Однажды вечером мы с моим бойфрендом сидели у меня и размышляли, пойти погулять или же остаться дома. Поскольку милого гулять ломало, он аппелировал к тому, что я и так болею, какое мне так гулять, лечиться надо, а не глупостями страдать. Пока мы сидели и препирались, неожидано заявился "на чай" (он всегда приходит вечером пить чай и уходит в пять утра, традиция такая) наш общий друг, которого мне безумно хочется. Мне всё равно, что у него есть девушка и что они друг друга любят. Мне неважно, что ему на меня наплевать и что максимум, что я от него получу — это только секс. Мне хочется — и точка.
Причём хочется иногда до полуобморока, настолько он меня заводит своими ласками. Господи, какие у него потрясающие руки! Глядя на эти жуткие, рабочие лапы, никогда не скажешь, что они могут творить ТАКОЕ. Однажды я кончила просто оттого, что он всего-навсего ласкал мою грудь и при этом мы с ним целовались. Кстати, целоваться с ним тоже полный кайф. Однажды во время получасового поцелуя под панк-рок он прокусил мне губу (шрам уже навсегда), но это был такой безумный кайф, что я готова простить ему всё, что угодно. Меня ещё никто так не целовал, как он. В общем, люблю я человечка, что и говорить.
Я же Сашу своего не выгоню (хотя подмывало, но неудобно как-то), отправились мы всей делегацией на кухню… Поговорили обо всем, вдоволь напились чаю, даже гитара надоела. Тем временем мизансцена такая: Женька (приятель, пришедший, по собственному выражению, "на пару палок чая") лежит на диване, я лежу рядом, обняв и положив голову ему на плечо, ну удобно мне так, понимаете ли (ага, при собственном парне, нормально!) и мирно дремлю. Мне вообще нравится с ним обниматься.
Ребята на меня внимания не обращают, самозабвенный треп на излюбленную тему, — оружие — святое дело! Я заснула, проснулась — всё те же всё то же, история происхождения пистолета "Стечкин". Всё бы ничего, даже интересно, но когда рядом два любимых парня, и дикое "ХОЧУ!!!", то какой там нахрен "Стечкин".
Я же девочка простая, заявляю: "мальчики, третий час ночи, спать пора, ну-ка быстро отбой!". Мальчики с такой наглости малость обалдели (Женька-то ничего, он привык к тому, что я к нему пристаю всё время, да к тому же ему пофиг, а вот Саня мой, с который мы до этого только целовались, потому как встречаемся только две недели:) но ничего, терпимо. Уговорила, надо укладываться.
Один диванчик (потому как на кухне дело происходит, я же не потащу в дом к маме эту кодлу), узенький да к тому же ещё и короткий. А мальчики-то у меня отнюдь не миниатюрные, да и сама я девушка высокая. Как быть? Парнишек я утрамбовала плечом к плечу, сама плюхнулась сверху. Свет выключили. Разговоры разговариваем, смеёмся, ребяточки мои прикалываются друг с другом, мол, дорогой, любимый, противный и прочие невозможности. Прелесть ситуации в том, что темнота абсолютная. Лежу я сверху лицом к ребяткам, Сашка меня одной рукой скромно обнимает, я его за руку держу. А вот вторая моя рука, бесстыдно пользуясь кромешной темнотой, потихоньку гладит Женечку между ног, кайфуя от растущей упругости. Он же, нимало не смущаясь наличием в непосредственной близости моего парня, нежно гладит меня по спине, временами захватывая грудь и заползая рукой под мои джинсы. Время от времемни мы с ним тихонечко целуемся и никто этого не замечает.
Оказывается, такой экстрим как собственный парень рядом — это так заводит! Мы целуемся с Саней, он, обалдевая от собственной смелости, тихонько лезет мне под футболку, ласкает мою грудь, вначале несмело, потом всё активнее и смелее, причём сам от этого жутко заводится. Надо сказать, у меня есть одна особенность: меня очень заводит чужое возбуждение. Просто крышу рвёт иногда, когда я понимаю, как я завела парня, насколько он меня хочет, о чём он сейчас думает и ЧТО представляет. А уж если я при этом положу руку ему между ног, то это полный улёт: всё стоит и ждёт и желает меня: Саня целует меня в ухо, я слышу его дыхание, которое сбивается всё чаще, и понимаю, что мне дико хочется продолжения банкета. Ведь Женька в это время не лежит как бревно а тоже аккуратно ласкает меня, даже не очень-то стараясь, чтобы его руками не пересекались с руками его соседа по койке. Ласки в четыре руки — это безумно приятно, не всегда понимаешь, где чьи пальчики, такие любимые и кто что делает. Минут десять я просто лежали, тихо постанывая от наслаждения, и изо всех сил запрещала себе произнести фразу, которая веретелась на самом кончике языка. "Боже, мальчики мои, как же я вас хочу!!!"
Нельзя было, удержалась.
Просто Саня меня год назад уже из-за измен бросал, шут его знает, как бы он на такое среагировал, не рискнула я, хотя хотелось дико.
Руки уже вовсю гуляют у меня под футболкой, целуюсь я с кем сумею, потому как с Женькой-то хочется больше, но ещё надо так, чтобы Сашенька мой не понял, зачем нервы человеку трепать. Сама глажу парней где сумею украдкой, потому как внешне все делают вид, что мы просто разговариваем о разной ерунде и ничем таким никто не занимается. Ну игра такая, партизанская, рашэн экстрим. Жека-то всё прекрасно понимает, что происходит на самом деле, а вот парень мой вроде как думает, что я ласкаюсь только с ним, а дружок наш преспокойно отдыхает и не догоняет всей темы. Не выдержав напряжения, молодцы отправились курить. Продышались, успокоились, я тем временем себя малость в порядок привела. Явились, легли, только поменявшись местами, притянули меня к себе. Я на этот раз легла на спину. Во всеуслышанье объявили, что спать пора, все замолчали, с разным успехом делаем вид, что находимся в царсте Морфея Мой коварный замысел был прост и примитивен, как песня группы "Руки вверх", а то и ещё проще. Женьке руку в джинсы я запустила сразу, это было без проблем — джинсы болтались на бёдрах и с этим не возникало никаких вопросов, тем более для нас с ним подобные забавы были не впервой. Санечке же я положила руку на живот и потихонечку, по сантиметру стала пробираться под ремень, не зная, как ему понравится такая идея, тем более не наедине, как у нормальных людей, а в присутствии пусть и кента, но всё же абсолютно левого в интиме человека. Руку мою в штаны к себе подталкивают, помогают, даже ремень расстегнул, чтобы добраться было легче.