Наши дни
Доник нажал на кнопку паузы, желая получше разглядеть изображение. Наголо бритый бандит хищно щерился с экрана. Парень перемотал пленку назад, до общего плана, и опять нажал на паузу.
"Мда! Однако возраст не украсил Тимура!"
И из-за этого одутловатого с брюшком мужика он когда-то рыдал в подушку, только и мечтая о смерти?
А как фантазировал о встрече, даже набрался решимости позвонить, когда на студенческих каникулах был в Москве.
Тетка сквозь зубы пригласила его в гости.
Дядька маялся, стесняясь за братишку, ушедшего из семьи, и все пытался всунуть племяннику в карман пиджака несколько купюр.
А Тимки дома не было — с молодой женой отдыхал в Чехословакии.
Под восторженные тетушкины рассказы о гениальном сыне, за раскрутку Тима обязательно возьмется тесть, известный кинорежиссер, Доник попил жиденького московского чайку и вежливо распрощался.
Дядя было рванулся проводить, но тормознул окрик супруги:
— У тебя же температура! Куда ты собрался?
Из-за полуприкрытых ресниц, Игорь наблюдал за любовником. Он знал о причине интереса к этой кассете — съемках в боевике первого мужчины парня. Сам точно также позавчера рассматривал этого ублюдка, пытаясь найти в нем следы пятнадцатилетнего придурка, совратившего Дю.
Его спина ссутулилась, видимо, под грузом печальных воспоминаний.
Гоша протянул руку и нежно поладил парня по спине, затем приподнялся, обняв и положив голову на его плечо, подергал за ухо и прошептал:
— Не грусти, любимая!
Тот отворачивался, крутя головой. Пришлось силой уложить на кровать и развести руки, закрывающие лицо.
— Ты что, из-за него расстроилась?
— Нет!
— В глаза смотри! — приказал с шутливой строгостью.
Подчинился, но глаза на мокром месте. Ай-ай-ай!
Маленькая слезинка покатилась по щеке. Осторожно поймал её губами.
— Соленая! — констатируя.
— Да ну тебя! — вот уже и улыбнулся. Чуть-чуть, грустной, но улыбкой.
Осторожно губами к его улыбнувшимся губам, чтобы не дать потеряться улыбке, теперь к шее, теперь ниже. Осторожно подышать на сосок, теперь на второй.
Так, дыхание изменилось, спину начинает выгибать, хочет, чтобы я взял его сосок, они у него дико эрогенные. Так! У тебя есть еще одна зона. Это — пупок. Осторожно языком в луночку пупка.
Тело любовника начало оживать, откликаясь на ласки. Обожаю тело своего любовника, но еще не пора. Еще, понаучному, прелюдия. Еще, еще прелюдия!
Да какая к черту прелюдия!
А-ах!
И Игорь проник в любимого! Тот дернулся от боли! Потерпи, потерпи!
Мой, мой, мой и только мой!
Вот он, сладостный миг!
— Девочка моя, сладкая моя!
— Да, да! Я твоя девочка! — ну что тут поделаешь? Нравится ему играть в эту сумасшедшую игру.
Теперь уже Доник нависает над Игорем и осыпает его поцелуями. Чем ему отблагодарить своего повелителя, своего мужчину, своего! И он начинает облизывать член своего мужчины, отсасывая последние капли божественного нектара.
— Бля-я-я!
Именно сейчас зазвонил мобильник. Угомонись ты, мне некогда! Нет, трезвонит!
Не отрываясь от леденца, Доник нащупал это звонящее чудовище на столе и протянул Игорю.
— Да! Да! Слушаю Вас? … Хорошо! Я помню! Уже собираюсь! Через двадцать минут ждите меня у дома племянника! — по легенде Доник приходился ему племянником.
— Все, родная! — и с сожалением оторвал от начавшего твердеть пениса голову любимого.
— Извини! Я опаздываю! Меня ждут!
— Ну, еще чуть-чуть!
— Самолет не будет ждать! — Игорь уселся на кровати и взялся натягивать майку.
Доник соскользнул на пол и устроился у колен, попытался продолжить минет.
— Я так не могу! Извини!
— Пока ты майку наденешь, пока рубашку, я немножко! — просительно — жалобно.
Короче, кончил Игорь уже в прихожей, натягивая пиджак. Довольный Доник поднялся с колен, нежно заправил член Игоря в брюки и застегнул ширинку повелителя.
— Всё, всё! Опаздываю! — подхватил чемодан и, чмокнув любимого в щеку, отворил входную дверь.
— Пока! Вернусь — созвонимся!
Дверь захлопнулась. Проходя мимо ванной комнаты, Доник сдернул с вешалки первое попавшееся полотенце и обернул его около пояса. Вышел на балкон, утренний ветерок приятно холодил кожу. Из подъезда выскочил сосредоточенный Бармалей, чемодан оттягивал его руку. Быстрой походкой он проследовал за угол дома, "дом племянника" по легенде находился через три дома.
"Конспиратор" — хмыкнул парень и вернулся на кухню. Снял влажное еще полотенце, поднес его к лицу, оно сохранило еще запах Игоря.
"Ах, как хорошо!" — кинув полотенце на табуретку, наполнил ванну, добавив ароматической пенки, погрузив, как Афродита в пену свое восхитительное тело, предался неге.