Прохладный ветер пробежал по моему телу, отчего я невольно открыл глаза. Ощутил я себя голым, плюс ко всему у меня был страшный стояк. Закинув ноги на дужки кровати, я прошёлся рукой по ногам, пока не дошёл до попки. Возбудившись ещё больше, не в силах сдерживать себя, я аккуратно ввёл в неё сразу два пальца, которые очень легко вошли вовнутрь. По моему телу словно застучали сорок маленьких молоточков. Не шевеля пальцами, я стал двигать попкой навстречу им, получая тем самым знакомое удовольствие.
Неожиданно я услышал, как лестница начала дрожать, и понял, что кто-то поднимается и что этот кто-то не желает давать о себе знать. Быстрым движением я опустил ноги и лёг на бок. Увидеть меня можно было только через щель между листами шифера, которые огораживали лестницу. Пройдя как будто случайно взглядом по этому месту, я увидел там чьи-то глаза, которые не успел отреагировать на моё движение и спрятаться. "Интересно, кто же это может быть, если не Алик!" — подумал я, а ведь сейчас он мне как раз и был очень нужен. "Ну что ж, не хочешь сам выходить, я тебя заставлю это сделать".
Я повернулся к стоявшему на лестнице спиной, встал на кровати на колени, широко раздвинув их в стороны, просунул два пальца правой руки себе в попку и стал слегка прыгать на них. Такая поза быстро сильно меня утомила, и, свалившись на кровать, я поместил указательный палец левой руки себе в рот. Закрыв глаза, я двинул головой и полупроглотил его. Я представил, что это настоящий чей-то член, и начал двигать головой, причмокивая и целуя палец. На самом деле мне уже не важно было, кто за мной наблюдает, я просто хотел доставить нам обоим удовольствие; не знаю почему, мне просто этого хотелось.
Дотянувшись до своего члена, я стал дрочить его и на этот раз услышал перешёптывающиеся между собой голоса. С пальцем во рту меня и поразил сильный оргазм. Я стал дёргаться, пытаясь как можно сильнее освободить свои яйки от тяжёлого груза.
Отдышавшись, я медленно встал с кровати и потянулся за шортами. С моего конца тянулась вниз нитка моих выделений. Накинув свою майку и шорты, надев на босу ногу кроссы, я услышал, как по лестнице тихо стали спускаться. Подойдя к ней медленными шагами, я стал спускаться с огромным желанием узнать, кто же всё-таки это был.
Спустившись, я увидел, что несколько пацанов сидят за столом и тихо смотрят на меня, о чём-то перешептываясь. Среди них я мог знать только Радика. Он был избалованным, сильно смуглым мелким беспредельщиком, к тому же вороватым.
— Чё забыли тут?
— Нам бабушка твоя обещала яблок нарвать, — ответил Радик.
— Давно её ждёте?
— Только что пришли.
Подойдя к умывальнику, я освежился и зашёл в комнату. Тут я услышал, как на улице за забором мимо проезжающая машина начала сигналить. Так обычно сигналят, когда продают газ в баллонах для кухни. Когда я вышел, то увидел легковой автомобиль с небольшим прицепом, который был заполнен разными вещами. Бабушка тоже вышла. Продавали разные тряпки, сандалии и прочую ерунду. Из всего этого мне понравилась красивая безрукавка, но затем мой взгляд упал на чёрные длинные штаны. Бабушка отдала за них деньги, после чего я поднялся к себе на второй этаж и зашёл в комнату.
Мне не терпелось получше рассмотреть эти брюки. Они были сшиты из тонкого материала чёрного цвета. Я скинул шорты и надел штаны; это были обычные лосины. Подойдя к зеркалу, я увидел, как они облегают мои ноги. Казалось, что они на размер больше, чем надо, и в зеркале они мне не очень понравились со стороны. Тогда я снял их и ножницами аккуратно обрезал, насколько это было возможно. Когда я одел их снова, мне эта картина понравилась гораздо больше, чем в прошлый раз. Моя попка была обтянута необычным, скрывающим её материалом; вещь не имела ни застёжек, ни карманов. Сделав несколько шагов, я обратил внимание на слегка переваливающуюся из стороны в сторону попку. "Мда, — подумал я. — Такой задницей можно возбудить даже памятник Ленина на площади".
Спустившись вниз, я побрёл к сараю. Когда я открыл дверь, мой взгляд между разным хламом упал на старый велосипед. Помню, как я в прошлом ездил на нём стоя, еле доставая до педалей. Это был советский велик "Урал", колеса которого были спущены. Выкатив его во двор, я смыл с него всю грязь. Насос у нас в округе можно было взять только у Эдика, поэтому я с великом отправился к нему.
