Спрашиваю это я у литовцев:
– Мужики! Че ж вы такие заторможенные?
– Это еще что, – говорят они, – видел бы ты наших эстонских знакомых…
Вильнюс. Старый город. Каждая девушка похожа на Брунгильду, каждого юношу хочется назвать Олафом. Скандинавия – да и только. Чинные компании ведут неспешные беседы в маленьких кафе. Аромат кофе щекочет ноздри. Мои знакомые, даже тот, у кого фамилия была Петров, разговаривали, не повышая и не понижая голоса, почти не меняя интонаций и темпа. Наша беседа текла в каком-то гипнотическом ритме, успокаивая и приводя в состояние полудремы. Отдохновение души, так сказать. И самые бессмысленные слова исполнялись глубокого смысла, и бармен, похожий больше на миллионера в своей тройке и бабочке, напоминал какого-то известного прибалтийского артиста.
И вдруг в эту умиротворенность врывается девушка, произносит: "Привет, живчики!", щелкает кого-то по носу, кого-то по уху, чмокает еще кого-то в щеку, окидывает меня взглядом опытного оценщика ювелирного магазина и садится рядом.
– Ты кто, о светлое виденье, трепетный мираж, свежий ветерок в этом засыпающем мире? – спрашиваю у нее я.
Еще один оценивающий взгляд:
– А ну скажи еще что-нибудь!
– Пожалуйста! – улыбаюсь. – Кто ты, о дева? Уж не валькирия ли ты и где тогда твой конь? Неужто щиплет траву там, за углом, на омерзительно правильном и ухоженном газоне?
Она, полу прикрыв глаза:
– Сыровато, но ничего. Для первого знакомства сойдет. Я Света, а тебя как зовут?
– Алексей, – я застенчиво ковыряю ладошку указательным пальцем.
– Очень приятно…
– А мне то, мне как приятно!
– Как? – интересуется она.
– Словами не передать!
– Где вы его взяли? – спрашивает Света у присутствующих.
– Да вот, приехал, понимаешь, – отвечают ей.
– Светлана, ничего, что я не спросясь? Ты мне телефончик черкани и я в следующий раз обязательно тебе звонить буду, прежде чем приезжать! А ты уж меня на белой лошади встречать приезжай.
Вот так сидим, общаемся. Гляжу, прибалты мои сникли совсем, за ходом беседы еле поспевают, и молчат.
– Откуда ты такая здесь-то? – интересуюсь. – Прям луч света в темном царстве…
– Да вот к бабушке приехала из Днепропетровска, да и осталась. Нравится мне тут. Красиво.
– Это правильно. Красивые девушки должны жить в красивых городах.
– Не подлизывайся!
– А я и не подлизываюсь!
– А зачем эти комплименты про красивых девушек?
– Комплименты? Да я же хамлю. Я думал, ты рассердишься, что я употребил словосочетание "красивая девушка" во множественном числе. Ведь глядя на тебя это можно произносить только в единственном.
– А вот теперь – хамишь!
– Хамлю? Да я же просто недоговариваю. Словосочетание ведь должно звучать: "Божественно прекрасная девушка!"
Слово за слово, мы со Светой остались в гордом одиночестве. Компания наша разошлась по домам, устав от бешеного, почти итальянского, темпа разговора. И тут я умолк. Сижу, смотрю на нее, любуюсь – откровенно говоря. И слова все куда-то подевались
– Чего замолчал? – спрашивает Света.
– Боюсь…
– Чего?
– Глупость сказать боюсь…
– Ты уже все сказал, которые мог!
– Нет. Не все еще.