Вот значит как! Возбудился так, что на член ведро можно вешать. И на кого? На эту коровищу? Притянув голову Аллы Сергеевны к паху, он присел на край стола и благодушно откинулся назад на локтях. Партнерша его старалась вовсю, видимо долгие годы в комсомольском активе не прошли даром. Минет она делала профессионально, заглатывая член чуть не вместе с яйцами, и так мастерски чередуя темп и различные варианты ласк, что Игорь чуть не кончил раньше времени.
— Погоди, погоди, — остановил он ее, — не так быстро… ох… да, вот… . Чуть медленнее… . Хорошо… . Блядь, как ты сосешь, сказка!
Только минут через десять он наконец отстранил Аллу Сергеевну от себя и, повернув ее лицом к спинке дивана, пристроился к ее заднице. Член его уже разве что только не дымился. Погружаясь в большое и мокрое лоно, он не смог сдержать блаженной улыбки. Устроив руки на ее бедрах, муж неспешно наслаждался процессом.
— Марина… Мариночка… — раздался сзади сдавленный шепот.
О елки, я совсем забыла про бедного мальчика. Зрелище сношающейся парочки так возбудило его, что он был сам не свой. Штаны его ниже пояса были натянуты как африканский барабан, а руки мелко дрожали, когда он протянул их ко мне.
— Пойдем отсюда, — позвала я его за собой и пошла в сторону домика, который предназначался для нас. Слава богу, что Игорек выбрал для ебли не его.
А мальчик очень даже ничего. Фигурка ладная, сильная, но не перекачанная. Попка круглая, аппетитно смотрится в сочетании с длинными ногами. Едва дойдя до крыльца, я потянула на себя ремень на его брюках и, не слушая робких возражений, стянула их прямо на улице. Член у Семена оказался так же хорош, как и он сам. Средней длинны, приятной формы с чуть выпуклой головкой, он обещал без устали дарить удовольствие. Толкнув парня на ступеньки, я уселась на него верхом. Лишь подняла юбку и сдвинула крохотные трусики.
*****
Оригинальность Ивана порой бьет через край. Уж до чего этот мужик падок на экзотику! Но в этот раз сразил просто наповал. Едем, говорит, в деревню и никаких отмазок!
— На хрена, Ваня? — лениво спросил Игорь, потягивая модный в этом сезоне коктейль махито.
— В деревне, Игорек, девки знаешь какие? — подмигнул старый развратник, — у, в самом соку! На парном молоке да на сметане растут… Ляжки тугие, задницы, хоть поднос на них ставь. И сиськи с дыню.
Так, разыгрывая из себя простых парней, они к концу вечера смогли убедить друг друга, что без деревни ближайшие несколько дней просто жить не смогут. Хитрый Иван. У него намечалась очередная скучная инспекционная поездка и он таким образом подыскивал себе развеселую компанию, начав с нас. Он ко мне неровно дышал последнее время, после того, как Мадлен поведала ему в деталях о нашей поездке в Доминиканскую республику. То невзначай коленкой прижмется, то вполне осознанно погладит ниже спины, то руку под юбку запустит. В общем затейливый товарищ. Года три меня уже знает и вдруг воспылал.
Это кстати тут же заметила его референт Диана, которую он иногда выводил в люди, к которой питал отнюдь не отцовские чувства, но которую никогда не принимал всерьез. Манерная красавица как будто прямиком со страниц Космополитэна, хорошо поднаторевшая в науках (колледж в Англии, университет в Калифорнии) , но по бабьи глуповатая, она возненавидела меня с первых минут знакомства. Покачивая бесконечно длиной ногой в безумно дорогой туфельке, брезгливо кривя пухлые губки, она смотрела на меня столь презрительно и вместе с тем с таким откровенным страхом, что я просто изнемогала от внутреннего хохота. Господи, да сдался мне твой Иван! Но говорить это вслух я не собиралась. Пусть помучается. В ее двадцать пять лет мучаться полезно, быстрее приходит жизненный опыт.
К обеду следующего дня компания была в сборе. Нашему государственному мужу удалось подбить на путешествие в русскую глубинку еще и Василису с Арнольдом. Люди творческие, они всякий раз мечтательно закатывали глаза, когда речь шла о приобщении к корням. "О, только в деревне еще осталась истинная поэзия!" — с подвыванием вещал Арнольд. Я так и видела, как параллельно с монологом в его голове рисуется упоительная картинка — водка, сало, и розовая задница слабой на передок пейзанки.
В общем, двинулись. Впереди Иван со своей супер-секретаршей на казенной Ауди цвета " баклажан " , сзади мы и поэтическая чета на нашей новенькой желтой Мазде. Красивое сочетание. Водителем у Ивана в этот раз был приятного вида юноша чуть за двадцать, несколько брутальный, но в то же время вполне интеллигентный. Помогая нам с вещами, Семен, так его звали, недвусмысленно терся о мое бедро. Кажется поездка обещает быть приятной.
На месте были уже к семи часам вечера. Уставшие и голодные с дороги, даже не смогли толком оценить размах местного гостеприимства. Встречали нас хлебом-солью и хором девок в расшитых сарафанах, а уж стол буквально прогибался от разносолов. Не похоже, что село голодает. Местное руководство, три упакованных в костюмы фабрики Большевичка мужика и дородная баба с высоким начесом и каким то кренделем на затылке, которая тут была за главную, остались с нами на ужин. И пока мы принимали душ, смиренно ждали на просторной веранде.
Нас разместили в закрытом санатории, выделив два вполне приличных домика со всеми удобствами и даже с тарелками спутниковых антенн. Да и то, обычные антенны в этой глуши наверное даже первую программу с трудом ловят. Впрочем, я сразу почувствовала, что нам будет не до телевизора.
Игорь, порочная душа, тут же положил глаз на председательшу. Так я окрестила про себя ту бабу с начесом. Не понимаю, какая струна души играет в нем при виде подобной красоты. Ядреная задница, необъятная грудь, выпирающая из сильно декольтированной блузки. Тяжелые золотые серьги бубликом и неповторимый цвет волос — такой достигается только годами бесконечных окрашиваний в блонд. И море плохо скрытого наивного блядства в глазах.
Слава богу, я не чувствовала себя обделенной. Иван так и норовил притиснуться ко мне поближе. Подливал вишневую наливку, выкладывал на мою тарелку микроскопические грибочки и домашнюю ветчину и был просто невероятно внимателен, умудряясь одновременно оглаживать мне бедра. Если так пойдет дальше, я не доживу до завтрашнего утра. Диана, на тарелке которой весь вечер сиротливо лежали лист салата и помидорная долька, смотрела на меня зверем.
— Не понимаю, Мариночка, — цедила она, — как вы можете так много есть? Неужели вам совсем не жаль фигуры? Я понимаю, что вам терять уже особо нечего, но все же… Кстати, я знаю чудесный рецепт молочно-фруктовой калифорнийской диеты, пять… — она окинула меня оценивающим взглядом, — десять кило снимет за три недели.
— Чем же тебе моя фигура не угодила? — хмыкнула я, поправляя бретельку топика. На мою фигуру еще никто не жаловался. Сколько бы я ни ела, пропорции сохранялись идеальные. Талии могла бы позавидовать любая изнуренная диетами прелестница, а своей далеко не миниатюрной попой я гордилась. Ничто так не радует глаз мужчин, как изгибы и выпуклости. В случае со мной, эта радость обещает быть безграничной.
— Право, не знаю… Как бы поделикатней сказать… как это будет по-русски… Простонародно…
Диана все не унималась: