Девушка обошла вокруг стола и одним рывком спустила брату штаны до щиколоток. "Может быть, у тебя будут какие-то пожелания"? – обратилась она к плачущему навзрыд Егору. "Сука!" – проревел тот в ответ, давясь слезами. "Ну как скажешь" , – с улыбкой пожала плечами Яна и передала Глебу тату-машинку, после чего тот приступил к работе. Когда татуировка была готова, Егору позволили подняться. Качаясь, он подошел к высокому зеркалу, висевшему на стене. Егор с опаской повернулся к нему задом, обернул голову и замер, приоткрыв рот. "Ох, Глеб, кажется ты перепутал первую букву, – притворно строгим голосом заговорила Яна. – Нельзя же быть таким рассеянным!" "И правда, – широко улыбаясь, согласился Глеб и пожал плечами, – но по-моему, так даже лучше!" На левой ягодице Егора теперь красовалась жирная надпись FUCK, а на левой – IT. Он всхлипнул и задрожал.
"Отличная татуха, Егор – услышал он голос сестры, – теперь от девушек точно отбоя не будет!" – захохотала она. Прикрыв ладонями ягодицы, рассвирепевший Егор повернулся к Глебу: "Ты мне за это заплатишь!" – сквозь слезы прокричал он. "Нет, это ты мне заплатишь, мажор, – спокойно ответил Глеб, – я больше никому не делаю наколки просто так. Даже бывшим друзьям. А будущим шлюхам – тем более". Услышав это, Егор замер, вытаращив глаза. Глеб подошел к нему и похлопал Егора по щеке: "Не дергайся и я пощажу твое личико". "Что: тебе от меня нужно?" – промямлил разом притихший Егор. "А что у тебя есть, красавица, чтобы оплатить мою работу?" – усмехнулся Глеб и грубо схватил Егора за ягодицу. "Яна, пожалуйста: скажи ему: – испуганно залопотал Егор, – я же не педик". "Настало время платить по счетам, Егор, – мрачно сказала Яна, – платить своей жопой".
Глеб встряхнул Егора, как куклу, посадил на стол, а затем опрокинул его на спину, задрав и раздвинув парню ноги. Кусая губы и теребя пуговицы на форменной рубашке, толстозадая охранница подошла к Яне: "Знаете, почему я пошла работать надзирательницей в мужскую тюрьму? – горячо зашептала она. – Я обожаю смотреть, как трахают молодых парней". "Мой брат – уже не парень, – равнодушно заметила Яна. – ему же яйца отрезали". Она достала смартфон и приготовилась снимать.
Тем временем Глеб приспустил штаны и вытащил напряженный член. С изумлением Яна отметила, что в длину он был не менее двадцати пяти сантиметров. Лишь увидев этого монстра, она вспомнила значение одной из татуировок на груди Глеба: ее добровольно носили заключенные с необыкновенно большими половыми органами – по решению тюремных авторитетов или по щедро оплаченном заказу с воли они особо жестоко насиловали провинившихся парней и мужчин, после чего те на всю жизнь оставались инвалидами из-за тяжелых травм заднего прохода.
"Так он же жопоразрыватель, – восхищенно прошептала охранница, – как жаль, что его скоро освободят". "Надо рассказать о нем Карине, – отметила про себя Яна, – она найдет для него работу". "К сожалению, пока что многие насильники, которых мы призываем к ответу, избегают тюремного заключения, – вспомнила она слова своей знаменитой подруги и наставницы, – нередко ввиду юного возраста, как если бы он их оправдывал, – но мы не вправе закрывать глаза на преступную снисходительность нынешних судей – мы должны взять дело правосудия в свои руки – отрезать таким парням яйца, чтобы, оставаясь на свободе, они никогда больше не могли никого изнасиловать, и разрывать им анусы, чтобы они всю жизнь чувствовали боль, причиненную ими их жертвам". "Аминь" , – улыбнулась Яна. Глеб метко сплюнул на головку члена и, привычным жестом растерев слюну, приставил член к пока еще девственному анусу парня.
"Ты действительно этого хочешь? – нахмурившись, спросил он Яну – Все-таки это твой родной брат: Стоит мне сделать это сейчас, и он навсегда опустится на самое дно". "Делай с ним, что хочешь, – равнодушно бросила она. – все равно в тюрьме он будет только шлюхой: теперь что бы он там ни говорил, тату на жопе сделает свое дело – в первый же день заключения его поставят раком в душевой и хорошенько выебут – начальница тюрьмы пообещала лично проследить за этим". Сказав это, девушка с удивлением отметила, что, похоже, ей передалось возбуждение грузной охранницы, тяжело дышавшей рядом с ней, – сердце ее лихорадочно забилось, а смартфон мелко задрожал в вытянутых вперед руках. "Ну как знаешь" , – ухмыльнулся Глеб.