Член выбрасывал в нее последнюю порцию, когда она обернулась. Мое наслаждение мгновенно сменилось ужасом.
— Федя!? — еще расслабленно, с блаженным выражением лица спросила она. — Федя!!!?
Я застыл, все еще с членом внутри нее, вцепившись в ягодицы. Мама вывернулась и залепила мне оплеуху:
— Ты…! Как ты мог! — и мне прилетело по другой щеке.
Я съежился под градом ударов, несильных, но многочисленных. Мама ругалась, плакала и причитала. Олег не показывался, видимо почел за лучшее сбежать от маминого гнева. Устав, она села на траву и разрыдалась.
— Мам… — дотронулся я до плеча.
— Уйди, подонок! — взглянула она на меня, схватила халат и убежала.
Я остался в растерянности. Что теперь будет я даже боялся предположить. Подобрав забытые трусики и лифчик я вошел в дом. Через дверь, в окно теперь лазить не к чему. Мама лежала на постели лицом в подушку и всхлипывала. В какой-то мере я ее понимал. Пойти изменять мужу и оказаться изнасилованной сыном — это уже слишком. Именно изнасилованной! — сказал я попытавшемуся возразить внутреннему голосу — А как иначе называется секс с кем-либо вопреки желанию? Я положил мамино белье на тумбочку и залез под одеяло. Само собой, ни о каком сне не было и речи. Я ворочался, мама всхлипывала в подушку, но вроде бы пореже чем вначале. Через час я рассудил, что надо как-то объясниться и просить прощения, причем, чтобы не изводить себя, лучше сделать это сразу. Я заставил себя подойти и сесть на мамину кровать.
— Уйди! — приказала она.
— Мам… ну прости…
Я лег рядом, но под одеяло не полез, зато положил руку ей на плечо.
— Федь… — всхлипнула она. — Как ты мог?
— Мам, ну… не сдержался, прости. Ты такая была… Ну не смог я!
— Но я же не посторонняя тетка… там еще понятно. Я же мать тебе!
— Ма, а знаешь… я тебе признаюсь… от того что это ты у меня еще больше крышу снесло.
— Извращенец! — она перевернулась на спину и посмотрела на меня. — Ты с самого начала там был?
— С начала. — и в этом признался я, умолчав что уже не в первый раз.
— И видел, как мы с Олегом? И слышал?
— Да.
— И что ты теперь обо мне думаешь?
— Ты самая лучшая!
Осмелев, я залез под одеяло и прижался к ней, обнимая и чувствуя под рукой мягкий живот, только теперь сообразив, что мама лежит в том же виде, в каком прибежала домой, то есть голой.
— Ты хоть представляешь что ты натворил? — попыталась она заглянуть мне в глаза, но для этого было слишком темно. — И что я натворила? Ох, не хотела же идти, как чувствовала! Но соблазнилась, дура старая!
— Мам, ты не старая!
— А какая?
— Обычная. . Ой, нет! Ты замечательная, красивая, добрая и чувственная! Ты когда там с Олегом… ну… — слова давались мне с трудом, но было ощущение, что говорить надо именно так — как есть, дословно повторяя мысли. — Ну… когда в рот… Мам, я сразу себе в руку… до того ты эротично выглядела. Я чуть сознание не потерял.
Мама поняла что я хотел сказать.
— Значит, я тебе нравлюсь как женщина? Именно я?
— Ты еще спрашиваешь!
— И ты меня хочешь, как женщину? Давно?
Я чуть не ляпнул "с тех пор как Олег тебя первый раз трахнул", но вовремя прикусил язык, заодно вспомнив что что-то такое иногда возникало и раньше.
— Давно. .
— А сегодня как получилось, что ты так удачно оказался в нужном месте… у меня?
Тут пришлось врать, придумывая находу. Получилось примерно следующее: Я не спал, услышал как она вышла и решил посмотреть куда это она среди ночи. Вылез в окно, а там… А потом Олег меня заметил, испугался и убежал. . а мама так и осталась стоять… а я не выдержал.
Все было шито белыми нитками и притянуто за уши. Я без труда при нужде вывел бы себя на чистую воду парой вопросов, но мама спорить не стала. Может поняла, что я буду упираться до последнего.
— Значит, ты таки осуществил свою мечту… — задумчиво произнесла она. — И что мы теперь будем делать?
— Ничего. Хочешь, будем считать что мне это приснилось? И тебе?