Это очередной рассказ из цикла "Эротический закат Советской власти".
Поехали мы как-то на экскурсию в один из городов Золотого кольца России. В автобусе было двадцать женщин и два мужика. Вторым был замечательный работяга, высочайшего класса, многие наши изделия не летали бы, если бы не он. Мужичек почти пенсионного возраста от жены решил отдохнуть и поэтому захватил в автобус ящик водки. Для тех, кто не понимает, сообщу, что в ящике водки содержится двадцать бутылок. Для тех, кто совсем истории не знает, сообщу, что в Горбачевские времена даже одну бутылку достать было жуткой проблемой.
Приключения начались сразу. Обогреватель в автобусе сломался, а за бортом было минус двадцать градусов. Зубами все начали стучать, когда Гегемон, так он попросил себя называть, пустил по рядам две бутылки водки:
— Из горла дамам придется пить для согрева, но куда в такой мороз деться?
Не все дамы отхлебывали, но бутылки вернулись к нам совсем пустыми.
В древнем городе нас в ресторанчик отвезли поужинать. Там хотя бы тепло было. Радостный Гегемон поставил на каждый наш столик по бутылке водки.
Приключения продолжились в гостинице. Гордая реклама была прикреплена около окошка администраторши: "Наша гостиница борется за звание гостиницы пятого разряда". Сама она имела шестой!
— В шестизвездочном отеле мы оказались, — пошутила одна из женщин.
Всякие смешки закончились, когда экскурсантов разместили в тридцатиместном номере. Мужчин и женщин вместе. Средневековые окна в стенах метра три толщиной явились для всех экзотикой. Палатой при древнем монастыре наш номер оказался. Кровати и тумбочки там все-таки стояли, но из одного конца "комнаты" другой был не виден. Председательница профкома печально спросила у экскурсовода:
— Двоих мужиков хотя бы можно где-то еще разместить? И меня тоже, женщины меня убьют, это же я заказала такую экскурсию!
— Гегемон с администраторшей уже договаривается. Денег у него куры не клюют, он сможет поселиться. А вас могу разместить, двухместные номера для меня с шофером в современном здании забронированы. Только учти, что спать тебе придется или с ним, или с шофером. Я не лесбиянка.
— Лучше с ним, — изумленно пискнула председательница профкома.
Галей я буду женщину называть. Пикантность ситуации состояла в том, что мы друг друга терпеть не могли. Не знаю почему, женщиной она была весьма симпатичной и только чуточку стервой, я же считался весьма привлекательной особью мужского пола. Я даже испытывал жалость к молоденькой карьеристке, которой в смутные времена захотелось пробиться к вершинам власти. Опытные зубры покинули весьма хлебные парткомовские и профкомовские места и начали зарабатывать денежки почти легальным способом в кооперативах.
В номере мы печально осмотрелись. Две кроватки размещались по стенкам крохотной комнатки, тумбочка стояла у окна и вешалка для верхней одежды около двери. На стене висела копия известной картины в исполнении самодеятельного мастера. С потолка свисала одинокая лампочка.
— Свою постельку разбери, чтобы потом не возиться и погуляй где-нибудь. Я пока улягусь, — абсолютно беспомощным взглядом посмотрела на меня Галя.
Я пожал плечами и отправился искать Гегемона. В его номере уже находились две очень юные и сильно пьяные девицы. На цыплят переростков они были похожи. Минут десять я с ними поболтал, глоточек водки выпил и вернулся к Гале. Она лежала на кровати, отвернувшись к стенке. Поразмыслив, я решил к ней не приставать. Решение было, безусловно, оскорбительным для женщины. Даже самая добродетельная женщина в такой ситуации не расстроилась бы от моего приставания, у нее появлялась возможность меня ласково отшить и остаться добродетельной.
Свет Галя потушила, но в комнате было очень светло, уличный фонарь светил прямо в окно, занавески отсутствовали. Я поразмышлял, чего Гале не хватает для женской привлекательности. Фигурка у нее была из тех, которые называют: "не убавить, не прибавить". Раскрасневшимся личиком я всегда любовался, когда мы ссорились, немножко нестандартная красота явно ощущалась.
Мои размышления прервали всхлипывания Гали. Я решил ее утешить, пересел к ней на кровать и ласково шепнул:
— Встань!
— Зачем? — изумилась она, но встала и перестала плакать.
Я аккуратно стянул с нее пижамную кофточку и штанишки, под ними ничего не было, полюбовался красивеньким телом, потискал разные приятные места и шепнул:
— Теперь ложись, я тебя приласкаю.
Голенькая женщина расплакалась с новой силой.
— Глупышка, если тебе ничего не захочется, то ничего у нас и не будет!
— С чего ты решил, что мне не захочется? — изумилась она, перестала плакать и удивительнейшим образом меня поцеловала.
Я переживал, что вдруг не окажусь состоятельным, симпатичная женщина меня ранее сексуально не привлекала. Поцелуй решил всякие проблемы, затвердевший член решительно оттопырился. Галя стянула с меня трусики, а я стал тихонечко подталкивать женщину к постели.