Сестричка

— О да! Вот так! — послышалось сзади.

Мгновением позже меня изнутри обожгла струя тёплой жидкости и дикая вибрация в анусе. Он излился и замер, насадив меня по самые яйца. Прилёг мне на спину. Обнял за талию и, поглаживая по голове, зашептал.

— Молодчина. Красавица ты моя. Теперь ты даже не девушка, а нормальная женщина с нежными умелыми губками и разработанной попкой. Всех женщин трахают в задницу и в этом нет ничего страшного, ты ничем не отличаешься от них в этом.

Мой любовник вынул член, обтёр его об мои трусики, застегнул ширинку, нежно похлопал меня по попке и сказал:

— Одевайся и иди домой. Я своё слово сдержу — никто ни о чём не узнает, — и ушел через забор.

Я натянул(а) колготки и пошёл(ла) домой. Идти было несколько не удобно, поскольку из растянутого ноющего ануса сочилась на ноги сперма. Приходилось ноги расставлять пошире и оттопыривать задницу.

Раздеваясь у себя в спальне через дверь я увидел, что Наташа смотрит на меня из своей комнаты.

— Я всё видела. Когда ты долго не приходила, я выглянула в окно, чтобы тебя позвать и увидела эту картину. С ним у меня окончательно все решено. А с тобой давай договоримся: с этого момента ты для меня навсегда сестрёнка Диана и ведёшь себя соответственно, а я никому не расскажу про то, что было. А теперь иди подмойся, одень ночнушку и ложись спать.

Мне ничего не оставалось, как принять её условия.

*****
До 15 лет я рос обычным парнем с обычными увлечениями — девушки, спорт, техника и т.д. И тут случилась Чернобыльская катастрофа. Наш регион попал в зону загрязнения и родители в срочном порядке отправили меня из дому подальше к вдовой тётке в деревню в Тамбовской области. Посадили на поезд, дали строгие указания слушаться тётю. Меня должны были встречать в Тамбове на вокзале. Сойдя с поезда на перроне, я не увидел знакомых лиц, и отчаяние охватило меня — я не знал даже названия тёткиной деревни, не говоря уже про путь туда. Стоял на перроне и ждал, что ко мне подойдут знакомые. Пока я, как идиот, крутил задранной головой, мой чемодан растворился в неизвестном направлении! Подбежал к милиционерам, и они мне доходчиво объяснили, что за своими вещами нужно присматривать, и что шансы отыскать его приблизительно равны нулю. Однако отвели в дежурку и дали объявление по вокзалу о том, что я ожидаю своих родственников в дежурке. Пришёл не знакомый мне мужчина лет 25-ти и представился, что тётя сама не смогла приехать, а отправила его за мной, а по описанным ему приметам он меня не узнал — накладочка получилась. В общем, я таки добрался до деревни в объятия тёти и её дочери Наташи. Мне сразу же было велено идти в баню "отмывать радиацию". Раздевшись в предбаннике, я с удовольствием попарился. Выйдя одеваться, я не обнаружил своих вещей и позвал тётку.

— Твои радиоактивные вещи я сожгла, одень пока Наташин халатик и трусики — вы ведь одногодки и ростом одинаковые. А завтра я съезжу в райцентр и куплю тебе одежды.

Не ходить же голым! Оделся и пошёл ужинать. По поводу моего вида ни тетя, ни Наташа не сказали ни слова, как будто так и надо. На следующий день Наташа развлекала меня как могла. Показывала дом, усадьбу, фотографии затем попросила помочь по хозяйству, а поскольку в таком виде на улицу я выходить стеснялся, то занялся работой в доме — посуда, уборка. Вечером Наташа начала собираться на дискотеку и задала извечный женский вопрос: "Что одеть?" После продолжительных бесплодных попыток что-нибудь выбрать, она начала меня постепенно нервировать своими "Как ты думаешь?", "Мне подходит это платье с этими колготками?", "А если я так-то и так-то накрашусь?" Нормальный мужик это долго выносить не может, и я уверенно приближался к точке кипения. На втором часу сборов она выдала фразу, окончательно доконавшую меня:

— Давай я на тебе примерю и со стороны оценю, у нас же одинаковые размеры. Ну, пожалуйста!

После продолжительного моего молчания (сосчитал до десяти), я почти выкрикнул:

— Если от этого ты перестанешь задавать дурацкие вопросы, и это поможет ускорить процесс — давай!

Стиснув от злости зубы и в предвкушении окончания моих мучений, я шагнул ей на встречу.

— Вот и хорошо. Стань сюда. Сними халатик.

Я стал и демонстративно замер как статуя. В это время ко мне по очереди прикладывались всевозможные юбки, блузки, свитера, кофточки, платья, колготки, чулки. Потом она попросила надеть черные колготки, и пышное розовое платье. Нежный нейлон ласково обволок меня, а поскольку растительность на моём теле практически не растёт, то, посмотрев в зеркало, я увидел там не "ногги и заддницу", а стройные "ножки" и упругую аккуратненькую "попку" в женских трусиках под колготками. Шёлк платья скользил по телу, создавая непривычно приятные ощущения. Моё бешенство сменилось некоей растерянностью.

