"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ВЕРОНИКА
Часть 1-я
За чередой описываемых историй перестал информировать читателя о временной привязке к происходящим событиям. Похоже, следует сказать, что от главы номер 3 до нынешней, прошло семь лет.
Вероника устроилась в комбинат, примерно за пять лет до его распада. Та пора вообще изобиловала хаосом, развалом и прочими катаклизмами, поэтому гибель еще одного предприятия никак не отразилась на ходе мировой истории. Разве что, исключая непосредственных участников тех событий — нам было не все равно: лично я, в общей сложности, отбарабанил в комбинате двенадцать лет. Срок немалый, существенный — просто так, взять и выкинуть из жизни, не получится. Да и зачем выбрасывать? Хорошее было время, весело-молодое!
В общем, приходит в комбинат этакая швабра — худющая, ужас! Всего боится, ничего не умеет. С какого перепугу ее взяли, до сих пор не въезжаю. Наверняка, по звонку сверху.
У нас надо ПАХАТЬ. Причем, соображать не только по художественной части, но и умело обращаться с молотком и пилой — "чистые" дизайнеры комбинату на хер не нужны, художник должен уметь грамотно смонтировать то, чего намалевал. А Веронику взяли! Эта барышня молоток сроду в руках не держала, а если возьмет — уронит: весу в нем больше, чем в ней самой. Шутка:)
Точно по чьей-то протекции приняли, не иначе.
Если кратко, то предисловие таково: ни при каких выпитых дозах ("Нет некрасивых женщин — есть мало водки") у меня не возникало желание трахнуть Верону. Чем угодно могу поклясться! Никаким боком она не влезала в параметры, способные обратить на нее внимание, как на женщину (иносказательно — повернуть член в ее сторону) . Что, собственно, и происходило: мы просотрудничали, оставшиеся комбинату пять лет до его благополучной кончины, без каких-либо позывов на интимные отношения — эпизод под номером "24" случился позднее. Гуляли в одной компании, ездили в командировки, но для меня Вероника всегда и везде оставалась объектом вне мужского интереса. Думаю: даже, если б меня сильно приспичило, я б скорее в туалет отбежал, а не полез бы к ней между ног. НЕ В МОЕМ ВКУСЕ БЫЛА ДЕВУШКА. Напрочь!
Не доводилось мне видеть рядом с ней и какого-нибудь парня — создавалось ощущение, что девка в глухом пролёте. Поэтому — с комплексами. По поводу собственной внешности. Кстати, на личико Веронка была ничего, основные проблемы — строение тела: как я упомянул вначале — швабра! Не знаю, может кому-то и нравятся девки-фанеры, но женщина без сисек для меня — не женщина. Я первым делом смотрю ниже подбородка, выше пупка: есть ТАМ чё или нет? А уж потом далее. Так устроен, ничего не попишешь. Дамы, читающие эту главу, и попадающие в категорию "фанерных досок", могут морщится сколько угодно — мне по барабану! Вас никто силком тут не держит — закройте окно и идите на hуй! Токо не на мой.
По сути, "ВМЖ" написаны не для раскрутки и не для наращивания популярности сайта — это МОИ воспоминания, МОИ личные переживания и эмоции. Могу я, оставаясь наедине с самим собою, быть откровенным??? Вот и считайте эти записки именно таковыми! Здесь я ничего не привираю, ничего не приукрашиваю — всё, как было. И есть. Для фантазий (коим требуется выход) завёл другие рубрики, где и оттягиваюсь.
Быть постоянно одной трудно. Когда вокруг кипит жизнь, когда видишь рядом счастливые (псевдо-счастливые) лица женщин, вовлеченных в круговорот трах-тиби-доха и сопутствующих ему мероприятий, тяжело оставаться безучастной и сохранять душевное равновесие — природа берет своё. Хочется тоже быть в центре водоворота. Ну, хотя бы, на краешке. Вероника не попадала ни в центр, ни на обочину — она находилась вне "зоны действия". Если кого-то крутило, вертело и несло по течению, то её эти стасти-мордасти миновали. Само собой, девка переживала, но изменить ничего не могла — не было желающих вынырнуть из потока и схватить ее за руку: "Ай-да со мной!". Она б (стопроцентно!) кинулась не раздумывая. Да нету руки. Даже пальчика из "воды". Даже кончика.
Проблемы Вероники ехали мимо меня незаметно — я совершенно не вникал в ее ситуацию, не собирался этого делать и впредь.
Правда, был один эпизод: Так, ничего особенного (как мне казалось) . Но он, видимо, послужил некой отправной точкой для последующих событий.
Сидим вечером компашкой, как обычно — попиваем. Не сильно, больше для запаха. Зашла речь о перспективах. Уже зрели слухи, что скоро комбинату крышка — все, естессно, озабочены. Прикидывают, куда податься и чем зарабатывать на пропитание. Смотрю на Веронку — та совсем скукожилась: в комбинате, при всей ее неумелости, у нее получался стабильный заработок. Если придется уходить — кто и куда ее возьмет? Нема таких сумасшедших!
— Слушай, Верон! — говорю ей вполголоса, чтоб другие не слышали. — Грядут большие перемены. Судя по всему, мы скоро разбежимся, кто куда. Ты, это: начинай подыскивать местечко.
— Думаешь, нас закроют?
— Если и не закроют, сами уйдем. Вспомни, какие "бабки" мы зашибали 2-3 года назад? Кумовья королю, сватья министру!
— Да-а, — кривит рот в улыбке Вероника. Даже не обладая талантами, ей тоже перепадало не хило — можно было жить-не тужить.
— Ты: это, — продолжаю я, — иди в военкомат.
— ???
— Просись на работу за границу. Возьмут или нет — другая песня, но попробовать не лишне. Я там был, поверь: стоит того! Работа не пыльная, а денег: ну, щас таких в Союзе не сделаешь. Рискни.
Молчит.
— Знакомые в этой сфере есть?
— Ой! Кажется, дядька мой:
— Ну вот! Тебе даже проще будет. Падай в ножки, проси.
Я забыл про тот разговор, да Веронка сама напомнила — значительно позднее.
Иду по Столичному проспекту (название такое — я у себя в городе, не в Москве) , время — ближе к семи вечера. Слышу: окликают меня сзади. Оборачиваюсь — Вероника.
— Привет!
— Здорово!