Не описать, что было у меня в душе. Я, глупый мудвин, на старости лет захотел поверить во что-то, чего не существует. И с человеком, которого увидел пару часов назад. Вот идиот… Букет алых роз упал на валявшуюся на полу красную юбку, шипы вонзились в лежавшие на ней полупрозрачные белые стринги. Тем временем перед глазами картина менялась: Юля прыгала на Лёхином члене, сладостно постанывая, а наш продюсер засовывал свой огромный орган ей в рот, просто насаживая на него её голову по самые яйца, которые бились о подбородок девушки. Юля уже мычала, захлёбываясь собственной слюной. Корреспондент понимая, что ему тут ловить нечего, переместился к Юлькиному заду, насел на неё сверху и упёрся своей елдой ей поверх чмокающего Лёхиного члена, надавив на анус.
— Нееет! -Юлька заорала, выплюнув ствол продюсера и прекратив свои прыжки.
— Заткись, сука! — корр надавил своей розовой залупой на её верхнее отверстие.
— Нет, пожалуйста, не надо! Девушка замерла совсем в объятиях мужских рук. И никто её не слушал, только оператор процедил сквозь зубы, подрачивая свой член: "Давай, засади этой шлюхе".
Виталик засадил. Медленно, но верно. Без смазки и не останавливаясь, пока его яйца не упёрлись в расставленные ягодицы.
— Нееееет! . . — Юлин крик, наверное, услышала вся гостиница. Она визжала так, что у меня заложило уши. А корру было совершено на это наплевать. Он принялся яростно, высовывая полностью и засовывая до упора обратно, трахать зад девушки. С каким-то остервенением и грозно рыча. Я не мог отвести глаз от этого действия, но промямлил:
— Виталик, ты же её порвёшь.
Только тут меня заметили.
— О! Ромыч! Ты, как всегда, чуть не опоздал. Давай, присоединяйся! — стоявший у Юлькиного рта оператор приветливо махнул рукой.
Юля посмотрела на меня. В её глазах не было ничего, кроме слёз и боли. Ну и ещё… Там читалось: "Не надо". Продюсер схватил её за волосы и снова вонзил свой кол в кричащий ротик. Юля подавилась им и начала лишь громко стонать. И лишь когда член Лаши полностью заполнял её горло, сдерживалась, чтобы не сблевать и замолкала.
— Ничего, — Виталик улыбнулся мне, — зарастёт до свадьбы! — подмигнул, ещё раз вколотил свою елду в зад девушки до самого основания, медленно вытащил наружу и… Я увидел, как он прислонил его к Лёхиному отростку. Юля, с членом Лаши во рту, вставленному по-самые яйца, завизжала всей грудью. А Виталика залупа уже ходила в щёлке девушки, совместно с хуем моего напарника по-машинам.
"Да ну вас, козлы", — промчалось у меня в голове. Я встал и подошёл к столу. Достал бутылку огненной, налил себе стакан и залпом выпил. Сейчас я ненавидил их всех. И напарника с корром, растягивающих влагалище Юли, и её саму, и затыкающего её рот своим хреном продюсера, и двух дрочащих рядом, и ждущих своей очереди операторов. "Суки"- занюхал рукавом. Операторы косились на меня и о чём-то перешёптывались. Я, хорошо уже захмелевший, взгляды заметил и был ужасно злой.
— Что, пидоры? Девочки мало? Я вас сам двоих отымею! . .
Вот кретин. Крышу совсем сорвало. С этими парнями я уже лет пять отработал. И Ирак за спиной, и Донбасс с Сирией. В одном спальном мешке спали. Я знал, что они "настоящие", не пиндосы. Наверное, подраться захотелось с расстройства, что женщину, на которую запал, в данный момент трахают, как только хотят.
— Ромк, да ты чего? — Димка, один из операторов, перестал дрочить, отошёл от горы тел, сел за стол и налил в два стакана вина, которое я брал для Юльки.
— Слушай. -Димка хлебнул из стакана, а я тем временем подлил в свой водки и тоже присосался к гранёному. — Я вижу, что тебе тёлка понравилась, но это обычная блядь. Понимаешь, обычная! Её ебут тут всей гостиницей каждый день. Не мы первые, не мы последние. Не твой вариант, как друг говорю, если серьезно…
Тут мы услышали стоны Виталика и хрип Лёхи.
— Нет-нет-нет, мальчики! Только не в меня! — Юля уже пыталась вырваться из своего "юльбургера", но два члена, разворачивающие ею щёлку не останавливались. Стол находился буквально в метре от кровати и я даже увидел, как сперва Виталика хрен, торчащий глубоко в Юльке, задёргался, через секунды в неё разрядился и Лёха, так же вдалбливая свой до упора. Пока парни успокаивались, между их членами рекой начала вытекать сперма. Я смотрел на это. Юля плакала:
— Чёёёрт! Дураки, я же залечу!
Вот интересно: она плачет, но не представляла чтоль, что её ожидает здесь?
Димка вернул меня к разговору и чокнулся своим стаканом о мой:
— Так вот. Я нашёл тебе хорошую. Соседка моя. Вернёмся — познакомлю. А пока, брат, пойдём, выебем эту сучку по-полной, пока место освободилось! — сделал ещё глоток вина, снова перемигнулся с другим оператором и согнали всех с кровати. Нет, Юлю через секунду вернули. Димка без разговора лёг на спину, вместо Лёхи и уже легко, и почти без крика, насадил Юльку задом на свой член. Юля замычала сквозь зубы, когда головка вошла в её попу. Но оказалось, что это начало. Вот они, гады, о чём моргались. Олег, второй оператор, уже тоже пристраивался к заднице девушки. Вот теперь Юлька взорвалась диким криком. Два члена в попу, кажется, через чур. Но Лаша кончил девушке в рот и проглатыванием заставил её замолчать. Подсел к столу. Я уже был совсем охмелевший и мне без разницы было, что происходит. Я хотел спать.
— Рома! Давай ёбнем! — язык продюсера заплетался. Хм. Или гонку пробежал, или к столу подходил часто? . . Чё-то не заметил. Грузин, мля.
— Давай, Лаш. Тебе абхазского?
— Ты охренел совсем???
— Вот вы, грызуны. Даже вино для вас враг.
Да, я нарывался. Требовался хороший мордобой. Но даже Лаша пропустил мой намёк, глядя на Юлю, в заднице которой шныряли два члена. Из горла девушки раздавался уже не крик, а рычание. И из глаз лились слёзы.
— Присоединишься, джигит? — Лаша встал и направился к Юлькиному рту, но потом передумал. Подошёл к дёргающимся задницам, пристроился и всунул свой член во влагалище. Три члена в теле. Нет. Четыре. Вялый орган корра уже не хотел вставать, но сосался исправно. Я плюнул. Почти на Лёху, который храпел на моей кровати.