И снова Зойка меня поразила. Она ведь чувствовала, что я пытаюсь сделать, но не сопротивлялась. Вообще никак не реагировала на мои потуги. Осмелев, я оторвался от нее и развернул к себе спиной. Ее рука, конечно, оставила мой зад, и я тут же ощутил пустоту, нехватку этого прикосновения. Зато я смог прижаться к девушке сзади. Смог прикоснуться губами к ее шее, на самой границе волос на затылке.
Зоя тяжело дышала.
Я снова стал возиться с пуговицами. Уже обеими руками.
И тут Зойка, видимо, пришла в себя. Она вдруг отстранилась от меня, резко развернулась ко мне передом и сказала, тихо так сказала:
— Не надо. Пожалуйста, не надо.
Она меня просит? Я снова опешил. Я так привык за эти недели, что Зоя командует, требует, дает указание, что сейчас был поражен самим фактом, что она меня тихо и несмело о чем-то попросила. И только потом я стал понимать, о чем именно она меня попросила.
Я слегка от нее отодвинулся.
— Но почему? — традиционной фразой всех павианов отреагировал я.
Эти слова еще больше отрезвили Зою. Она отрезала уже обычным своим тоном:
— Я сказала "нет" , понял?
Я замер. Мне было обидно. Мне казалось, что мы уже перешагнули какую-то грань в наших отношениях, и говорить со мной так девушка теперь не будет.
И снова Зоя меня удивила. Она вдруг стала говорить, тихо и мягко:
— Извини, не обижайся. Не обижайся. Ладно?
— Я тебе не нравлюсь? — спросил я неуверенно.
— Нет, нет, ты чудесный Удивительный. Красивый. Замечательный.
— Что же тогда?
— Ну, понимаешь, — прошептала Зоя, — девочки другие, чем мальчики. Они не могут вот так вот просто… ну… Понимаешь?
Я не понимал. Вообще. Чего не могут? И чем другие?
Мы молчали. Я чувствовал ее дыхание. Чувствовал ее запах. Чувствовал ее тепло.
— Ты ведь меня младше, — вдруг выпалила Зойка.
Да какое это имеет значение!
— Я не могу, я постоянно ощущаю, что ты… ну… младше…
Что за черт!
Я молчал, не зная, что сказать.
Зоя добавила:
— Я девственница.
Я в очередной раз опешил. Сама призналась! А ведь я подозревал это!
— И хочу ею остаться до замужества.
Зоя легоньким движением обвила мою шею, приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в губы.
По моему телу снова пробежала дрожь желания.
— Понял теперь?
Я кивнул. Ничего я не понял.
Я пригнулся и поцеловал ее в ответ. Я хотел сделать это так, как она, совсем по-сестрински (или по-братски) , но у меня так не получилось. Все-таки ее губы были такими податливыми, а стан таким тонким!
— А ты, однако, перевозбудился, — прошептала Зоя, когда я, наконец, смог оторваться от нее. — У меня весь живот исколот этим твоим… Ну, на который все пялятся. Завтра синяки будут.
Мне стало так стыдно! Я и не замечал, что мой член с силой вжимался в Зою. И, кстати, я не думал, что девчонки чувствуют, что именно к ним прижимается. И я, почему-то, никак не ожидал от Зойки, что она столь откровенно мне об этом скажет…