Открыв калитку его дома, я загнал велосипед во двор, положил его вдоль забора и крикнул:
— Эдос!
— Какими судьбами, Егорушка?
Он, как и прежде, сидел на старом потёртом диване.
— Насос нужен. Можешь одолжить?
— А ещё что тебе нужно? — улыбаясь, спросил Эдик.
— А ты разве можешь ещё что-нибудь мне предложить?
— Конечно, мой хороший. Я смотрю, ты приоделся?
Я подошёл к нему.
— Мне неохота искать в этом кипячёном сарае для тебя насос. Оставь велик, как найду позже, так накачаю шины и приеду на нём к тебе.
— Да, сейчас, ага!
— Ну, тогда я не могу тебе помочь.
— Вставай, армяшка
— Подойди ко мне, — закрыв глаза и откинув голову на сидение дивана, попросил Эдик.
Через открытый клапан его семейных трусов мой взгляд упал на его спящего питона, от вида которого моё тело получило лёгкий приятный разряд. Я залез на Эдика верхом, положив колени на диван, и только сейчас обратил внимание на его широкие плечи и грудь. Для большей остроты ощущений своей попкой я уселся прямо на его питончика. Эдик не стал сдерживать себя, он открыл глаза и спросил:
— Зачем ты так делаешь?
— А тебе что, не нравится?
— Очень даже нравится, — усмехнулся Эдик.
Закинув руки, он взялся за майку и приподнял её. Правая его рука легла на мою грудь и стала нежно гладить её.
— У тебя такая нежная грудь! Ты позволишь мне попробовать её?
После этих слов я не смог сдержать усмешку. Эдик притянул меня к себе, и своей грудью я упёрся в его лицо. Затем губы Эдика поглотили мой левый сосок, который сразу же был атакован его горячим языком. От такого удовольствия я расплылся в улыбке и закинул голову назад. Эдик это заметил и, почувствовав победу, ещё сильнее, с большей жадностью впился во второй сосок. Приподнявшись на коленях, я обхватил руками его голову и еле оторвал её от себя. Не теряя времени даром, Эдик крепко схватил меня за задницу.
— А-ах! — вырвалось у меня.
— Эта попка — просто божье творение. Я счастлив сейчас ощущать её своими руками! — и уже обеими руками он стал мять её, отчего его дыхание стало более глубоким, тяжёлым и горячим.
Своей левой рукой он крепко ухватился за мою ягодицу, а правой громко шлёпнул её ладонью. От этого удара, казалось, меня должно было разбросать на мелкие кусочки. Я смог издать лишь тяжёлый довольный стон, после чего пожелал получения повторного удара. Прогнувшись в спине, я выставил попу для этого. Эдик не стал долго ждать. Я ощутил новый смачный шлепок, словно упавшую на меня бомбу, и от места удара по всему моему телу стала пробегать волна удовольствия.
Я стал готовиться получить ещё одну порцию удовольствия, когда услышал:
— Твоей попке нравится, когда ей причиняют боль?
— Даа!
— Ты ведь тащишься от этого?
— Угу, — простонал я.
Эдик снова притянул меня к себе и впился в мою горячую грудь своими губами. Я уже был на пике удовольствия и едва контролировал себя. Моя попка под тонкими лосинами была только что хорошо отшлёпана и просила немедленного продолжения.
Неожиданный для нас обоих стук замка, раздавшийся у входной двери высокого металлического забора, поразил меня, отчего я на секунду даже потерял дар речи. Испуганными глазами я посмотрел в ту сторону. Там стоял Радик, который с удивлённым лицом смотрел на нас и пытался разобраться в увиденном. Я попытался встать, но руки Эдика просто не позволили мне это сделать. Эдик с прилипшими к моей груди губами лишь посмотрел на пацана, затем оторвался от меня и недовольно спросил:
— Чего ты пришёл?
— А что вы сейчас делаете? — удивлённо спросил Радик.
Эдик вместо ответа лишь продолжил облизывать мои соски, а его руки начали гладить мою спину.
— Вы что, голубые? — уточнил Радик, в ответ на что мы с Эдиком лишь тихонько рассмеялись.
— Свалил с моего двора! — прорычал Эдик, держа меня за спину.
— Нет! — нагло ответил Радик.
