– Ты с БДСМовской классификацией конечно не знакома, – чуть насмешливо сказала Савченко, – Ах, знаешь эту аббревиатуру? … Совершенно верно – он женский пол боготворит и боится. Не говоря уже как стесняется… . Мазохист – это немножко другое. По крайней мере в классическом понимании. Кстати, ты можешь себе представить курносую "госпожу" с плеткой? … Я тоже не могу. Феи, ангелы, большинство персонажей детских мультфильмов, но не истязательницы в высоких кожаных сапогах.
Традиционный кожано-плеточный БДСМ меня никогда не интересовал. "Слишком театрально" – усмехнулся я про себя.
– Меня тоже заинтриговало, что ему от 12ти и 35летних нужно, – продолжила Савченко, – Причем заметь, ни на кого моложе 12ти и старше 35ти он вообще не реагировал. И на мужской пол реакция нулевая. Впрочем тут меня ждало очень интересное открытие. Я решила проверить все возраста… . Да, Кать, детей тоже, – раздраженно вздохнула Савченко, – В науке нет понятия совершеннолетия, так что перестань возмущаться… . Как я и ожидала, поначалу на детей моложе 12ти реакция была нулевая.
Но где-то с 9 лет его начали интересовать… Ага, прикинь – мальчики… . Говорю, от новорожденных и до 8-9летних… . Опять за свое – никакой он не голубой. У него кстати очень сильное отторжение гомосексуализма – мальчики с папами вызывали явную неприязнь, а от мам просто зашкаливало. Точно такая же реакция на медсестер и врачей… . А каких еще? Разумеется молодых и курносых. Что касается самих малышей, они его в основном интересовали во время интимных процедур – смены подгузников, купания, на горшке и т. д… . Нет, сами по себе подгузники с горшками его не заводят. Точно так же, как соски, бутылочки, игрушки и прочая атрибутика ясельного возраста. Обязательно должен присутствовать малыш.
Савченко попросила Седых открыть другой файл.
– Не то что любит наблюдать за голенькими мальчиками, – сказала она, – Он себя на их месте представляет… . А вот так… . Да, вернуться в детство… . А кому этого не хочется? Значит мы с тобой тоже инфантилистки… . Инфантилизм? Вполне официальный термин. И кстати очень распространенная парафилия. Но в отличие от нашего "малыша" у большинства инфантилистов она вторична – на фоне какого-нибудь материального фетиша: обычно подгузников и детской одежды. А у этого довольно уникальный случай – когда интересует… взаимодействие со взрослыми. Причем совсем не теплая материнская любовь… . Нет, к шлепанью по попе, он тоже вроде равнодушен – это классический мазохизм.
Хотя то, что саб – сто процентов. Отсюда возрастная разница… . Между 9-летними мальчиками и 12-летними девочками. Вспомни свое пионерское детство. 12-летняя девочка способна физически пересилить 8-9-летнего мальчишку и поэтому имеет право командовать… . 11-летней это будет делать труднее… . Мне тоже не очень понятно – чего он от них в своих фантазиях хочет. Он по моему сам этого не знает. Или боится признаться. Бесцеремонного обращения? Унизительных ситуаций? Очень интересно разобраться.
"Собственно для этого ей психологическая экспертиза и нужна" – догадался я.
– Что значит "так бы сразу и сказала"? – снова послышался снизу голос Савченко, – Не буду отрицать, в основном этот мальчик мне интересен в профессиональном плане. Но у него действительно блестящее будущее в науке. Просто глупо не взять к нам на работу… . В ЦПНС. А ты какую организацию имела в виду? Не будь наивной, Катюша – если ведомство решит кого-то из твоих сотрудников завербовать, тебя никто об этом ставить в известность не будет.
Остаток разговора я не дослушал, потому что подошел поезд. Зайдя на ватных ногах в первый вагон, я плюхнулся на первое свободное место и уставился в пол. Ореховские пейзажи меня больше не интересовали. Кошмар, которого я так боялся перед отлетом из Москвы, стремительно становился реальностью. "Ну почему я не послушал свою интуицию? – мрачно подумал я, – Как типичный герой фильма ужасов – которому зрители кричат: Остановись! . А он все равно идет в ловушку".
Уезжать из города было поздно – Савченко наверняка разослала на все КПП мою фотографию. И даже если удастся вырваться – в автобусе или на попутке – она меня все равно найдет, раз так заинтересовалась моей персоной. "Интересен в профессиональном плане"… Я был для доктора Савченко не просто очередной галочкой в ее обширной коллекции "парафилий", а очень желанной добычей – как редкая дичь для охотников. И теперь, когда оставались считанные часы, если не минуты до открытия "охотничьего сезона", был ли у меня какой-то выбор? Точно так же, как у героев фильмов, которым кричат "Остановись!" или "Убегай!" – сценарист просто не оставил им другого выбора.
Поезд плавно подъехал к очередной остановке. На платформе стояли два коротко-стриженных мужика в серых костюмах. Догадавшись, кого они ждут, я вышел к ним сам.
– Вот и хорошо, что не надо Вам ничего объяснять, – усмехнулся тот, что стоял справа, – Капитан Макеев, Ведомство экономической безопасности.
"Как они так быстро меня нашли?" – удивился я, разглядывая электронное удостоверение Макеева. Неожиданно вспомнились слова встретившей меня утром кадровицы: "Мобильный телефон всегда носите с собой".
– Как же Вы так, Александр Михайлович? – обратился ко мне капитан.
– А в чем собственно дело? – спросил я.
– В чем дело? – повысил голос стоявший рядом с Макеевым амбал, сделав шаг ко мне.
– Спокойно, Паша, – сказал амбалу капитан, чуть отстранив его рукой.
Макеев явно играл роль интеллигентного "доброго милиционера".
– Давайте съездим к нам в офис и там не спеша обо всем побеседуем, – вежливо сказал он, – В чем дело, на кого Вы работаете и т. д.
– Я рабо… – начал я и запнулся, – Я надеюсь получить работу в ЦПНС.
– Сейчас дошутишься, хохмач! – процедил Паша.
– Пожалуйста папку, – попросил Макеев, – Она вам навряд ли больше понадобится… Спасибо. Теперь содержимое карманов… Медленнее…
Паша положил руку на расстегнутую подмышечную кобуру.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Макеев, взяв у меня бумажник и мобильный телефон, – А теперь идемте.
– Это какое-то недоразумение, – меня раздражало, что в голову лезли стандартные фразы из фильмов.
– Не волнуйтесь, Александр Михайлович, – сказал Макеев, – Мы сейчас во всем разберемся.
Я ожидал, что мне оденут наручники, но Макеев просто начал спускаться по лестнице к стоявшей под платформой черной Х5.
– Вперед! – толкнул меня в спину Паша.
В машине мне наручники все-таки одели.