Схватил и вырвал с корнем под самое плечо. Ее старухи уродины сгорбленный самой старой в этом мире лярвы костлявая рука как стеклянная или фарфоровая треснула и отлетела, оставшись в руке Вуаленфура. А старуха, завертевшись волчком, отскочила от его золотого трона к длинному столу, где сидели все остальные существа второго уровня. И все они подскочили с мест, оскалившись длинными острыми клыками. Напуганные они все вампирические лярвы и все кошмарные создания этого инфернального мира. Сбившись в одну большую кучу черной массы, в конце длинного стола.
— Что, есть еще желающие оспорить право владения этим миром. Моим миром — прокричал Вуаленфур — Миром моего отца, Азраила.
Никто не посмел, даже оспорить, теперь, что-либо перед ангелом Вуаленфуром. Поняв и почувствовав его силу. А многие, обрадовались его возвращению. Славя возвращение своего правителя, царя и Бога.
Они преклонили головы перед ним, и встали все на колени перед его золотым большим троном в его каменном из железа и бетона дворце и замке.
— То та, же! — на нескольких голосах произнес он, сотрясая стены своего огромного стоящего посередине черного с застывшей мертвой, но и одновременно живого водой озера громким похожим на рык чудовищного зверя голосом.
***
Он выскочил из поезда мертвых. Он, просто понял, что надо это сделать.
Он провалился в белый глубокий снег, по самые колени. Снег светящийся ярким солнечным ослепительным светом. Снег пушистый и мягкий и совершенно невесомый.
Андрей осмотрелся по сторонам и вдохнул свежий проникающий внутрь его воздух.
Он посмотрел вверх и увидел яркое над головой горящее ослепительным светом солнце и облака. Белые густые кружащиеся над его головой облака.
Вдруг вдали, почти у самого горизонта белого снега, уходящего в неизвестность Сурганов Андрей, просто увидел свечение. Яркое свечение. И, он, побрел по тому невесомому искрящемуся в лучах солнца снегу на это свечение, и увидел ее свою мать, идущую к нему и за ним. Он, просто понял, что видит ее и побежал к ней. Он ее узнал.
Мама шла к нему. Шла, улыбаясь по тому искрящемуся глубокому чистому снегу. Она шла за ним, чтобы забрать с собой.
— Мама! — прокричал он и бросился к ней. Он уже и не мечтал увидеть ее снова. После стольких лет и тех, уже давно исчезнувших сновидений. В которых, он видел ее, еще какое-то время после смерти.
Он увидел ее. Увидел свою родную мать, живую и смотрящую на него не тем уже холодными мертвыми взором, а совершенно другими глазами. Живыми и добрыми. Сама в ореоле яркого света, она подошла к Андрею и прижала его к себе.
— Мама! — он произнес снова, слыша как странным эхом, далеко разносится его в этом мире голос. Он зарыдал, и из его глаз потекли слезы.
— Я так счастлив, что ты пришла ко мне! Ты не представляешь даже, как я счастлив! Мама! Я куда угодно пойду за тобой мама! Ты мой Бог!
Ведь для ребенка мама все равно, что сам Бог. И по степени любви к матери, оценивается любовь к самому Богу.
Его мама не ушла совсем. Не стала, и не вернулась, снова в облике человека на грешную землю.
Она осталась в Раю. Где и Андрею Бог нашел место.