Эдик сделал вид, что собирается встать, и Радик, увидев это, пулей выскочил со двора. Проводив его взглядами, мы затем посмотрели друг на друга, и я не смог больше сдерживать свои чувства при виде открытых горячих губ парня. Мы оба двинулись навстречу друг другу и слились в поцелуе. В таком бою Эдик сразу дал мне понять, что победителем обязательно будет он. Его язык в моём рту хозяйничал, как в своём, давая мне осознать его быструю победу в этом сражении. Мне же пришлось признать своё поражение и отдать свой язык на милость победителя.
Эдик, повернув меня к дивану спиной, опустил меня на него, словно я был парализован смертельным укусом змеи. В спешке он сам встал коленями на диван, закинув мои ноги себе на плечи, и через клапан его трусов словно механически высунулся его обрезанный, давно готовый к бою слегка изогнутый вверх член.
Подтянув меня за ноги до упора к себе, Эдик стянул мои лосины до колен. Его член пульсировал, лёжа на мне, и обжигал мой пах. Немного отодвинувшись, Эдик взялся за член и замер в таком положение на какое-то время. На тот момент я уже был почти в коматозном состоянии; мне не терпелось поскорее вогнать его член в моё тело и избавить себя от сладких мучений. Для меня уже было не важно, войдёт он в меня с силой или нежно, мой организм просто ныл и требовал поскорее принять в себя его агрегат, ведь, на самом деле, с прошлого раза прошла целая вечность!
Открыв рот, Эдик медленно сплюнул большую порцию слюны, которая упала прямо на его головку члена. Ладонью он стал размазывать слюну по головке, после чего руками придавил мои согнутые ноги, в ответ на что моя попка слегка приподнялась, и я почувствовал прикосновение чего-то прохладного; его дубинка пристроилась прямо к моему очку и стала под давлением проходить ко мне вовнутрь.
*****
Прикусив нижнюю губу, я уже знал, что нужно пережить этот не очень сладкий момент, когда член даёт мне понять, сколько места он затребует у меня, для того чтобы ему было комфортно во мне и удобно там. Я лишь снова издал довольный протяжной стон, ощутив в себе очередной член, живой настоящий член, который тоже мечтал пометить меня. Привыкать долго мне не пришлось — моя попка легко адаптировалась к предмету, что находился сейчас во мне.
Эдик начал двигаться, его довольная физиономия просто сияла от счастья. Остановившись, он снял мои ноги с плеч, дав понять, что хочет перевернуть меня на бок, и положил мои ноги на спинку дивана. Таким образом, моя попка теперь удобно лежала на краю дивана. Взяв мою верхнюю половинку и приподняв её, Эдик стал водить по ней членом. "Ну, — думаю, — урод, сейчас ты получишь!", — и когда он снова пристроил член и уже готов был войти, я что есть силы напряг свой сфинктер. Эдик не сразу осознал мою задумку. Упёршись членом, он посмотрел на меня — я еле сдерживал смех.
— Ха-ха-ха! — не удержался я.
— Ах ты, сука! — тоже стал ржать Эдик. — Впусти меня!
— Нет!
Эдик, взяв меня за бедро, чтобы я не смог больше отстраняться, стал давить членом уже достаточно сильно.
— Нет, нет, нееет! — хохоча, я почувствовал, как член всё-таки раздвигает стенки моего ануса.
Я не смог больше так держаться и, напротив, расслабился, как только мог, отчего Эдик буквально провалился в меня.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся он.
Эдик хотел что-то сказать, как замок вдруг снова стукнул, и дверь открылась. Я рефлексивно дёрнулся и попытался вскочить, так что даже напугал этим Эдика. Мы посмотрели в сторону двери — там снова стоял Радик.
— Э, Вы ещё не закончили там целоваться?
— Нет. Вали отсюда! — сказал Эдик.
Из-за двери вышел её один пацан; он был выше Радика, я его не знал. Я вообще никого не знаю, кроме Радика. Но я точно помню, что он был с остальными у нас дома. Я встал с дивана, натягивая лосины.
— Пошли в сарай, там лежит насос.
Мы обошли дом, Эдик открыл сарай ключом. Я вошёл первый. Чего там только не было! Весь пол был завален разным хламом. В помещении стояла адская духота. Раскалённая солнцем крыша даже издавала треск.
— Фу, ну и жара. Где лежит насос?
— Посмотри, рядом вон с той бочкой что стоит?
Я стал продвигаться потихоньку к бочке, которая стояла почти посередине комнаты. Обойдя её, я ничего там не обнаружил, зато услышал, как замок на двери был защёлкнут Эдиком. Я уставился на окно, из которого дул приятный ветерок и не заметил, как Эдик дотронулся до моей попки и начал мять её. Спустив свои лосины до колен, я сам уже положил руки на бочку и, прогнувшись, выпятил попку.
