— Лиюстринна но де Ханна, благородная дама Ахерона, дочь достопочтенного мэтра Шуази, за попытку убийства твоего мужа и господина, первого советника Гоанна но де Ханна, ты приговариваешься к смерти через повешение. Но учитывая твое благородное происхождение и то, что твой замысел не удался, суд решил заменить тебе наказание на продажу в рабыни на галеры на двенадцать лет. Твои соучастницы, горничная Салама и служанка Уекхалина племени шраддим, приговариваются к десяти годам рабства на острове Кремпо. Приговор привести в исполнение немедленно. — Судья три раза хлопнул в ладоши. Ну что же вот так началась моя новая жизнь. Из аристократки в галерную рабыню, и если доживу до дня освобождения, то уже вновь вернуться к прежнему образу жизни не получится — быть мне простолюдинкой. Семья от меня отказалась, имя мое забудут…
Поток моих мыслей прервал охранник, который потащил меня из зала суд и втолкнул в большую комнату, где приговоренные женщины раздевались до гола, рабыням одежда не положена. Белое платье, расшитое золотом, сандалии, четыре браслета из золота в виде змей, обвивающих руки и ноги и диадема с жемчугом — все что на мне тогда было, полетело в большую корзину. Я уже краем глаза заметила как жадно горели глаза двух охранников, особенно женщины-воина. И вот я абсолютно голая прохожу в другую комнату, где уже стоит очередь из заключённых на бритьё головы. Через час настал и мой черед. Молчаливая рабыня быстро состригла мои волосы, потом намылив голову, ловко сбрила остатки волос серповидной бритвой.
— Следующая. — устало сказала она. — А ты проходи дальше.
В следующей комнате рабынь клеймили, при входе назвав свое имя, женщина-охранник велела лечь на лавку на живот и вытянуть руки вперед. По ее сигналу две рабыни сели мне на ноги и руки, а она достав из жаровни тавро, прислонилась его к моей левой ягодице. Раздалось шипение и острая боль пронзила мой зад.
— Ну все сучка, иди дальше. — сказала охранница. Следующий комнате нас разделили на группы по десять человек и повели в каземат. В каземате каждую группу определили в камеру, где велели ждать завтрашнего дня, когда за рабынями приедут их новые хозяева. В камере не было ничего, кроме десяти тюфяков на полу и ведра для спражнения. Моими соседками были три явно бывшие контрабандистки, две бывшие служанки, задушившие свою хозяйку, они стояли передо мной на бритьё и я послушала их разговор, остальные были непонятного занятия. Одна из служанок, увидев меня сказала:
— Так, так. Глянь-ка, а нам попала аристократка. Уж я их знаю, даже хоть она бритая и без одежды.
— Говорят их специально обучают доставлять удовольствие, чтобы было чем в замужестве заняться. — презрительно окидывая меня взглядом сказала другая.
— А вот мы это и проверим сейчас. — неожиданно вмешалась в разговор одна из контрабандисток. Это была высокая женщина, с крупными чертами лица. Все ее тело было покрыто шрамами, на руках бугрились мышцы, а в сосках, довольно крупной, но уже начинающей обвисать груди, были вдеты два кольца.
— Ну как великородная шалава полижи-ка мне, доставь удовольствие. — продолжала она и повернувшись ко мне показала на свое курчавый треугольник между ног. — Давай, давай сучка, хозяйка ждёт.
Выдавив из себя улыбку, я сделала пару шагов к ней, я шла так как нас учили ходить пансионе — покачивая бедрами и сексуально приоткрыв рот и медленно проведя по губам языком.
— Ух ты сучка, как умеешь. — контрабандистки уже предвкушала получение удовольствия.
— А нас ещё много чему учили — сказала я с усмешкой, подходя все ближе и ближе к контрабандистке — Например ещё и вот чему.
В тот же миг, я резко ударила ее кулаком левой руки в челюсть, а затем подойдя практически вплотную к ней, локтем врезала в солнечное сплетение. Контрабандистка явно не ожидала такого поворота событий, поэтому как согнулась пополам и зашаталась. Я же не теряя времени нанесла еще один удар ногой, от которого она повалилась на пол. На какой-то момент в камере воцарилась тишина.
— Ах ты ж блядь. — заводила вторая контрабандистка, замахиваясь на меня кулаком, но я ее опередила и увернувшись от удара обхватила ее за шею и бросила на пол, как раз на уже начинающую вставить товарку.
Тут кто-то сзади ударил меня по голове, несколько женщин на меня и повалив начали пинать ногами, у меня перед глазами пошли красные круги и я уже почти отключившись услышала как щёлкнула дверь в камеру и с криком: "А ну суки стоять" ворвались четыре охранника с ружьями. И тут я отключилась. Очнулась я от того что кто-то лил на меня воду. Голова страшно болела. С трудом открыв глаза, сквозь пелену я увидела скопившуюся надо мной женщину-война в форме лейтенанта.
— Вроде живая, берите ее. И этих двух контрабандисток, будем их уму-разуму учить. — сказала она.