Раздался звонок ей на мобильный, она тут же взяла:
— Иду, иду.
— Всё, пока. — сказала она мне и погладила член, а потом поцеловала в губы.
— Давай, — я открыл ей дверь, а потом пошёл в ванную.
Когда я вернулся, Кира уже перестелила кровать и лежала, ждала меня.
— Положи полотенце, которым она вытиралась, в пакет и в грязное бельё сразу.
Я кивнул.
Потом лёг к ней.
— Тебе понравилось? — спросила она.
— По-моему, ей больше понравилось.
— Ну кот, — протянула Кира. — походе. Она стала понемногу отходить, хотя глаза были ещё заплаканные.
— Ты сама мне это позволила. Я же не хотел. Зачем был весь этот цирк?
— Теперь я поняла, что ты там за стенкой чувствовал, — сказала она. — прости, я была тогда не права.
— Ебаться будем?
Вместо ответа она задрала сорочку и раздвинула ноги.
В следующую пятницу Карина мне приготовила новый сюрприз.
Она позвонила мне на работу и сказала, что приедет за мной пораньше, чтобы я не засиживался.
Когда я садился в машину к жене, она томно смотрел на меня. Одета она была празднично.
— Сначала поедем в ресторан, — сказала она.
Мы поехали. Было уже темно, до любимого ресторана ехать было долго, пробирались в пробках, я слушал радио. За окном был мокрый город, и ноябрьский дождь крупными тяжёлыми каплями бомбардировал узкие проспекты. Свет окон и рекламных вывесок преломлялся, смешивался, и оттого в голове возникала картина нереальности происходящего.
Наконец, проскочив финишную ленточку светофора, мы выехали на трассу, и Кира поехала быстрее. Было темно, в лобовое стекло падал дождь, а навстречу выныривали яркие полосы фар. Это спешили люди с приморских городов в центр на вечерние дискотеки и киносеансы.
Ресторан "Сим-Сим" находился на половине дороге к морю, на краю крупного посёлка. Стоянка возле него, обильно подсвеченная низкими фонарями, уже заполнялась.
Я помог Кире выйти, раскрыл зонт, и по лужам мы добежали до дверей, где ждал нас уже улыбчивый немолодой метрдотель, особенно привечавший нашего мелкого, когда мы приезжали втроём.
Мы разделись. Сели за крепкий дубовый стол у прозрачной стены и стали ждать свой шашлык.
Я разглядывал публику: в основном здесь были азербайджанцы с ярко-накрашенными местными красотками неопределённого возраста, и несколько респектабельных пар.
Все упорно и методично поглощали чесночные блины с языком, буженину, дымящуюся долму, жирный и толстый люля-кебаб и, конечно, смачный кусок шашлыка на косточке в окружении грибов с соусом.
— Василий, дарагой! — раздался голос в трубке. Звонил перевозчик, с которым я работал. — Ты почему не сказал, что ты тут биваешь? Это же наш ресторан! Тебя Равиль видэл, он за соседним столикам! Сейчас я позваню повару, тибя с супругой угастят!
Пел кавказский тапёр, уже немолодой и с удовольствием вытягивающий: "Ай-я-я-я!"
Я уже выпил немного, встал, подошёл к нему с деньгами.
— О, у вас хороший вкус! Знаете мой репертуар! Вы же у нас часто бываете, я знаю. Уважаемые гости, а сейчас я спою для прэкрасной дэвушки, супруги нашего гостя, Карины!
И запел нашу любимую, всё так же вытягивая:
— Я не ною о судьбе,
Лючшее храня в сэбе,
И признанием тэбе
Досаждайа, ай-я-ай-я!
Привыкая к боли ран
Я прощу тэбе обман,