– Даша, я смотрю твоя грудь ещё больше стала. Она что, каждую неделю растет? Раскрой секрет, что ты делаешь для этого? – спросила Аннетт, принявшись сразу намыливать грудь жены как только последнее оказалось на расстоянии вытянутой руки от неё в ванной.
А где ты мою грудь раньше видела? -Удивилась жена.
А Контакты, Одноклассники, Instagram на что? – Ну так что? В чем секрет ею размера. Ведь она натуральная я чувствую! -Аннетт провела пальцами под бюстом жены, пытаюсь найти шрамы от пластической операции которой не было.
Даже не знаю, Аннетт. Не ты первая задаёшь мне один и тот же вопрос! Наверное, это просто семейное, у моей мамы седьмой размер, возможно, моя грудь пытается нагнать мамину, – ответила она с напускным раздражением и немногим смущением, почувствовав, что немка закончив мыть ее грудь спустилась к животику.
– Если рассуждать как ты, то получается, что мне не светит грудь больше второго размера? Не хочу так! Хочу огромные дойки как у тебя! – сказала она обиженным тоном маленькой девочки.
– Какие ещё огромные дойки?! Не шути так! – возмутилась я, а немка тем временем опустила ручки ещё ниже и нежно начала мылить киску моей жены.
Закрывшаяся дверь перекрыла мне дальнейшее обзор, заставляя проявить фантазию о дальнейших событий. Хотя скорее всего ничего такого не будет, прекрасно понимал я. Им сейчас слишком много нужно объяснить друг другу и достигнуть взаимного соглашения.
– Что ж, подождем немножко – пожал плечами я, присаживаюсь в мягкое кресло у входа. Ждать пришлось хотя и относительно недолго, минут 20-30, но за это время я успел порядочно известить от неизвестности и неопределённости. Хотя формальное согласие по сути была достигнуто, но ситуация могла повернуться в любую сторону, и неизвестность того, о чём могли между собой договориться две молодые женщины заставляла меня достаточно сильно нервничать.
Наконец из распахнувшихся дверей появились две довольные друг другом нимфы. С раскрасневшимися щеками и влажными волосами они выглядели очень свежо и сексуально. Небрежно наброшенная на влажное тело одежда позволяла не столько скрывать, сколько подчеркивайте достоинства фигуры обеих чаровниц.
На жену был наброшен шелковый чёрно-красный халат с огромными красными и белыми бутонами, распустившихся влажные пятнами на её огромных достоинствах, привлекая к ним всеобщее внимание. Небрежно запахнутый халат позволял больше увидеть, чем скрыть её бюст, усыпанный капельками влаги.
Аннетт, в отличии от супруги, была одета в коктейльные платья диковинного светло-розового цвета с разбросанными по всему платью светлыми вставками, на которых словно леопардовые вставки были разбросаны пятна черного цвета. Верх платья хотя и был закрытым и скрывал руки, но само платье оставалось до невозможности короткий и едва прикрывало стройные ноги немки.
Окинув мой ошарашенно-ожидаемый внешний вид, молодые женщины понимающе переглянулись между собой и хохотали свои мысли.
– Ведь я тебе говорила, что он весь из ведется – улыбаясь хихикнула жена.
– На его месте любой бы извелся! – согласно кивнула немка.
– Все в порядке дорогой. – Одобрительно улыбнулась мне жена. – Обо всем договорились, пойдем переодеваться. – Взяв меня за руки с обеих сторон они потянули меня на выхода из бассейна, в сторону жилого блока отеля.
Несмотря на довольный вид супруга заметно нервничала, что проявлялось в судорожное дыхание которое она пыталась унять. Конечно со стороны это особо не бросалось в глаза, но после 15 лет совместной жизни такие мелочи для меня были заметны. Да и рука, которой она в меня тянула на верх, заметно подрагивала от волнения, которое было вызвано ожиданием предстоящих событий.
Аннет была просто довольна, и радостно щебетала, путаю немецкие и русские слова. Любуясь как моей женой, так и потрясающим видом который открывался на южные в субтропики с открытой анфилады коридора, через которые мы шли в данный момент к нашему номеру.
Даша, распахнула дверь номера, приглашая Аннетт пройти внутрь, чем последняя не преминула охотно воспользоваться, сразу скрывшись вместе с супругой в ванне. Через несколько минут из ванны стали доносится взрывы смеха, который не мог заглушить даже работающий фен.