"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"
ГЛАВА 31 — "ГЕЛА"
С этой, приятной во многих отношениях, женщиной у меня не было никаких проблем. Как в профессиональном, так и в личном плане. Тихая, не капризная, почти незаметная — т. е. не акцентирующая внимание окружающих на своей персоне: "Смотрите, вот я какая!". При всем при этом, это была женщиной, обладающая потрясающим шармом!
Ах, шарм! Некая субстанция, которую невозможно разложить на составляющие, препарировать, проанализировать результаты исследований, а затем выдать рецепт приготовления в домашних условиях (кстати, в лабораторных тоже не получится) .
Что такое "шарм" известно всем… и неизвестно никому. Его ощущают, но из чего он сделан и как его при желании воспроизвести или скопировать, неведомо.
Шарм — наиважнейшая часть имиджа женщины. Можно иметь ладную фигурку, симпатичную мордашку и даже нестервозный характер, но если нет шарма — шансы женщины стать безумно любимой и жутко обожаемой резко падают вниз, словно курс акций в период дефолта.
Отсутствие шарма не смертельно. Не обладая этим Нечто, конечно, выживешь. Большинство так и поступают — обустраивают личную жизнь с тем, что имеется в арсенале. Живут-поживают, выбросив из головы сожаления об отсутствии этого мощного вида вооружений. Типа — "раз всё более-менее устроилось, чего зря морщить лоб?".
Только вся правда в том, что женщина с Шармом и женщина без оного, это не просто две разные женщины — это женщины с разных планет. Женщина с Шармом — как беспроигрышная лотерея. Женщина с Шармом — вечный фаворит. Женщина с Шармом — олимпийский чемпион, чье звание дается пожизненно. Она не боится завтрашнего дня, ибо знает: ее бесценное качество готово прийти на помощь в любой день, в любую минуту — стоит лишь захотеть. Такой женщине не страшны катаклизмы в виде разводов, она не впадает в депрессию от мысли, что с уходом мужчины жизнь кончается. Да, горько и обидно, когда бросает любимый мужчина, но для женщины с Шармом это не вселенская катастрофа. Женщина с Шармом знает себе цену. Эту цену знают и окружающие. И эта цена велика. Кстати, женщин с Шармом бросают только сумасшедшие…
Гела была женщиной с Шармом — вторая такая, повстречавшаяся на моем пути.
Говоря на современным сленге: в чем фишка 31-й главы? . . Во времени. В конце главы вы поймете, почему я сделал акцент именно на этом.
События той поры происходили в период, когда страна резко убегала от социализма, безоглядно впендюриваясь в дикий капитализм, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Перемены, которых все ждали, наконец-то, наступили. Но их стремительность посрывала головы не только верхушке власти, но и миллионам граждан. Что получится в результате — не знал никто. Бывшая великая держава катилась по наклонной плоскости в хаос, неразбериху и анархию.
Я — уже не мальчик, мне 37. Отношения с женой превратились в пустую формальность совместного проживания: утром ушел на работу, вернулся заполночь. В выходные тоже стремился уйти из дома под любым предлогом. Свободное от работы время проводил с Тави (будущей второй женой) . Неизбежность развода висела в воздухе, что, впрочем, меня нисколько не страшило — внутренне я был готов на этот шаг. Что и сделал: холодным ноябрьским утром собрал чемодан, взял портативный телевизор "Шилялис" (любимая вещь в той квартире) и ушел из дома. Без сожалений и комплексов. Убежал в никуда. Ринулся, чтобы влить в жилы "свежую кровь". Свалил из тины… Тави тоже ушла от родителей.
Я упросил кореша пустить нас жить в его пустовавшую однокомнатную хату, которую он получил накануне (частный дом его матери снесли, всем прописанным в хате выдали по квартире) . В нашем новом жилище не было ничего — голые стены. Даже унитаз — и тот пришлось устанавливать самим.
Так я начал новую жизнь. Резко "обновил кровь". В стране такие перемены — мне тоже не грех!
Чёрт, забежал вперед! И вообще — в другую книгу (я предупреждал: о событиях, связанных с моей второй женой, здесь рассказывать не стану) . Возвращаюсь к рассказу о Геле…
С прежней работы пришлось уволиться — комбинат без заказов захирел, народ разбежался. Один знакомый организовал новую газету, пригласил поработать у него. Предложение подвернулось как нельзя кстати (деньги — на нуле!) . Не задумываясь, я согласился. Важно было пережить "эпоху средневековья" — мы и так сидели с Тави почти на голом полу, да еще без рубля…
Коллективчик издания, куда я устроился, представлял собой четыре человека: директор (тот самый мой знакомый) , секретарь-делопроизводитель, человек-Ноги (пацан, бегающий по рекламодателям) и я. Секретарем в нашей шарашкиной конторе работала Гела.
Время было смутное: фирмы возникали и вскоре закрывались. Новое веяние — предпринимательство — захватило умы граждан кажущейся простотой: "Да я щас! . . Да мы!". Но откуда взяться понятию о бизнесе у советского человека? Мы ж инкубаторские! Детсад, пионерлагерь, комсомол — везде ходили строем и выполняли команды начальства. А тут — СВОБОДА, бля! Делай, что хошь! Ну, и ринулась масса матросовых на бесчисленные амбразуры капитализма… так же массово погибая под шквальным, перекрестным огнем новой системы экономики.
Наша газетенка продержалась в этом водовороте год. Уже подвиг!
Дирек (мой знакомый) в бизнесе не разбирался вовсе, ему токо хотелось быстрых "бабок". Думал: "Создам газету — деньги от рекламы потекут рекой". Ага, щас! Мой тогдашний начальник хорошо разбирался только в выпивке. Побыть душой компании — запросто! Заквасить по литру на харю — да легко! Полу-бард, полу-журналист, полу-музыкант. Он везде был "полу", и ни в чем "полный".