Для уверенности я дал ей пощёчину.
— Тебе понятно?
— Да, господин.
Ещё пощёчину.
— Громче!
— Да, господин!
Я обеими руками обхватил её груди. Через кожаный бюстгальтер ощущение было не полным. Её соски стали огромными. Я сначала нежно провел по ним указательными пальцами, потом сжал. Мама прикусила губу. Сжал ещё сильнее. Мама уже еле сдерживалась от крика. Еще немого, и я отпустил. Я отошёл на шаг, обошёл её и встал сзади. Приблизившись, я положил ладони на её плечи — они дрожали. Обхватил её ниже и поодиночке достал её груди. Они были большие и мягкие. Я сжимал их всё сильнее.
— Что, сучка, тебе нравится?
— Да, сыно. .
Я сдавил её груди как мог и потянул вниз, она взвизгнула от боли и рухнула на колени. Я схватил её за волосы, две пощёчины, одна за другой.
— Прости, господин!
Я толкнул её в затылок, она оказалась на четвереньках.
— Стой так. Мы закрепим результат.
Она прогнула спину, её ещё не тронутая жопа, ждала наказания.
(Шлепок)
— Кто я? — Сурово спросил я.
— Ты мой господин.
(Шлепок)
— Кто ты?
— Я твоя рабыня.
(Шлепок)
— Хорошо.
Её жопа стала красной. Я потянул её за кольцо ошейника вверх.
— Встань, сучка, я не закончил осмотр.
Её глаза смотрели на меня испытующе, видимо она не ожидала от меня такого исполнения.
— Посмотрим, что там у тебя внизу. Снимай трусы.
Мама колебалась. Я стоял и смотрел на неё непреклонно. Явно стесняясь она опустила трусики, перешагнула их и отвернулась в сторону. У неё был густо заросший лобок, но судя по длине волос и по аккуратной форме треугольника, он был ухожен и острижен — так было задумано. Малые половые губы, были тёмные и большие, они гребнем торчали снаружи.
— Хороша сучка!
Я подошёл к ней, взял её за кольцо ошейника и подвёл к столу. Грубо за волосы наклонил её над столешницей, ноги раздвинул в стороны и отошёл на пару метров.
— Нет, Алёна, ты не просто хороша, ты лучшая в мире!
На мгновение я замер. Это же моя мама!
Я подошёл, и начал мять, и шлёпать по её мясистым ягодицам. Мама начала постанывать. С каждым разом я ударял всё сильнее. Когда я раздвигал ягодицы в стороны её пизда начала хлюпать. Я присел на корточки и раздвинул её жопу. Удержаться было невозможно, я провёл языком от пизды до ануса. В нос ударил запах её соков. Бёдра мамы покрылись мурашками. Её гребешок половых губ блестел от смазки, с чавкающим звуком я раздвинул их. Между половыми губами повисли нити смазки, а из глубины капля стекла на клитор. Зрелище было восхитительно. Кончиком языка я слизал эту блестящую капельку. Мамины бёдра задрожали.
— Ах ты, блядииища. Ты же вся течешь:
И я обеими руками хлопнул по её ягодицам. Потом встал, потянул её за хвост волос и шлёпнул ладонью по её пизде. Мама звизгнула. Ещё и ещё и ещё раз… При ударе, её соки разбрызгивались в стороны. Она старалась сдержать свой крик. Я засунул палец в её мокрую щель. Вынимая палец, за ним тянулась её смазка. Я навалился на неё сзади и поднёс свой палец к её рту.
— Оближи его.
*****
Я поймал себя на том, что моё сердце уже могло выпрыгнуть наружу, а воздуха не хватало и дышал я очень глубоко и часто. А мой член упирался в шорты. Мама тоже стала румяной и часто хлопала ресницами.
Я сконфужено ответил:
— Да.
— Так себе общие интересы для матери и сына:
— Нооо. В эти игры невозможно играть одному.
— Тут уж без вариантов. Ладно, думаю мы всё обсудили и я рада, что у нас есть взаимопонимание.
Мама смущенно чуть засмеялась и начала вставать с кровати, как я выпалил:
— Может, мы вместе попробуем сделать это:
С какого хера я сказал это?! Я сам был в шоке от своих слов. Улыбка сошла с маминого лица, рот приоткрылся. Она посмотрела на меня не двигая глаз, а медленно повернувшись в пол оборота. В её взгляде было и удивление и потерянность, ресницы захлопали как секундная стрелка часов. Потом она так же медленно повернулась и неуверенными шагами вышла из комнаты. Я за всё это время даже ни разу не вздохнул и не моргнул. Лишь когда она удалилась, я потихоньку начал приходить в себя. Что это вообще было?
Спать я лёг, думая о нашем с мамой разговоре, постоянно прокручивая её ошеломлённый взгляд. Вот я мудак:
Глава 3. Договор.
На утро, за завтраком я боялся посмотреть на мать. А она выглядела совсем обычно, как раньше. Не так как последнюю неделю, а как раньше, до того как началась вся эта история. Глаза не прятала, голос был бодрым, только постоянно зевала. Когда я встал из-за стола и понес посуду к раковине, она на мгновение застыла с чашкой у губ и глазами пробежалась по мне снизу вверх.
Вечером я сидел на кухне. Перекус перед сном — дело святое. Зашла мама, налила себе чай, села на своё место.
— Дим, ты это серьёзно?
Я перестал жевать.
— Что серьёзно?
— То что ты вчера сказал. Ты это серьёзно?
— Ну, да.
— То что у нас с тобой общие интересы мы выяснили. Но: Я твоя мама. И я нравлюсь тебе как женщина?
— Угу.
Мама пристально посмотрела на меня.
— Раз так, то я согласна. Завтра папа уезжает по рабочим делам, у него какое-то совещание в другом городе и он пробудет там пару дней. Уезжает он днём. Так что завтра вечером:
— Нууу, хорошо.
— Слушай, мы вчера не договорили. То есть, есть некоторые детали, которые очень важны.
— Мам, мне кажется я понимаю о чём ты.
— Может быть. Но мне хотелось бы уточнить это и лучше это сделать сегодня.
— Ты хочешь сразу ограничить мою роль?
— Не совсем. Я изначально, хочу узнать, понимаешь ли ты свою роль?
— Я Господин.
— Это я и хотела услышать. А ты сможешь обращаться со мной грубо?
— Я постараюсь.