Нежность и только нежность. Она рвется наружу, не дает покоя. Я сама тебя раздену, осторожно, ласково, постепенно освобождая тебя от ненужной одежды. Нет, пуговицы рвать не будем. Медленно расстегиваю по одной и целую каждую освободившуюся клеточку.
О-о, как ты нетерпелив. Пытаешься раздеть меня, но я не даюсь. Сначала тебя, мой хороший.
Вот, все пуговки расстегнуты, грудь зацелована. Рубашка летит в сторону. Переходим к штанишкам. Расстегиваю молнию. Нет-нет, не быстро, по миллиметру, и опять целую. Медленно освобождаю тебя от непослушных штанин. Не хотят с хозяином расставаться. Каждую ножку, ласково поглаживая, нежно целую.
Мои губки чуть касаются. От каждого прикосновения ты вздрагиваешь. Но вот и штаны падают. Переступи, отойди чуть-чуть. А что это так выпирает, трусы порвать пытается. Но зачем же обязательно рвать, я их постепенно опускаю и опять мои губки делают чарующие прикосновения, пальчики ласкают попку. А вот и мой повелитель. Какой он большой, он тянется ко мне. Язычок мой спешит ему навстречу.
Вот теперь пора. Я принимаю ласку твоих рук. Нет, ты тоже не спеши. Не рви пожалуйста мою одежду. Осторожно. Что, слишком много пуговок на моем платье? Так специально одела, чтобы подольше продлить очарование. А, так нечестно. Ты пятую расстегнул, не поцеловав кусочек, что освободился после четвертой. Вернись назад. Да, так.
Можешь продолжать дальше. Что бюстик мешает? Но нет, рано, сначала платье. Да, да я не перестаю ласкать моего божественного мальчика. нет, пока только язычком поглаживаю, губками нежно прикасаюсь, ротик подождет.
Вот и платье полетело. Наконец то ты добрался до бюстика. Ах, застежка не слушается? Так ты не волнуйся, спокойнее, вот так. Вот и они — две полусферы. Ах, поласковее пожалуйста. Какой ненасытный. Ой, не кусайся, мне же больно. Да, засос более приятен. О-о, как здорово. Ай, опять кусаешься.
Я отрываюсь от мальчика, мои губы отрывают тебя от моей бедной искусанной груди и запечатывают непослушный, ненасытный рот страстным поцелуем. О-о, так лучше.
Твои нежные руки тут же находят и хватают мои сосочки. О, как приятно. Ах, а почему моя роза скучает. Не успеваю подумать, как освободившийся мальчик рвется к ней. О нет, еще рано. Ты ж еще не подарил ей свой очаровательный поцелуй.
Отпускаю твои губы. Они тут же побежали к девочке. Пойдем к дивану. Да, так. Моя голова у твоих ног, а твоя у моих. Мой язычок, ах, что он вытворяет с твоим мальчиком. О, моя роза уже влажная и горячая от твоих прикосновений. О, как изумителен твой язычок! Твои губы в засос целуют мой клитор. О-о, я на грани!
Твое дыхание говорит мне о том, что ты достиг пика. О да, дай мне напиться из этого чарующего источника. Я всасываю его в себя и почти задыхаюсь. Спазмы заставляют вытолкнуть его, но вдохнув, я опять принимаю его и опять выталкиваю. Ты стонешь, начинаешь рычать. Да, иди ко мне, давай, глубже, глубже…
Ты почувствовав приближение высшего наслаждения, начинаешь творить чудеса своим язычком. Мои стоны переходят в крик наслаждения, который сливается с твоим ревом. О, это изумительно, очаровательно, да просто нет слов!
Мы одновременно испытываем высшее наслаждение. И замираем в объятиях.
Нежность, нежность, сплошная нежность….
Мы еще долго так лежим, пока желание не начинает пробуждаться вновь…
8/05/98
*****
Нежность… Ей всегда было интересно, бывает ли порог у нежности…
Нежность ведь бывает ОЧЕНЬ разной.
Чувство восторга, которое переполняет ее, когда она дарит ласки дорогому ей человеку, словно растворяясь в нем.
Наблюдая за переменами в лице.
За легким подрагиванием длинных ресниц.
За едва заметным дрожанием сухих губ.
За сбившимся дыханием, когда оно словно молния разрезает воздух и кажется ужасно громким, по сравнению с окружающей тишиной.
Наблюдая за этим , она почти не дышит в эти секунды.
Впитывая, как губка все, что может взять в этот момент от него.
И самое интересное она получает при этом дикое наслаждение .
Именно дикое.
Потому что с ЭТИМ чувством не сравнится даже самый яркий оргазм.
Чувство полного растворения в другом человеке
Ощущения себя его частичкой.
Той малой частицей от которого ЕМУ очень хорошо в этот момент.
И ничего другого вокруг не существует.
Как описать тот нарастающий ком , который распирает все внутри, словно надувающийся воздушный шарик, и достигнув приделов бесшумно лопается , выпуская на свободу бешенную энергию , горячее содержимое, подавляющее все своим давлением?
Это не оргазм.
Это что то другое.
Это похоже на моральное удовлетворение. Радость от того, что ты отдаешь себя полностью ЭТОМУ человеку. Отдавать ВСЕ, действительно гораздо приятнее, чем получать.
Именно тогда что-то возникает внутри, что-то мучительно сладко ноет, поднимаясь от паха к желудку.
Нет привычных мурашек, нет мелкой дрожи или едва заметных содроганий тела.
Что-то невесомое и в тоже время очень большое и сильное зарождается где-то внутри, заставляя замереть на месте в надежде продлить это восхитительное чувство подольше.
Что происходит с ней- она не знает, она не кончает при этом, но это чувство.. Это даже не сексуальное возбуждение .
Но при общении с НИМ это чувство вызывает такую мощь эмоций, выворачивающих ее наизнанку, что в сравнении этим чувством блекнет самый яркий оргазм.
Ей вдруг безумно захотелось сделать что-то очень приятное ему.
Что- то нежное.
Не еблю , как бешенная скачка.
А именно нежное.
Она пришла к нему в офис в самом конце его рабочего дня.
Большинство его коллег, конечно же уже разошлись.
А он, как всегда, задержался после работы и именно сейчас был поглощен тем, как ложатся строчки на его монитор.
Писал ли он сейчас ей письмо по электронной почте, воплощая свои мысли в красивые и возбуждающие строки от которых у нее начинали гореть щеки , вставали соски и текла пизда — никто не скажет.
Может он рассчитывал очередной проект с кредитованием, прикидывая сколько прибыли получит фирма от каждого вложенного рубля и уменьшая срок окупаемости добивался приличной выгоды- и этого никто не скажет.
Она тихонечко прошла по комнате, разделенной множеством перегородок так, чтобы ее появления он не заметил. Прислонившись спиной к шершавой выкрашенной краской стене, она стала наблюдать за ним.
Было что- то колдовское во всем, что он делал.