Взяв мальчишку за руку, я подвела его к пеленальному столу и не без труда подняла наверх, посадив на расстеленную на столе пеленку.
— Снять майку? — вопросительно посмотрела я на Вику.
— Конечно снимай, — ответила та, — Чтобы остался голышом.
Я быстро сняла с Вити через голову майку.
— И когда ты уже прекратишь стесняться? — улыбнулась я, разнимая руки, которыми мальчишка прикрыл пах, — Маленьких детей раздевают для массажа догола.
Попросив мальчишку лечь на живот, Вика принялась массировать ему спину.
— Что, нравится? — улыбнулась она, массируя Вите плечи, — Еще минуту назад стоял перед горшком такой хмурый, а теперь, смотрите, как улыбается. Вот так погладим спинку сверху донизу. А теперь пощипаем. И спинку, и попку…
Помассировав семилетнего мальчишку сзади еще пару минут, Вика перевернула его на спину.
— Куда опять полез руками? — прикрикнула я на Витю, заметив, что он снова прикрылся ладошками между ног.
— Действительно, такой стеснительный, — улыбнулась Вика, мягко разняв Витины руки, — Давай-ка мы лучше твои ручки помассируем. Сначала левую. Вот так. И правую тоже. А теперь ножки — вот так, по всей длине.
После ног Вика принялась массировать мальчишке грудь и живот.
— Чем вы их сегодня кормили? — проворчала она, — Абсолютно у всех надутые животы.
Мальчишка неприятно поморщился и неожиданно громко пукнул.
— Надо хорошенько попукать, — улыбнулась массажистка, продолжая массировать Вите живот.
Ответом ей стал еще один Витин пук — гораздо громче первого.
— Так громко, — улыбнулась Маша.
— Старается! — сказала я и все дружно засмеялись.
— Ну вот, теперь совсем другое дело, — улыбнулась Вика, снова потрогав Витю под пупком, — Нормальный мягкий животик. Всё, можете одевать ребенка.
Я одела Вите майку и сняла его со стола.
— Сейчас одену подгузник, — сообщила я мальчишке, — Но только после того, как ты сходишь на горшок. В этот раз и по-маленькому и по-большому.
Витя тоскливо посмотрел на стоящий рядом с ним детский горшок.
— Садись и какай! — приказала я, — А то у нас по дороге домой случится то же самое, что и утром.
Мальчишка послушно сел на горшок. Разумеется, он и не думал туда какать. Поуговаривав Витю минуты три, я решила поставить ему клизму. Как я и ожидала, стоило только объявить об этом мальчишке, он тут же заревел.
— Не хочу клизму! — надрывался Витя.
С трудом дотащив упирающегося мальчишку до пеленального стола, я подняла его наверх и толкнула в грудь, заставив лечь на спину.
— Надо было взять из дому спринцовку, — вздохнула я, — Так неудобно у вас просить.
— Ничего страшного, — улыбнулась Лариса и направилась к двери, — Сейчас я тебе всё принесу.
— Самую большую, что у вас есть, — крикнула я вдогонку хозяйке садика.
Вернувшись через минуту в комнату, Лариса протянула мне наполненный водой стакан, в котором стояла носиком вниз оранжевая клизма.
— То, что надо, — кивнула я, вынув из стакана резиновую спринцовку, — Только мы добавим в воду мыло.
Я плеснула в воду щедрую порцию жидкого мыла и размешав пенистую жидкость носиком клизмы, снова поставила ее в стакан.
— Сделаю ему всё, как грудному, на спинке, — пояснила я стоящим рядом Маше с Ларисой, подклыдвая Вите под попу развернутый подгузник, — Так удобнее.
Набрав из открытой баночки на указательный палец комок вазелина, я начала мазать им Витину дырочку в попе. Посвятив этому занятию полминуты, я решила, что хватит мучить мальчишку и вынула из стакана набравшуюся клизму.
— Слегка отожмем, — сказала я, выпуская из спринцовки воздух, — Вот так, чтобы на кончике показалась капелька воды.
— С каким знанием дела Олька ставит клизму, — восхищенно заметила Маша.
Я уперлась носиком резиновой груши в Витину дырочку и подмигнув Маше с Ларисой, беспрепятственно всунула клизму мальчишке в попу.
— Медленно выжимаем, — комментировала я свои действия, — Вот так, постепенно. А теперь, когда полностью выжали, вынимаем и сразу же зажимаем ребенку ягодички, чтобы держал воду внутри.
— Действительно профессионально делаешь процедуру, — похвалила меня Лариса, — Детским медсестрам у тебя, Олька, нужно учиться.
— Давай, считай до ста! — приказала я мальчишке, — Досчитаешь и разрешу тебе покакать.
— Один, два, три… — начал считать мальчишка.