Рассказик пятый. Секс на листьях — чертовски печальная штука.
Я не знаю, что послужило причиной случившегося: толи иногда просыпающаяся во мне звериная интуиция, толи тот факт, что мысль все же материальна… . Итак, я стояла на остановке и внушала себе: сейчас придет Володя. Вот сейчас. Где то поблизости у него халтура, значит придет, должен. Нет. обязан прийти… не прошло и десяти минут, как я узрела выходящую из-за угла знакомую долговязую фигуру. Я даже не удивилась: вроде все так, как и должно быть… . . стояла и улыбалась как Буратино, растягивая рот до ушей. Толи довольная своими сверхспособностями, толи радостная, что вижу его. Он слегка под градусом. Это уже видно было по выражению лица, когда он смотрел на меня: знала, ой знала, чего ему хотелось. Загнуть меня раком прямо тут, на остановке, засадить по самые яйца так, чтоб орала под ним. Глаза стали полубешеные.
— пойдем ка прогуляемся, -предложил он, как на буксире таща меня за собой. В аллее прижал меня к первому же дереву, тиская грудь, запустил руку мне в брюки, добрался длинным пальцем до клитора.
— Ты что. Люди, -отбрыкивалась я. А сама таяла. Таяла и текла
Кое — как оторвался от меня, смотрел, свирепо раздувая ноздри… … самец гориллы. Нет. Просто самец… . хороший экземпляр… . не выставочный, но на развод таких оставляют.
— кусты… там кусты есть погуще, -слабо улыбаясь заметила я, слегка обвисая в его руках, потому что ноги казались набитыми ватой как у плюшевого Степашки, что спал со мной в детстве. Детство кончилось. Теперь со мной спят другие Степашки.
Он приобнял меня за талию (хотя "приобнял" это деликатное довольно слово для его мертвой хватки) и поволок меня через буераки и кусты, через крапиву и ломаные стволы запущенного парка. Под сплетением ветвей, напоминавшим некое подобие шалаша (вот блин ирония-рай в шалаше) , расстелил свою робу, пока я, волнуясь и путаясь, стаскивала с себя блузку и лифчик. Он скинул футболку, я прижалась грудью к его прохладной коже. Он издал полустон-полурык, вцепился мне в волосы, запихивая язык в рот, стягивая с меня брючки, и затолкал два пальца сразу в два отверстия, я даже не сразу разобралась в столь неожиданных ощущениях. Какое то время он весьма интенсивно трахал меня таким необычным способом, в голове у меня стоял полный туман. Меня не смущал даже тот факт, что совсем недалеко проходит тропинка, по которой могут передвигаться те, у кого мозги не отключаются до такой степени. Повинуясь нажатию его рук, присела перед ним на корточки, стащила с него джинсы, вдыхая запах возбужденного самца, облизала его стоящий как корабельная мачта ствол (забавное сравнение, пришло потом мне в голову, он же на флоте служил) , поцеловала головку, принялась сосать, все больше возбуждаясь от того, что я делаю это чуть ли не в центре города, в кустах, в крапиве. Надолго ни его ни меня не хватило. Он буквально швырнул меня на робу, резким рывком задрал мне ноги и вошел. . нет, ровным счетом ничего не отражающее слово. Так же как воткнул и еще более глупое вонзил… Вогнал? Плотницкая терминология. . Но пожалуй так и было… . я стонала так громко, что это наверное слышал весь парк.
— трахай меня. трахай, -просила я, облизывая его пальцы… он двигался со скоростью курьерского поезда, вдавливая меня своим немаленьким весом в прелые листья, бормотал что-то нежное. Я почти не слышала. Не видела ничего. Я сосредоточилась на своих ощущениях. Я чувствовала ту неповторимую сладость внутри, после которой меня затрясло в оргазме. Я всхлипнула, сжимая до боли его пальцы, он вытащил член и затолкал мне его в рот. Я чувствовала, как он пульсирует, выплескивая струи спермы. Я чувствовала содрогания большого тела и понимала, что такие моменты дорогого стоят… . . Во всяком случае я об этом буду долго помнить.
Совершенно обессиленный он вытянулся на мне, еле удерживая вес на руках.
— скажи чего-нибудь хорошее, -попросила я, поглаживая его спину.
