– Пошли, принесём. – Она увлекла Вальку за собой, и обе скрылись в коридоре.
Я быстро закончил манипуляции с радиодеталями. Через пару минут в дверь ввалились девчонки, тащившие какой-то монстроподобный круглый железный ящик, который лет 20 назад считался, видимо, верхом технической инженерной мысли советского пылесосостроения.
– Вот, – заявила мне Ленка с такой гордостью, как будто главным изобретателем этого чуда был её папа.
Я мельком глянул на Валю, она покраснела и отвела глаза. Видимо, информация о предстоящей оплате ремонта взволновала не только меня.
Очистка телика от пыли прошла успешно, не считая дикого воя и редкого скрежета, исходивших от пылесоса. Девчонки уселись рядышком на кровать и, как по команде, закрывали ладошками уши.
Когда вой смолк, и я начал прикручивать заднюю стенку, Валька неожиданно заявила:
– Тебе тут Лена обещала кое-что за ремонт. Пусть сама расплачивается! Я не буду!
Ленка тихо ахнула и повернулась к подруге.
– Эй, что за дела? Ты самая грамотная, да? А телик будешь смотреть, да? А может, у тебя 40 тысяч найдётся?
– Пятьдесят пять, – поправил я. – За сам ремонт тоже денюжка положена.
– Вот! – Ленка распалялась всё больше. – А так, просто получишь удовольствие, и не надо платить!
Валька покраснела. Видно, что вся эта затея не вязалась с какими-то её внутренними жизненными ценностями.
– В общем, так! – Ленка уже сорвалась с тормозов. – Снимай блузку! Слышишь? – Она завалила подругу на кровать и начала её тискать, а я с удовольствием стал созерцать Валькины трусики, как-то сразу выбившиеся напоказ. Я чуть было не схватился грязной рукой за штаны.
– Девчонки, подождите! – мой голос почему-то дрожал.
Подруги расцепились и уставились на меня, тяжело дыша.
– Мне нужно руки помыть, – я продемонстрировал им почти чёрные ладони.
– Покажи ему, – скомандовала Ленка, и улыбнулась, видимо, от двусмысленности этих слов.
В коридоре, пока я мыл руки, Валя тихо спросила:
– Ты точно никому не расскажешь?
– Да что я, дурак?
– Ты не подумай, я не такая – каждому показывать, просто… – она покраснела и подала мне полотенце. – У нас в селе с этим строго, до свадьбы нельзя, а меня как-то пацаны из соседнего села поймали в роще… Хорошо хоть, никому не сказали, я-то мамке призналась, а она говорит, раз ты такая грамотная, ищи теперь себе в городе, у нас ты теперь никому не нужная!
Валька всхлипнула.
– И ладно, если бы хоть приятно сделали, а то один целоваться полез с перегаром своим, меня чуть не вывернуло, а второй под юбку полез…
– Они тебя трахнули?
Валька заплакала.
– Ладно, успокойся, я никому не скажу…
– Мне с Ленкой так хорошо! Она такая… Такая нежная. Меня ласкает, а я её… Она меня и целоваться-то научила, как следует.
Я протянул руку и вытер полотенцем её слёзы. Она была такая красивая в этот момент, что я не удержался и, наклонившись, поцеловал её в губы. Она как-то сразу обмякла, открывшись на эту ласку, доверчиво прижалась ко мне и обхватила своими ручками за плечи.
Её бойкий язычок вертелся по моим губам, изредка скользил в рот, где встречался с моим языком; охватившее меня волнение передалось ей, она застонала и ещё крепче прижалась ко мне.
– Ага! – Ленкин голос прозвучал, как гром с неба. Мы буквально отскочили друг от друга, раскрасневшиеся и довольно помятые.
– Я их там жду, уже всё приготовила, а они тут времени даром не теряют!
– Лен! – Валькин голос опять предательски задрожал.
– Так, голуби, пошли! В коридоре этим заниматься неудобно!
В комнате изменилась обстановка. Телевизор перекочевал на своё место (она что, дура, сама такие тяжести таскать?) , на столе почему-то было расстелено одеяло.
– Лен! – Валя явно начала беспокоиться. – Ты что, будешь при нём?
– А то как же! Человек ведь работал, нужно расплатиться…
– Лен, не нужно, – голос Вали звучал совсем неубедительно.
– Так, разговорчики! Залезай!
Я с удивлением слушал все эти пререкания. Что это за представление на столе? Скоро мои сомнения развеялись.
Валя залезла на стол, у меня сложилось впечатление, что она проделала это настолько привычно, будто занималась подобными упражнениями каждый час. Девушка встала во весь рост и упёрлась руками в обои на потолке.
Лена подошла к ней, запустила руки под юбочку и очень быстро, даже быстрее, чем я бы того хотел, сдёрнула трусики подруги до уровня столешницы. Валя не шелохнулась, только зажмурила глаза. Я же, напротив, распахнул их как можно шире – представление началось.
Ленкины руки опять взметнулись под юбку. Правая рука подхватила край юбки и задрала его в недосягаемую высь. Передо мной открылось зрелище, достойное восхищения. Чисто выбритый лобок, чуть вздрагивающие губки, между ними горошиной выступал клитор. Я замер.
Ленка дёрнула юбку вниз, и она распласталась кольцом на столе. Девушка повернула ко мне сияющее лицо.
– Смотри, – она легонько коснулась пальчиком горошинки. Клитор вздрогнул. И вся Валя тоже.
– А теперь вот так, – она всунула кончик пальца между губок и подёргала вверх-вниз. От потолка донёсся тихий стон. Пальчик всё глубже тонул в теле девушки, не прекращая своих вибраций. Стон усилился. Дрожь охватила всё тело, выставленное напоказ.