Молчишь? Тогда продолжим!
Светлана била со всей силы, вкладывая в каждый удар душу.
Шлеп! Шлеп! Шлеп! — три удара по левой ягодице.
— Ой, Ай, Ай!
Шлеп! Шлеп! Шлеп! — три по правой. — Ай-и-и-и!
— Шлеп — удар посередине, по двум ягодицам сразу.
— Аааауууууу!!! Этот удар оказался особенно болезненным.