При этих словах Лида отпустила платье, которое она придерживала под грудью. Платье упало на пол. Лида настолько вошла в роль, что уже не понимала, кто же она — мать или невеста. Она повернула голову, толи к сыну, толи к жениху, и смущённо улыбаясь, попросила:
— Сними с меня чулки:
Андрей встал на колени, прикоснулся к узорчатому верхнему краю чулка и, неожиданно для самого себя, приник поцелуем к прохладной нежной коже выше чулка. Для Лиды это тоже явилось неожиданностью. Она чуть-чуть вздрогнула и растерянно прошептала:
— Подожди: Я сяду на кровать:
На кровати она протянула одну ногу жениху. (Теперь она была уверена, что это — жених) и более спокойным голосом скомандовала:
— Сначала сними туфель. Таак. Хорошо. Теперь берись за кружевную резинку и тихонько тяни её вниз. Тааак. Теперь с этой ноги. А теперь можешь целовать меня: Везде:
Лида опрокинулась на спину. Взгляд её затуманился, дыхание участилось. К этому моменту Андрей был уже так перевозбуждён, что даже не стал рассматривать великолепно-спелое женское тело, лежащее перед ним в одних трусиках. А посмотреть было на что: Хотя часть млечных желёз сползла к бокам, полные холмы белых грудей возвышались настолько, что их едва ли можно было накрыть ладонью. От взволнованного дыхания холмы грудей чуть заметно приподнимались и спадали. При этом по нежной мякоти грудей прокатывались едва заметные волны, про которые сказано:
Колыхание грудей возбуждает всех людей:
На белизне холмов заметно выделялись ореолы сосковых кружков с вишенками крупных сосков: Мягкий, чуть выпуклый, как у Данаи на картине Рембрандта, живот манил лечь на него, а полоска рыжеватых кудряшек, просвечивающих сквозь тонкую ткань трусиков, явно просила освободить их от тесного и уже слегка влажного шёлка:
Андрей почти упал на мамины бёдра и стал лихорадочно целовать, давно манившие его, места сгиба бёдер рядом с кружевами трусиков. Лида вздохнула, едва заметно прогнулась в спине, взяла ладонь парня и положила к себе на грудь, пробормотав:
— Целуй сюда:
Когда соски немного заныли, а мягкая плоть была достаточно помята страстными поцелуями и тисканьем, Лида подтянула голову жениха вверх и показала ему, как умеют целоваться настоящие женщины: Одной рукой она прижимала к себе молодого любовника, а другой рукой ухватилась за давно торчащий член. Откинув голову, Лида прижала жадные губы сына к своей шейке рядом с правой, а потом, и с левой ключицей:
"Звонок с верхнего этажа на нижний" дошёл до цели и дама почувствовала намокание в трусиках. Мать-невеста отодвинула жениха-сына и хрипло скомандовала:
— Снимай штаны и трусы.
Лида приподняла таз, сдвинула свои трусики вниз и, подняв колени, сбросила трусики совсем. Андрей от перевозбуждения не мог дрожащими руками быстро расстегнуть пуговицы, что немного развеселило опытную женщину. Она хихикнула, встала и, эротично качнув полными грудями, быстро обнажила молодое тело. Сделав шаг назад, дама, раздувая от вожделения ноздри, алчно окинула взглядом юношеский торс с плоским животом и, удовлетворённо оценив размер торчащего пениса, потянула жениха к кровати. Снова расположившись на кровати, "невеста" широко развела согнутые в коленях ноги, открывая (и раздвигая пальцами) лепестки тайной розы под кудрявым бугром лобка. Жадный затуманенный взор "невесты" не отрывался от возбуждённого члена "жениха". А вот Андрея вдруг охватила робость, и он стоял, не в силах оторвать взгляд от впервые увиденных им нежно-розовых лепестков. Видя ступорное состояние "жениха" , "невеста" взяла его за торчащий член, потянула к трепещущейся розе и продекламировала с хриплым придыханием:
Войди в меня, мой властелин,
Я вся дрожу от нетерпенья.