Следующей была Нина Кудрявцева, миниатюрная брюнетка, казавшаяся младше своих лет. Ее грудки были совсем крошечными, но я знал, что она уже "созрела" для эротических забав. Когда я выкликнул ее, она нерешительно поднялась со стула, переминаясь с ноги на ногу.
— Пошли в кабинет, — сказал я, — не задерживай себя и других.
Нина нерешительно сделала несколько шагов по направлению к кабинету.
— Трусики сними сразу, — добавил я, — тебе они понадобятся не скоро.
Девочка подняла платье, старясь прикрывать им свои стройные бедра, сняла и сунула в карман трусики. В кабинет мы вошли одновременно. Я принялся готовить прибор для следующей клизмы, а девочка стояла около кушетки и смотрела на меня. Не надо было быть психологом, чтобы сказать, что этой процедуры она боялась. Повесив прибор, я занялся своей пациенткой.
— Ложись на кушетку, не бойся!
Нина медленно подошла и легла на живот, одернув платье.
— Тебе что, никогда не делали клизму?
— Никогда, — последовал ответ.
*****
Женя изящным движением притянула бедра к животу, явив еще более привлекательное зрелище: там, где сомкнутые бедра плавно переходили в ягодицы, между ними образовывалась ямка, на дне которой открывался вид на половые губки.
Я представил себе, как в эту ямку входит эрегированный половой член, и раздвигая влажные губки углубляется в девичье нутро, или, что еще лучше, раздвигая ягодицы входит в задний проход, уже очищенный клизмой, и растягивает тугой сфинктер, за которым открывается смазанная вазелином прямая кишка. При мысли о том, что все это в будущем проделает какой-то молодой парень, я едва не сломал наконечник, который держал в руке.
Девочка неуклюже попыталась подобрать свесившуюся косу, и напряженно следила за мной. Я взял смазанный наконечник, раздвинул ее ягодицы, и ввел наконечник в анус. Женя ощутимо вздрогнула всем телом. Ее анус сильно сжался вокруг инородного предмета, и половые губки ответили на это движение легким сокращением.
— Не бойся, — успокоил я ее, — не напрягайся!
Прикоснувшись к ягодицам пациентки, покрывшимся гусиной кожей, я открыл зажим. Уровень воды в моей самодельной кружке стал медленно падать. Как это всегда бывает, сначала девочка лежала тихо, потом я заметил первые признаки паники: Женя стала то отводить от живота бедра, то притягивать их с новой силой; ее сфинктер стал сокращаться так, что наконечник ощутимо задвигался и шланг легонько закачался. Я прикрыл зажим, чтобы поток замедлился.
— Ой! Я не выдержу! — внезапно вскрикнула Женя.
— Дыши ртом глубоко, — ответил я, — первая клизма всегда самая трудная.
Женя стала дышать, широко открыв рот; я уже не надеялся, что она примет все, что было в резервуаре, но вдруг из него раздалось громкое урчание. Вода кончилась, и в шланг всасывался воздух. Клизма была поставлена. Я поспешно закрыл зажим, но наконечник извлек медленно, чтобы девочка успела среагировать. Моя пациентка лежала, по-прежнему шумно дыша. Я повесил шланг и легонько дотронулся до ее попки:
— Иди в приемную, выжидай время.
Женя с видимым усилием встала, одернула футболку, и, прикрыв ей свои прелести, выскочила в приемную. Я вышел вслед за ней и сказал вожатой:
— Засеките время!
Женя села на свободный стул, стоявший около окна, а Ирина взяла из коробки песочные часы и поставила на маленький столик. Я выкликнул:
— Володина!
Наташа Володина встала, и, повернувшись в мою сторону, вопросительно посмотрела на меня и вожатую. На ней было короткое светлое платье, почти не скрывавшее колени. Поясок подчеркивал стройную талию, а грудки были почти с мой кулак. Какую-то секунду я любовался девочкой, потом коротко бросил:
— Оголяй попу и марш в кабинет!
Наташа разулась, подняла подол платья сзади, так, что я ничего не смог увидеть, спустила до колен трусики, вылезла из них и положила в карман. Расправив подол, она прошла в кабинет, как ни в чем не бывало, будто у нее не было под платьем голой попы. Я вошел следом и прикрыл дверь. Наташа снова вопросительно поглядела на меня.
— Ложись на кушетку, — сказал я, — на спину, ноги согни в коленях.
Подойдя к кушетке, девочка легла, как я просил, но поднимать платье не стала.