Была всё та же ночь, когда меня насильники заловили. Взяли мои монатки, надели кожанные браслеты и ошейник с поводком. Весь в ссадинах, ушибах, царапинах, грязи и свежей сперме совершенно голым нужно было на карачках семенить по улице за двумя садистами. В жопу был впендюрен латексный шланг с шариками; четыре — внутри, остальные — снаружи. При каждом шаге мотки спермы болтались на бороде и с бороды, слипшиеся волосы на лбу стягивали кожу, во рту было сухо и слегка тошно, шланг из жопы болтался и тукался между ног, каждый раз отдаваясь эхом ударов до глубин зада. Кончик и последний шарик волочилися по мостовой.
На спине у меня фломастером стояло: "яро страдающая по хуям давалка" , на жопе: "бесплатная мужская пизда" , а на лбу: "даю всем!"
Что только я не дам за ещё поллитра густой спермы от похотливых, симатичных мужиков!
Р-р-р-р!
*****
— Последний вопрос: какую дырку тебе больше всего оттрахать, Блядь? — баритоном обратился ко мне светлый ариец. Я почти не соображал и не знал, что на такое ответить, так что я только покорно раззинул во всю мощь свой рот. Оскал осел на его губах, и он подметил, что он всё равно любит "мужскую рот-пизду".
— А теперь, одно правило: если ты вздумаешь брыкаться, пробьём тебе твою пустую башку, ясно? — издевательски подытожил высокий и плюнул мне прямо в всё ещё широко открытый рот, и мне пришлось в знак согласия этот плевок проглотить. Хуже всего было: в подсознании — тревога, что это никакие нахер люди с департамента, а хуй знает какие пробивалы. Но другой внутренний голос, приторно-плаксивый, подвякивал: раз ты ведёшь себя как шлюшка, так будь ею до конца…
Да, конец я получил, но не сразу. Высокий удалился, а качёк заставил меня присесть и стал двумя руками растягивать мне рот, теребя пальцами ротовую полость; его пальцы я лизал языком. Наискосок я заметил, как появилась значительная выпуклость у его штанов. Он называл меня "поддатливой пиздой" , "текучей сучкой" , "тупорылой швалью" , "вокзальной мандой" , "дешёвой пидарасиной" и т. д. и т. п. Мне приходилось вилять задом, поддакивать и смотреть наверх взглядом таксы.
Ему это, видно, нравилось. Он быстро вытащил свой здоровенный кол и помахал мне перед носом. Дважды не надо было мне это демонстрировать, и я жадно припал ртом к этому орудию. Невероятная толщина его елды поражала меня: мой рот хоть был растянут почти до предела, но только треть помещалась в моей забитой до отказа гортани. Однако ему удавалось слегка заталкивать этот монстр всё дальше мне в рот, моё лицо было перекашено, и от напряжения я мог только полусщуренными, слезившимися глазами смотреть вверх. Он терпеливо держал так меня на своём великане, несколько минут, казавшиеся мне вечностью. При попытке сглотнуть слюну, я несильно впился в его раздутый половой мускул, как тут он, вытаскивя колбасину назад, огрел меня кулаком по башке. С непривычки я, не закрывая рта, потерял струи слюны, так что она висела на моей бородке.
"Тебе зубы, что ли, по выбивать?" , с издёвкой прокомментировал мужлан. Я помотал вяло горовой, причём всё ещё с полуоткрытым ебальником в слюнях. "Давай соси без них" , и начал опять насаживать мою голову на этот стержень с размером с алтарную свечу в церкве. Автоматически старалась моя голова отступать этой атаке, но его одна рука на моём затылке, а другая на члене у моих губ, не давали иного выхода, как раздирать всё шире и глубже мою пасть по самые гланды. С ужасом понимал я, что это ещё не всё.
Некоторое время вернулся тот русый блондин с охапкой тяжёлой утвари из чёрного латекса. Он сделал мне знак толчком в оба плеча, чтобы я поднял руки вверх. В обе руки сунул он мне два увесистых фаллоимитатора, на землю он бросил какие-то закруглённые обрезки из чёрной кожи с парой средних по величине цепочек. У него только оставался длинная, эластичная штука наподобе змеи с кучей шарообразный выпуклостей вдоль оси, каждая на расстоянии друг от друга. Сразу мне стало ясно, что это — специально для меня. Мне захотелось дикого разъёба всеми этими приспособлениями. Словно читая мои мысли, светловолосый мужик обильно смочил слюной три пальца, что даже на землю стало капать, и сунул мне из-под низу прямо в очко. Его лапа в моей задней дырке всё больше распаляла мою страсть, я готов был рычать от бешенной похоти, которою они мне предоставили. Как это несравнимо, когда рот и жопа одновременно обрабатывается двумя проголодавшимися кобелями-ебарями!
Мыча с одуренным хуем в морде, я ритмично стал крутить ягодицами на засунутой в меня смоченной слюной ладоне. Светлый немец гадко скривился, но ухмыльнулся, глядя в моё раскрасневшееся лицо. Я с полной отдачей отвечал ему взгядом.
Вдруг они оба схатили меня за запястья, по одной руке, и качёк вынул своего толстого дружка из моей глотки. Одну руку с прямым, толстеньким, но длинноватым дилдо, начал высокий дядя направлять в мой уже приоткрытый рот моей же рукой. Однако прямо при введении смоделированной головки дело застопорилось. Не задумываясь, они оттянули его назад и начали наплёвавать на ступленный конец этой игрушки. Наподобе разбавленной водой спермы их плевки стекали по стволу и набалдашнику, и вскоре они обмусолили руками оба искусственных дрына.
Началось насилие моего горла первым самотыком. Хотя я внутренне и приготовился к внедрению этого сверхъорудия, но они безжалостно вгоняли этот инсрумент до самых симитированных яиц на его конце. Я уже ничего не мог видеть от слёз и неописумой боли и наслаждения одновременно, я был близок к безумию. Они шуровали им до стопора в моё прямо-вертикально направленное горло как при глотании меча в цирковом шоу и присмеивались. Я каждый раз уходил вниз, задыхаясь и чуть не блюя. Тем не менее эта мука продолжалось долгое время, пока не присоединился второй экземпляр. Слава богу, я успел обхватить его у основния ствола, выигрывая сантиметры. Но второй был всё-таки длинее первого, но тоньше. Он был изогнут и рельеф вен на нем был гуще. Теперь они мне совали оба искусственного фаллоса по-очереди, но не так глубоко.
Затем они стали совать оба, причём второй подсовывая к первому в угол рта. Это получалось только головками, моя ротовая полость и, в особенности, губы были растянуты до невыносимости. Я стал мыкать, мотать головой и оседать. Люлюкая, они бацали этими резиновыми дубинками мне по лбу и по скулам, суя опять до тех пор, пока им это не надоело.
"Давай сам" , сказал один из них, и мне отпустили руки. В обессилии я уже только симулировал двойной орал этими штуками. Мужики были быстро недовольны и поменялись местами.
Приземистый тип заломил мне руку с толстым псевдохером за спину, другой высвободил мокрый, скользкий "фаллометр" , и мне пришлось сменить позу. Для этого повели они меня на бетонную площадку и мне надо было сесть в позе "утки" , как при сранье в поле.
Вниз мне приставили дилдо потоньше и, даже к моему удивлению, насадка пошла намного приятнее. Но наслаждение прекратилось, как они попытались "опрокинуть" меня на землю, так что кривой орган из полупластика бурил меня чуть не насквозь. Сок тёк по промежности у меня; мужики уже достали и приготовили свои оттопыренные хуи.