— Ох, сучка, как же ты прекрасна! — от увиденного Эдик, видимо, аж растерялся.
Достав из трусов свой обрезанный елдак, он стал водить и стукать им по моим булочкам. Направив его в нужное место, он стал стукать ногами по моим ступням, давая мне понять, чтобы я их поставил рядом. Я слегка согнул колени. Теперь перед Эдиком белела миниатюрная попка, которая желала хорошего траха.
Я снова ощутил его головку, то, как она туго стала пробиваться в меня. Меня охватила неприятная тупая боль.
— Ах, блядь, стой же! — вырвалось из меня.
— Чё с тобой?
— Ты офигел? Мне больно! Намочи его.
— Нечем, у меня сухо во рту.
— Урод, я так не хочу.
Я попытался отстраниться, но Эдик не позволил мне даже ноги немного раздвинуть. Держа меня за бёдра, он стал снова совершать попытки проникновения в моё тело.
— А! Бля, мне правда больно! Ты чё, дурак?
— Потерпи.
Меня просто поразила его наглость.
— Нифига ты простой!
Он ещё раз и более сильным толчком ударил сухим членом по моему колечку, отчего я вскрикнул достаточно громко.
— Да потерпи ты! — удерживая меня в том же положении, ладонями он раздвинул мои половинки широко в стороны.
Нагнувшись, он увидел, что дырочка действительно была сухая, хоть и раскрытая достаточно для того, чтобы уместить в себе член. Я расслабился, насколько это было возможно. Его сухая головка надавила на моё кольцо и с трудом просочилась-таки в меня.
— Ай, блядь! — я почувствовал, как мои глаза наполнились слезами. Сил уже терпеть это не оставалось.
— Не раздвигай ноги… Не раздвигай ноги! — ещё более командным тоном приказал мне Эдик.
Короткими нарастающими толчками он стал проталкивать в меня член.
— Оох, сукааа, какой каайф! — стонал он.
В ответ я лишь шмыгал носом и вытирал пальцами слёзы, которые не прекращали скатываться по моим щекам.
Задвинув член до конца, Эдик стал крутить им во мне по часовой стрелке и обратно. От этого я стал испытывать ещё больший дискомфорт у себя в промежности. Хлопнув меня больно по заднице, Эдик произнёс:
— Хороша у тебя попка, крепкий орешек просто. Я подумал, что ты не сможешь.
— А что я смог? — еле выдавливая из себя слова, вымолвил я.
— Ничего себе! А это что? — и он толкнулся в меня членом, из-за чего я от боли сморщил лицо и выдавил из себя сипение, набирая при этом воздух в лёгкие.
Эдик стал выдвигать и медленно задвигать член.
— Ааа! — стонал он время от времени.
Набирая потихоньку темп, он стал загонять свой сухой член в моё тело.
— Аах! Да, бля! — проговаривал он с каждым новым шлепком его яиц об меня, а я, как девочка, стал издавать стоны.
Решив, что всё обошлось, Эдик с ещё большим удовольствием начал заколачивать в меня сухой член. То, что я ощущал в это время, нельзя было назвать болью. Я испытывал очень неприятный тупой дискомфорт, от чего у меня даже закружилась голова.
— Аах! Блядь, не могу больше! — выкрикнул я.
— Терпи. Ты уже должен привыкнуть. Привыкай. Ищи в этом кайф. Многие тащатся с сухого траха.
Когда я поднял голову, чтобы сказать ему кое-что, в широком без стекла окне, раму которого разделяла пара приваренных к ней арматурин, я увидел Радика, который еле доставал до рамы, и того пацана, который постоянно с ним таскался.
— Бля, идите на хуй оба! — крикнул я им, в ответ на что они даже не шелохнулись.
Их тупые взгляды вызывали смех. Слава богу, я ещё смог удержаться и не проколоться. Окно находилось метрах в четырёх от нас, и пацаны отчетливо видели, как я стоял передом к ним, локтями упираясь в стоячую бочку, и как Эдик стоял позади меня и шлёпал своими яйцами об мою задницу.
— Ах! Ммм! — начал я снова стонать, когда Эдик под разными углами стал ещё интенсивнее проникать в меня.
Эти же двое залезли на окно, свесив в помещение ноги, держась за арматуру, достали свои члены и начали дрочить. Их, видимо, заводило то, как мне приходится переживать эти страшные муки.
