Как-то во время городского праздника, на набережной мы с Жорой встретились с его знакомым по какой-то тусовке. По какой именно, я не вдавался в подробности. Чувак назвался "Пьеро" , типа, "белый клоун". Ну да Бог с ним, может человек хороший, подумал я. Впрочем, так оно и оказалось. Жорик как то странно намекнул мне, что у Пьеро жена "симпотная" (именно так и выразился этот раздолбайский потомок троглодитов).
Вечерком зашли к ним в гости. Марина действительно оказалась очень симпатичной, стройненькой брюнеточкой. Она мило нам улыбнулась, сказала: "Я пока на кухню, а вы располагайтесь". Муж пошёл ей помогать, а мы с Жориком расположились в комнате, где он мне объяснил, что Пьеро любит смотреть, как его жену "употребляют" другие. "Поэтому, — добавил он, — давай сразу в душ по очереди. Сначала я, а ты пока привыкай, переваривай информацию".
И он попёрся в ванную, я сидел и переваривал, наблюдая, как Марина сервирует закуску и выпивку на журнальном столике. Очень симпатичная, отметил я в очередной раз — фигурка, лицо, немного блядские глаза:
После Жорика я тоже сходил в душ, а когда вернулся, Пьеро предложил нам не стесняться, угощаться, развлекаться пока он освежится в ванной после дневной тусовки.
— Жена в спальне, сейчас я её позову, — добавил он — Дорогая!! Иди к гостям!!
Я услышал стук каблучков и сердце остро забилось- я чего-то разволновался. Да и было от чего. Марина прошла через комнату, восхитительно шурша колготками между бёдер. Лифчика на ней уже не было. И юбки тоже. Только тёмные колготки на стройное голое тело, туфельки на шпильках. А я неравнодушен к шпилькам ещё со 2-го класса (причина: учительница английского, молодая и обаятельная дама) .
От Марины шёл смешанный аромат приятного парфюма и возбуждённой женщины. Она присела на софу между мной и Жорой. Что бы не быть вульгарными, мы сначала завели светскую беседу, выпили вина, чинно пожевали всяких вкусностей. Пьеро всё ещё плескался в ванной. Ну и Бог с ним. Я приобнял Марину за талию и стал щупать её обнажённую грудь. Жорик гладил бёдра и коленки.
В это время в комнату зашёл Пьер. В каких-то женских шортиках в обтяжку и футболке.
— О-о!! Вы уже делом заняты? Похвально. А кто из вас будет развлекать меня? — спросил он.
— Как это? — я не совсем "въезжал".
Жорик потащил меня на балкон покурить, где и поведал, что кому-нибудь из нас надо трахнуть в попу гостеприимного хозяина.
— Ты пойми. Он бухло купил? Купил. Опять же, закуска его. И, между прочим, Пьеро нам свою жену даёт. Ну, то есть даёт она, а он не против.
Последний аргумент для меня был серьёзным. Для моего кента Жорика, похоже, серьёзным был первый. По-любому Пьера надо было "ублажить". Только КТО? Я предложил бросить монетку. Бросили. И что вы думаете, кому "повезло"? Разумеется мне, я же везучий. Зашли в комнату. Этот троглодит-Жора, участливо похлопывая меня по плечу, подвёл к журнальному столику, заботливо налил коньячку, спросил: "Может в аптеку за виагрой?" Я не стал посылать его ни в аптеку, ни на хер, мне было не до этого. Но постепенно печаль отступила, я ж оптимист по жизни. Хоть и не такой питекантроп, как Жорик. Я говорю:
— В резинке у меня вообще такое не получится.
— А и не надо резинок, я чистенький. От резинок потом в попке чешется, — Пьеро уже вовсю флиртует, — Вот у меня смазка есть, специально для анала. Тут он поворачивается ко мне спиной и, нагнувшись, снимает свои блядские шортики, под которыми ничего не было. Глядя на его упругие, розовые ягодицы, я почувствовал, что где-то и что-то у меня шевельнулось. Наверное, коньячок ещё помог. И мысль мелькнула: "Да-а, от сумы, да от тюрьмы: Тьфу-тьфу, прости, Господи!!!" Я посмотрел на Жорика — этот неандерталец уже обнимался с Мариной и целовал её взасос. Та охотно отвечала на поцелуи, томно закрыв глаза длинными ресницами. Я говорю:
— Давай, Жорик, разогрей для меня Мариночку как следует, а я попозже её попробую!
— Не переживай, Игорёк, тебе тоже останется. К тому же всё будет горячее, с пылу — с жару!
Глядя как Жора поглаживает и похлопывает, щупает и целует эту замужнюю шлюху, "одетую" в одни колготки, я ощутимо возбудился. Поэтому не теряя времени, стал "умащивать" свой набухший член смазкой для анала, а Пьеро делал со мной то же, что Жорик с его женой — всячески ласкал и "раздраконивал" — поглаживал мне спину и ягодицы, целовал соски, живот и бёдра.
Мало того, щупал и приятно щекотал яйца. У меня уже башню сорвало от коньяка, от вида и запаха Марины, и, стыдно сказать, от всех этих блядско-голубых нежностей. Стараниями Пьеро член у меня уже стоял очень хорошо.