— нет, -он упрямо замотал головой. -нельзя мне тебе хорошее говорить.
Потом помолчал задумчиво. Поцеловал с чувством.
— мне было… охрененно… охуенно… нет… охуитительно
— как мило, -фыркнула я и захихикала
— что это? — спросил он, поглаживая синяк под грудью.
— лифчиком натерло, -совершенно искренне ответила я.
— Он хмыкнул язвительно
— ну да. Конечно
— ревнуешь?
Он долго молча смотрел мне в глаза:
— тебе хотелось бы?
— нет, -я сегодня фонтанирую искренностью просто
Одеваясь, он заметил с философским видом:
— были бы в ванной, устроил бы тебе золотой дождь
В ответ на мои круглые глаза засмеялся, чмокнул в нос ласково.
— типа пометил тебя… моя самка… .
Прижимаясь в такси к его теплому плечу поймала себя на том, что… что мысль об этом не вызывает во мне отвращения. Улыбнулась сладко, прижалась теснее. Он вздохнул шумно и долго как вздыхают тягловые лошади после трудов праведных.
Рассказик шестой. Особенности нацио-анальной рыбалки в зимний период.
Трахаться хотелось так, что казалось еще чуть — чуть, и из всех отверстий повалит дым. Итак, что мы имеем, — спросила я у своего довольно бледного и вялого отражения, -а имеем мы то, что уже месяц никого не имеем. Значит сублимироваться, сублимироваться и еще раз сублимироваться, -я с тоской покосилась на велик. Глупо надеяться, что трение клитора о седушку приведет к долгожданному облегчению. И, словно сам черт толкал меня под локоть, я потянулась к телефону.
— Вовка. Привет, слушай у меня тормоза на велосипеде не работают, мож глянешь? — разнузданно пропела я в трубку
— Гляну. — пробубнил этот мастер на все руки и не только руки, — только я на рыбалке, приезжай сюда, я сделаю
— на лед что ли, — взвилась я, -не поеду, -а сама уже знала, что поеду. . ой, поеду.
Его одинокая скорчившаяся над лункой фигура чернела на сероватой глади водохранилища.
— черт бы тебя драл с твоей рыбалкой, -с досадой подумала я и осторожно ступила на лед, который уже пошел красивыми резными иглами.
— Будешь? — кивнул Володя на фляжку-спирт…
— Буду, -ответно кивнула я, -а иначе для чего я здесь.
Мы выпили обдирающего горло спиртяги, запили водой и уставились друг на друга как два сыча в брачный период.
— Пойдем сетки проверим, -он поднялся. Высокий, массивный, спокойно, по-хозяйски привлек меня к себе. Я уткнулась носом с толстую вязаную кофту а, ля "косматый геолог".
— Че то член встал, -задумчиво протянул Вова, -не знаешь отчего?
— Да хуй его знает, -искренне ответила я.
Проверять сетки он не пошел, а бухнулся обратно на раскладной стульчик.
— Иди ко мне на колени, — я послушно как маленькая девочка примостилась к нему на колени.
— Давай на погляд всей деревне, -прошептала я откидываясь спиной на его огромное тело, пока его холодные руки медленно гладили мои бедра, продвигаясь к теплому пульсару между ними.
Большая ладонь забралась в мои легкие спортивные штаны и нащупала клитор. Погладила слегка. . я не люблю мужские пальцы. Но я так возбуждена самим фактом происходящего, что мне безразлично, что там внутри меня. я просто хочу, чтоб это что — то двигалось и шевелилось… . Звуки, которые я издавала, двигаясь навстречу его пальцам, эхом разносились по ледяной пустоши озера. Его язык облизал мое ухо, вызвав у меня сладкие мурашки по всему телу, в глазах у меня встала такая же муть как в проруби, в голове тоже, никогда ни один мужчина не действовал на меня до такой степени одуряюще — кажецца, коснись он меня, и я отдамся ему в витрине магазина. Посреди озера было как на арене цирка, не хватало только софитов. Где- то кто- то смеялся, шумел снегоход, бороздивший начавший таять лед. А мне было плевать на все — палец двигался, ускоряясь. Я повернулась к Володе, и его губы с готовностью накрыли мои. Еще минута, а может час, и я кончила, обмякнув в его руках