— Ну, долго еще? Давай считай!
— Раз… ээ, два… эээ, три: четыре… — медленно считал Антон.
Я слышала участившееся дыхание подростков. Наконец он сказал -: эээ десять, — и я, просто легла на спину. Мои ноги еще стояли, и я посмотрела на мальчишек.
Они так и стояли двое без трусов, уже даже не обращая внимания на то, что я смотрю на них. Павел обхватил свой торчащий вверх ствол и медленно, больше автоматически, водил по нему рукой. Антон просто зажал свою головку ладонью. Член Гены Белкина торчал из под футболки, и он пытался это скрыть.
Члены у мальчишек не были большими, но были и не маленькими, на них было приятно смотреть. Молоденькие: А мальчишки тупо пялились у меня между ног. Я перевела туда взгляд. Ну, так и есть, как я и предполагала, прикрыт только клитор, а левая половинка киски полностью открылась, да еще левая большая губа выскочила и поблескивает от влаги:
Я протянула руку, подцепив пальцем трусики, оттянула их, и прошла вдоль всей щелке, вынимая оттуда ткань. При этом вся моя киска на несколько секунд открылась перед мальчиками… Затем я расправила трусики прикрыв киску, свела ноги и села.
И этого оказалось достаточно… Пашка вдруг стал обильно кончать, прикрываясь левой рукой и гоняя член правой. Но спермы было много, и она стекала по левой руке на постель. Он кончил, и только тогда посмотрел мне в глаза. Я улыбнулась ему. Он опустился отдыхая. В это время стал опять кончать Гена, дергаясь, он кончал в край своей футболки, повернувшись ко мне боком.
Антон сжал головку и дико смотрел на товарищей.
— Иди сюда, — сказала я ему. — Тебе тоже необходимо освобождение.
Он подошел. Я смело опустила с него трусы, погладила его подтянутый животик, и отодвинув его руку взяла его торчащий член: "Даа: , приятно ощущать горячую упругую плоть юноши в своих руках" , — подумала я, и пару раз прошла по стволу.
И тут, Антон дернулся, и стал кончать прямо на меня: , а я: я продолжала помогать ему рукой. Горячая сперма как положено по закону мандарина, первым залпом попала мне прямо в глаз, затем на голову и стекала у меня по волосам, щеке, шее. Ее было много. Пока он успокоился, я была вся мокрая и липкая:
— Извините меня, — Антон смущенно опустился рядом со мной.
— Да ладно тебе, — улыбнулась я ему.
Гена и Павел смотрели на нас во все глаза.
— Ну, вот и все, убираемся, приводим себя в порядок, и спать, — сказала я.
Возражения не последовало. Все были удовлетворены (ну кроме меня еще) , и принялись вытирать свои следы. А я спокойно поднялась, сняла мокрую маечку, взяла чайник и стоя спиной к мальчишкам умылась. Затем слегка сполоснула маячку над ведром, и развесила рядом с трусами Гены.
После чего я проверила печь, что она уже не горит, встала на стул и задвинула заслонку. И тут я почувствовала, как неприятно находится в мокрых пахучих трусиках… Что делать?! — быстро пронеслось в голове. — Антон видел меня голою, да и Пашка со спины, да и сейчас все. Я слезла со стула, пару секунд колебаний: , и: , и я снова взяла чайник. Стоя спиной к мальчикам, я сняла и трусики и тоже ополоснула их.
Я глянула в пол оборота на своих учеников. Они прекратили, что-либо делать, и просто следили за мной. Я почувствовала их обжигающий взгляд на своей попке. Меня это все так сильно возбудило, что прямо понесло: Я повесила трусики рядом с маечкой, и опять в полоборота глянула на мальчишек. Их стержни опять торчали, и от этого мне было очень мило.
— Быстро все отвернулись, — скомандовала я.
Они нехотя отвернулись. Я отметила себе их поджарые попки. Затем я повернулась к мальчишкам передом, но прикрыла на всякий случай, лобок ладошкой, а грудки другой рукой. Я, подошла к своему рюкзачку и достала от туда салфетку.
— Еще не поворачиваться, — командовала я им, стоя голенькой прямо за ними. — Я пописаю. И не подглядывать!
Я присела над ведром и неожиданно для себя, пустила шумную струю, затем также прикрывшись руками, подошла к мальчикам. Я собиралась забраться под одеяло, но тут не удержалась сама, и провела по их поджарым попкам рукой: А они, взяли: и сразу повернулись, ко мне лицом, держа в руках нацеленное теперь просто на меня, причем, опять готовое к бою "оружие, с приоткрытыми боевыми головками" и с разрезиком посредине… А я стояла перед ними совсем голенькая, прикрывая рукой грудки, а ладошкой киску:
Мои ноги стали ватными:
— Ну, вы даете! — сказала я, глядя на их головки, — но, все… У вас ничего уже не должно давить. А я… я пошла спать.
Я потупив взор отвернулась от них и залезла под одеяло.
Они остались стоять в нерешительности. А их стройные молодые тела возбуждали меня.