— Вот так, — ласково приговаривала я, покручивая пальцем в Сашиной попе, — Хорошенечко помажем попу, чтобы малышу было легче какать. А теперь просто размажем масло по ягодичкам и ножкам — вот тут, с внутренней стороны бедер.
Я снова полила Сашу детским маслом — в этот раз его маленькое мальчишечье хозяйство.
— Мальчикам надо очень тщательно смазывать мошонку, — пояснила я, — Особенно вот тут сзади.
— Так прикольно дрыгает ножками, — улыбнулась Настя.
— Мы знаем, как он боится щекотки, — хихикнула Ксюша.
— Ничего, потерпит, — усмехнулась я, скользя пальцами по Сашиной сжавшейся мошонке, — Кстати, видите, как я держу мальчишку? Ножками дрыгать может, а вырваться — никак.
— Хорошая поза, — согласилась Настя.
— Самое главное, у ребенка в ней все открыто, — пояснила я, — Можно трогать где хочешь. Каждый укромный уголок у малыша между ножек. И как карапуз ни барахтается, все равно не может мне помешать.
— Ты сильная, — усмехнулась Ксюша, — А я точно не удержу, если начнет вырываться.
— Сестра поможет, — сказала я.
Быстро помазав Саше обе паховые складки, я опустила мальчишке ноги и полила его детским маслом чуть ниже пупка.
— Спереди мажут низ живота и лобочек, — пояснила я Ксюше с Настей, — Все, что ниже пупка.
Я принялась аккуратно размазывать масло по Сашиному животику, улыбнувшись, как мальчишка задрожал от щекотки.
— А писюньку? — поинтересовалась Настя.
— Тоже сейчас помажем, — улыбнулась я, — Нам что детского масла жалко.
Я приподняла Сашин писюнчик и принялась не спеша мазать его детским маслом, наблюдая, как на мальчишку накатывают одна за другой волны стыда.
— Вот так, со всех сторон, — ласково приговаривала я, — И хоботочек тоже.
"Только фонтана мне сейчас не хватало" — усмехнулась я, почувствовав, как напрягся Сашин писюнчик.
— Ну вот и всё, — сказала я, закончив мазать мальчишку детским маслом, — Можно пеленать. Только сначала позаботимся, чтобы маленький Сашуля использовал свой подгузник по назначению.
Я демонстративно намылила банан и быстро сунула его Саше в попу, вызвав всеобщий смех.
— Вот такая бананотерапия, — усмехнулась я, запахнув Сашин подгузник, — А теперь запоминайте, как пеленать малыша.
— Сначала делают из марли штанишки, — сказала Ксюша.
— Правильно, — кивнула я, — Вот так. А теперь оборачиваем первой пеленкой. Она доходит малышу где-то до подмышек.
— Т. е. ручки надо оставлять свободными? — уточнила Настя.
— Не торопись, — улыбнулась я, — Я его еще первой пелёнкой не обернула. А делается это вот так: приподняли ножки с попой, обернули и запахнули. А теперь второй конец. Видите, какой получился сверток?
— Очень аккуратный, — кивнула Ксюша.
— Теперь обернешь второй пелёнкой? — спросила Настя, — Плечи с ручками?
— Это обычно зависит от самого малыша, — сказала я, — Большинству оставляют ручки свободными, но беспокойных, как Саша, пеленают полностью.
Я уложила Сашины руки по швам и принялась оборачивать мальчишку второй пелёнкой.
— Затянем потуже, — пояснила я, — Потому что знаю, что попытается из пелёнок освободиться.
Не без труда приподняв Сашино тело, я подоткнула под мальчишку второй конец простынки.
— Ну? — обернулась я на стоящих у стола девчонок, — Что скажете?
— Какой ляля, — улыбнулась Ксюша.
— И не говори, — согласилась с ней старшая сестра, — Настоящий грудничок — в пелёнках и с соской во рту.
— Только чепчика не хватает, — ехидно добавила Ленка.
— Сомневаюсь, что Андрюшины на него налезут, — усмехнулась я.
— Так и оставишь лежать на столе? — поинтересовалась Ленка.
— Можно уложить в одну из детских кроваток, — предложила я.
— Думаешь, он туда поместится? — скептически усмехнулась Ленка.
— Давай попробуем, — не сдавалась я, — Вон в ту. Она у нас все равно пустует.
— Должен поместиться, — улыбнулась Настя, смерив Сашу оценивающим взглядом.
— Ну что, — обратилась я к девчонкам, — Кто мне поможет? Раз, два, взяли… Ох и тяжелый ты, Саша.
Мы с Ленкой и Настей перенесли семилетнего мальчишку в детскую кроватку.
— С трудом, но поместился, — усмехнулась Ленка.
— Классно, — довольно улыбнулась я, — Теперь Саша у нас постоянно в этой кроватке спать будет.
Мальчишка недовольно скривился.
— Нечего на меня так смотреть, — продолжила я, — Я тебе диван мочить не позволю. Хорошо, что сегодня постелила под простынь клеёнку — как чувствовала, что описяешься. Стыд и позор! Полежи сейчас и подумай о своем поведении. А чтоб тебе не было скучно, дадим детскую бутылочку.
Я вынула у Саши изо рта пустышку, заменив ее заранее приготовленной детской бутылочкой.
— Ну? — повысила голос я, — Быстро пей воду! Опять не слушаешься? Еще одну клизму захотел? Я не шучу, Саша.
Мальчишка тяжело вздохнул и начал пить.
— Вот так-то лучше, — усмехнулась я.
Дождавшись, когда Саша выпьет всю бутылочку, я сунула ему в рот вторую.