— У тебя нет грудей и от этого весь вид портится. Одень лифчик.

Помогла мне стянуть платье и ловко застегнула на мне лифчик, подложив в чашечки ваты. Затем платье снова водрузилось на место. Дала обуть босоножки на невысоком каблуке в тон платья.

— Ну-ка наклонись, пройдись, присядь. Да не раздвигай ноги! Очень хорошо. Осталось подобрать макияж.

Очень сложно передать мои ощущения в тот момент. Мне всегда нравились красиво одетые девушки. Нравилось гладить гладкие под капроном ножки и подглядывать при случае женщинам под юбку. А сейчас я был в ступоре и уже не знал, как комментировать Наташины действия. Раздражение прошло. Сарказм не лез в голову.

Усадив меня за стол и порывшись в своих полочках, она в мгновение ока нанесла мне макияж, приговаривая:

— Закрой глаза. Открой глаза. Поморгай.

Я опомнился лишь тогда, когда она накрасила мне губы и взбила причёску.

— Всё! Давай посмотрим, что у нас получилось. Подойди к зеркалу, повернись разными сторонами, покружись. Ты у меня самая красивая!

В зеркале я увидел вполне созревшую 15 летнюю симпатичную девушку. У меня непроизвольно чуть-чуть прогнулась поясница, отчего попка эротично приподнялась. Стоящие вместе ножки в полупрозрачных колготках притягивали взгляд. От нахлынувшего вдруг волнения грудь часто вздымалась и в паху началось движение. В моей голове начался ураган, мысли пролетали одна за другой. "Это я-то, воспитанный настоящим мужчиной! Я, который терпеть не мог бабских глупостей, который всегда довольно небрежно относился к своему внешнему виду! Я теперь стою и откровенно любуюсь собой в женском наряде! И мне это нравится! Какой позор! А если кто-нибудь увидит? Стоп! Мне послышалось, или Наташа назвала меня в женском роде!!! Нет, надо это немедленно прекращать!"

Я повернулся к Наташе и уже приготовил подобающие слова, чтобы поставить её на место и тем самым укрепить собственное сильно пошатнувшееся мужское достоинство, но она уже с бледным лицом ложила трубку телефона. Я понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее, и слова застряли в горле. Наташа упала на диван и разрыдалась. Сквозь сопли и всхлипы я слышал только:

— Он не придёт: Он меня бросил: У меня никогда не было ближе и родней человека: Мы с ним столько лет вместе:

Я подошёл и как мог успокаивал её.

И в этот момент мне вдруг захотелось, чтобы Мать-земля подо мной расступилась и мгновенно проглотила меня — в комнату вошла тётя! Я представил себе о чём она думает, и ни одно из направлений её мыслей мне не понравилось: дочь рыдает — значит я её обидел, я в платье — значит я педик. Меня парализовало, и повлиять на ход событий я не мог. Приласкав Наташу, она постепенно вытянула из неё суть случившегося, при этом всё нежнее на меня поглядывая. И сама заплакала

— Дима, присядь возле меня.

Я сел. Тётя обняла меня одной рукой, а Наташу — второй, прислонив к себе наши головы.

— Хорошие вы мои. В жизни не всегда случается то, чего страстно хочешь. Ты мечтала всю жизнь иметь сестричку, а я — вторую дочку. Ты росла сиротой без отца, потом у тебя появился этот парень, я видела, что ты влюбилась, и он для тебя заменил всех. Мне он тоже нравился, я даже попросила его съездить в Тамбов за Димой, и он с готовностью согласился. ("Ага, так вот это кто!" -подумал я) Но жизнь — коварная штука: Теперь у тебя чувство полного одиночества. Но мы — твоя семья и постараемся помочь тебе. Правда, Дима?

— Угу.

— Мама, почему у меня нет сестры?

Это был риторический вопрос, поскольку она прекрасно знала, что её отец умер вскоре после её рождения.

Постепенно Наташа успокоилась, а тётя занялась домашними делами. Я решил, что пора переодеться, ведь тётя должна была привести из города мне одежду, о чём я её и спросил.

— Нет, сегодня не удалось выбраться в город, совсем закрутилась на работе.

Когда я попросил Наташу помочь мне снять платье, она подошла, обняла меня и сказала:

— Не раздевайся, пожалуйста. Побудь моей сестрёнкой. Хотя бы один вечер. Мне так будет легче. Ты очень красивая.: Пожалуйста!

Я не знал, что ответить, но на фоне её переживаний мои проблемы показались пустяком, и я согласился. Она с искренней нежностью поцеловала меня в щёку, мне стало легче.

— А тётя? — спросил я.

Добавить комментарий