Шлёпнув меня по попке, Эдик стал набирать яростный темп движений, так что я аж стал сбиваться, входит он в меня или уже выходит. Ощущая его член, я понял, что конец близок. Наконец, он задрожал, стараясь не останавливаться, как можно дольше продолжая долбить меня, при этом я ощутил, как одной сплошной струёй его сперма вливается в меня.
— Оооааах! Блядь! Как хорошооо! — простонал Эдик; его руки гладили мою спину плечи и руки.
Постояв так с минуту, он вышел из меня, а я продолжил приходить в себя после произошедшего.
Я медленно приподнялся и взялся за попку, провёл пальцами по дырочке и ощутил, как из неё вытекает сперма. Эдик, отряхивая член, стал вытирать головку об мои лосины.
— Бля, наконец-то я тебя выебал! Егор, ты даже не представляешь, как давно я мечтал это с тобой сделать.
Я еле смог передвигать ногами. Внутри меня всё пылало адским пламенем.
— Ты подонок, я тебе больше никогда в жизни не дам, ты понял?
— А я в следующий раз уже не стану просить, я буду брать и драть тебя, — рассмеялся в ответ Эдик.
— А вот фиг тебе!
— Посмотрим.
Он протянул мне насос, и я вышел из сарая вслед за парнем.
Накачав колёса, я упал на диван, но Эдик не дал мне отдохнуть, сказав:
— Пойдём зайдём в дом — я тебе что-то покажу.
Мы вошли в одну из комнат, и я сразу понял, что это комната его сестры. Там стоял небольшой столик, над которым стояло зеркало; на столе были выложены всякие косметические заморочки. Я, сев на кровать, стал осматривать комнату.
Я решил взять ножницы для ногтей.
— Ты, дурак, стой! — прокричал Эдик, увидев это, так что я даже испугался. — Не надо тебе обрезать ногти.
— Это ещё почему?
— Потому что тогда будет некрасиво. Посмотри, какие они у тебя большие! Ты их что, месяц не стриг?
— Ну, где-то так.
Эдик достал небольшой пакетик, там лежали искусственные ногти.
— Дай руку.
— Нет уж, спасибо.
— Да дай. Не понравится — снимешь потом.
Я протянул ему руку, он достал специальный клей и стал укладывать один за другим эти ногти на мои настоящие.
— Сейчас мы из тебя попробуем сделать девочку. Я думаю, должно получиться.
Закончив с ногтями, он достал лак для ногтей. Я посмотрел на свои ногти — мои пальцы приобрели совсем другой вид. Было немного непривычно ощущать их такими.
— Нет, вот этого я не стану делать, — сказал я.
— Ты чё, они же с лаком носятся обязательно.
— Тогда давай белый цвет.
Покрасив ногти, Эдик стал дуть на них, чтобы лак быстрее присох.
Затем, открыв шкаф, он стал перебирать там вещи сестры, кинул на кровать несколько платьев.
— Вот, думаю, самое то. Всё равно она это уже давно не носит.
Это было школьное платье, которое обычно носят выпускницы. Оно было достаточно коротким, светло-синим, в складку. Оно прекрасно сочеталось с моей белой футболкой.
— Ну-ка, повернись! — Эдик оценивающе пробежался глазами по мне. — Я тащусь от тебя, Егорчик, — рассмеялся он.
Я не дал ему понять, что и мне это тоже нравится.
Эдик снова залез в шкаф и достал оттуда несколько трусиков, которые были разного цвета и разной формы. Опустившись на колени, он стянул с меня лосины. Выбрав красные трусики, он стал их натягивать на меня. Это были трусики-танга, в которых моя попка была прикрыта лишь наполовину. Сделав пару шагов, я почувствовал, что они уселись на мне достаточно хорошо и даже глубоко.
*****
— Осталось обувь подобрать.
Я пошёл вместе с ним в прихожую. Открыв там шкаф, он вывалил из него целую гору ношеной, но достаточно хорошо сохранившейся женской обуви. Выбрав какие-то чёрные сандалии на платформе, я снял свои кроссовки и примерил женскую обувь.
— Пойдём во двор — заценим, — сказал Эдик.
Как только я вышел на улицу, по моим ногам пробежался приятный прохладный ветерок. Во дворе я сразу же снова встретил тех двух засранцев. Они, словно парализованные, смотрели на меня, вообще не вкуривая, что тут происходит.
Переодевшись в свои вещи, я сложил те, что примерил, в пакет.
— Насчёт пацанов не бойся, я давно их держу на крючке: как-то спалил их с сигаретами, — уточнил Эдик.