Елена игриво протянула свою ручку. Я хотел показать девушке, как я благодарен за то, что она соблаговолила меня выпустить и как я рад после этого долгого ее отсутствия видеть свою госпожу. Одиноко сидеть в этом темном и узком помещении было невыносимо…
Я несколько раз поцеловал руку госпожи, очень чувствительно, и всем видом действительно показал как я рад. Я испытывал в это время такую благодарность к девушке, что тут просто не хватит слов описать…
— Ладно, раб. Идем пить чай. — Проговорила она.
Госпожа уже переоделась в легкую и домашнюю одежду и выглядела спокойно. После прогулки, которая благоприятно сказалась на ней, на ее щечках мне показалось, даже появился румянец…
Мы сели пить чай… зеленый… я не любил его, но не мог же отказаться…
Боже, подумал я про себя. Чем дальше Елена будет узнавать меня, мои вкусы и привычки, тем больше она будет контролировать меня, конечно, делать наоборот, немного развлекая себя этим и приучая к своим привычкам или тому, как она хотела. Даже в таких маленьких нюансах, контроль с ее стороны присутствовал. А когда я буду, испытывать дискомфорт или не очень приятные ощущения, это только будет сильнее нравиться ей…
Но что я мог пожелать в данной ситуации, ничего. Пришлось лишь утешать себя, что зеленый чай полезен. Он был терпкий и невкусный, не то, что мое любимое кофе. Но с моей стороны, было бы сверхглупостью выразить недовольство или отказаться от угощения госпожи.
За окном, в свои права вступал вечер, начала сгущаться темнота. Власть над городом в свои руки захватывала ночь. Постепенно, то там, то здесь начали вспыхивать огоньки света, как светлячки во тьме. Все постепенно успокаивалось, и дневная суета уступала вечернему спокойствию. Прохожих, как и вечно спешащих и нервно снующихся машин становилось меньше. Город замирал, красиво окрашиваясь в миллионы ярких цветов лампочек и неоновых вывесок. Наше окно было лишь одним из тысяч в этом многоцветии и разнообразии. И за каждым окном была неповторимая жизнь со своей ни с чем не похожей судьбой. Кто-то встречал вечер в окружении шумного семейства, кто-то привычно ругался, некоторые проводили день в окружении обшарпанных обоев, объедков и бутылки водки и кишащими по полу тараканами. Кто-то был богат, кто-то беден, кто-то счастлив, а кто-то нет, кто-то весел, а кто-то одинок. Кто-то плыл по течению этой жизни, успокоившись достигнутым, а кто-то всеми силами барахтался, не сдаваясь, не сгибаясь под трудностями, стараясь плыть против течения и желая достигнуть только ему известный результат. У всех была своя жизнь, и она была не похожа на другие, как отпечатки пальцев. В этом мире было миллионы людей, как звезд на небе или как песчинок на пляже…
Мы неторопливо пили чай и беседовали. Елена спрашивала меня, что-то рассказывала сама…
Но все же это была не просто беседа двух равных людей. Наедине со мной, я ни на секунду не забывал, что эта девушка моя госпожа, которая привыкла властвовать и командовать. Я не мог, например, как она просто расслабленно откинуться, положить ногу на ногу. И я конечно не сидел перед ней как пресмыкающееся, но нужно было держать марку и соответствовать своему статусу, не вызывая лишний раз недовольство и напоминания своей хозяйки. Я сидел с ровной спиной, положение ног, прямо, чуть раздвинуты, руки на столе, конечно без локтей, и не шарят лихорадочно по столу. Я не мог позволить себе долго смотреть ей в глаза, лишь короткие взгляды, во время диалога, тем более я не мог остановить свой взор на какой-нибудь детали ее тела, это было бы неэтично со стороны раба, да и просто может, она уже приучила меня так…
Во время нашего чаепития, снова зазвонил телефон, и тут произошла интересная ситуация. Я лишь приподнял голову, вопросительно заглянув ей в глаза, и уже привычно собирался сказать — разрешите, как словно интуитивно, импульсно почувствовал ее согласие или одобрение. Она даже ничего не сказала, не сделала ни малейшего движения, просто также смотрела на меня. Но я подсознательно, словно почувствовал толчок внутри, наверно телескопически ее одобрения передались мне. Быстро вставь я торопливо направился за телефоном. Вот это, наверно и называется — понимать без слов, думал я по дороге, понимать человека с полувзгляда и полуслова. Было приятно осознавать это…
Когда телефон оказался в руках госпожи, и она прочитала кто звонит, то сделала легкий жест рукой, означающий что-то типа — поди вон, раб. Поняв это без слов, я сделал, что-то типа подобия поклона и быстро вышел из кухни. Госпожа желает спокойно поговорить, понял я про себя. Было жутко любопытно, кто это может быть. Я вообще был любопытный, всему тому, что связано с моей госпожой, уж не знаю почему. Но спросить прямо я конечно не мог, но что было очень приятно, например она часто делилась со мной, и за чаепитием рассказала что каталась на лыжах, развеяв мое любопытство о том, где она была. Теперь придется гадать, кто это звонил, грустно подумал я про себя. Конечно личная жизнь госпожи для меня табу, но все же мужское любопытство внутри меня не давала мне покоя.
Вообще, день прошел, словно вспышками и волнами, словно состоял из цветной и непохожей мозаики. То спокойный обед и чаепитие, то одиночество в темноте. И внутри себя я уже предчувствовал новый всплеск. Впереди вечер, и госпожа, конечно же, захочет расслабиться и развлечься. А лучшей кандидатуры, чем ее раб, просто не найти. Не зря же она оставила меня у себя.
И самое обидное для меня, я совершенно не знал, что меня ждет. Елена могла позволить себе расслабиться сотнями способов, с помощью различных приспособлений…
Вскоре мы возобновила наше вечернее чаепитие. Девушка смотрела на парня, как удав на кролика, как хищник, в лапы которого попало трепетное животное. Она не торопилась, растягивая свое удовольствие и предвкушая грядущие наслаждения. Ей нравилось это. Ее сердечко гулко колотилось внутри, подсказывая ей, что вечером будет жарко…
— Ладно, я, наверное, пойду. — Елена встала и грациозно покинула кухню.
Я также встал, проводив ее стоя.