Костя хмыкнул, но ничего не сказал. Мать посмотрела на сына с прищуром, и тоже промолчала.
– И как часто ты наказываешь сына? – спросила Светлана, наконец убирая руку от Костиного уда. Татьяна задумалась.
– Сейчас не так, чтобы часто… Ну, где-то раз в месяца два-три, даже реже. Раньше, когда он был поменьше, было гораздо чаще.
– Ясно, – бесстрастно сказала Света, – Костя, повернись, пожалуйста…
Мальчик немедленно выполнил приказ. У него были маленькие, тугие ягодицы спортсмена, стройные ноги.
– Плаваньем занимаешься?
– Да-а, – немного удивлённо протянул парень. – Вам мама сказала?
– Нет, я вижу по твоей мускулатуре… Наклонись вперёд… Ещё ниже… Хорошо. Можешь одеваться. – Света не спеша стащила с правой руки перчатку, поискала глазами корзину для мусора; не найдя ничего похожего, засунула комок латекса в задний карман брюк – но не в правый, где оставалась ещё одна свежая перчатка, а в левый.
– То есть, – как это одеваться? – взвилась мать. – Не-не-не, одним осмотром он не отделается. За такие пакости нужно драть, как сидорову козу!
Костя теперь стоял вполоборота к матери и докторше, в нерешительности комкая свою рубаху в руках, и по-прежнему смотрел в пол. Член его победоносно торчал, как и раньше.
– Таня, я не вмешиваюсь в твой воспитательный процесс, – как-то устало сказала Светлана. – Но так ли уж необходимо пороть? Ведь он уже большой парень. Ну, сама посуди. Неужели нельзя просто поговорить, объяснить?
– Поговорить! – зло отрезала подруга. – Опять ты за своё! Ведь мы уже всё решили! – Татьяна повысила голос, в досаде вскочила со стула, зловеще помахивая ремнём. – Говорить можно с теми, кто понимает слова! Некоторые же понимают только силу! Боль! – она слегка перевела дух. – Поговорить! Сколько уже было говорено-переговорено! И что?
Но Света так просто не сдавалась.
– Погоди-погоди! Успокойся! Ну, что такого он сделал? Такое уж страшное преступление он совершил?
– А разве нет? – снова повысила голос Татьяна. – Мало того, что подглядывал, как мать мылась в душе, – так ещё и дрочил при этом!
Светлана сморщилась. "Какой она стала вульгарной! – с горечью подумала врачиха. – А ведь была такой чистой, романтической девочкой! Да, такая работа и отсутствие постоянного, нормального мужика в семье, быстро доводят нашу сестру до ручки". Татьяна, хотя и закончила пединститут, уже семь лет работала инструктором по фитнесу. Муж её бросил, когда Косте ещё не было и двух лет.
– Нет, – возмущённо продолжала Таня, пяля глаза на Светлану, – ты и впрямь думаешь, что за такое нужно прощать?
– Да, – холодно отчеканила гостья.
Татьяна открыла было рот, но тут же справилась с собой.
– Ладно, раз у нас везде такая пошла демократия, – поспокойнее продолжала она, – такой, блин, плюрализм… Давай его самого спросим. Просто интересно… Итак, сын: ты тоже считаешь, что за этот проступок наказывать тебя не следует?
Костя, всё такой же насупленный, глянул исподлобья и пробурчал:
– Нет, следует… Ты права – это было мерзко. Но устраивать из этого показательный процесс…
– Видишь? – решительно прервала мать, торжествующе блестя глазами на подругу. – Вот это, я понимаю, воспитание. За эти твои слова, сынок, ты получишь вдвое меньше того, что я наметила, – тепло отнеслась она к сыну.
Костя мрачно кивнул.
– Так, не будем терять времени, – деловито продолжила мать. – Давай, Костя, стань на колени перед тётей Светой. Она добренькая, она тебя подержит.
Костя бросил на диван рубаху и послушно опустился на колени перед Светланой; положил руки на плюш по обе стороны бёдер докторши, и вопросительно смотрел на неё. Та погладила парня по голове и, ласково пригнув, положила его голову себе на колени. Диван был низкий, и зад Константина торчал довольно высоко.
– Что, так уж необходимо держать? – враждебно заметила Светлана. – Хорошо, ты к скамейке его не привязываешь, как дед Горького.
– Да нет, держать уже не обязательно, он парень дисциплинированный; это, скорее, ему для облегчения страданий. Впрочем, можем опять его спросить. Костян: так держать тебя или нет?
Костя поднял голову от Светиных колен, печально посмотрел на неё.
– Да, держите меня, пожалуйста, тётя Света. Так мне будет легче…