Мне не хватало воздуха. Я все это время не дышал. Ощущения в ладони не позволяли ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Моя ладонь поползла вверх. Достигла пояса Серегиных шорт. Перевалила через него, оказавшись на спине юноши.
Я шумно выдохнул.
Мог ли я когда-нибудь подумать, что мужская задница может оказаться столь… Прекрасной? Волнующей? Притягательной? Возбуждающей?
Моя ладонь поехала вниз. И горячая округлость пошла по ней вверх.
Ну ничего себе! Это так восхитительно, что сердце останавливается!
Я опять провел рукой вверх и вниз, через половинку Сережиного зада, и опять почувствовал удар мучительного желания во всем теле.
Нет, я не заслуживаю такого! Боже, Серый, ты хоть представляешь, как ты красив!
Потом моя рука отклонилась в сторону. И тут же пошла в обратно. Тугая плоть заскользила под ладонью из стороны в сторону. Пальцы провалились в ложбинку между ягодицами. Настолько, насколько позволяли шорты. Потом выбрались на поверхность, обогнули упругий холм и достигли неглубокой ямки сбоку. Ямка под пальцами задвигалась — Серега переступил с ноги на ногу.
Я не выдержал и с силой сжал половинку Сережиной задницы. Ух, как здорово!
Надеюсь, Сергею не было больно…
Серый напрягся. Но не протестовал. Не издал никакого звука. Стоял, подставляя свою сумасшедшее красивую попу моей руке. Стоял, прижимая свое тело к моему. Стоял, обдавая меня жаром своего дыхания.
Ощущение мальчишечьей попы было волнующим и прекрасным. Упругая горячая плоть, тугая и одновременно податливая. Два вытянутых мячика с бороздой между ними. Она была столь чудесной. Она была невыносимо сексуальной. Почему среди мужчин принято столь пренебрежительно относиться к заду другого мужчины? Он же бывает так прекрасен! Серегина попа в моей руке — как это волшебно!
И в это мгновение ко мне вернулось то самое ощущение счастья. То, которое окутало меня, когда мы оба замерли посреди комнаты, еще не зная, что произойдет дальше. И вновь, мне показалось, что я ничего иного не хочу, что я достиг вершины, что я лишь пытаюсь удержать это мгновение, впитывая его всем своим телом, всем своим разумом, заставляя его длиться и длиться. Было так прекрасно стоять, неподвижно стоять, вместе с прижимающимся к тебе чудесным мальчишкой! С рукой, лежащей на его заду.
Боясь спугнуть чувство волнующего чуда, я осторожно, очень мягко, чтобы не потерять ощущение ягодицы в ладони, пригнулся и припал к Сережиным губам. Впервые за сегодня я поцеловал парня. Уж не знаю, как у меня так вышло, но я сначала ощупывал спину Сереги, потом хватал его за задницу и лишь затем поцеловал. Я вжал свои губы в его губы, одновременно прижимая его тело к себе за попу одной рукой и за спину другой. Сам Серый тоже крепко сжимал кольцо своих рук, прильнув к моему телу.
Вновь знакомый твердый цилиндр уткнулся в низ моего живота, с силой надавил и резко перешел в вертикальное положение, скользнув по мне. Вновь несколько костлявых выступов оказались на мне, доставляя ощутимую, но такую приятную боль. Вновь тонкое длинное тело, тонкое и казавшееся таким хрупким, прижималось ко мне. Глаза Сережи закрылись. Губы же наоборот раскрылись, ловя мои губы. Сережа целовал меня. А я целовал его… И, да, я чувствовал, как твердая палка внизу вновь упирается мне в живот. И мой член, неподатливо твердый, давит на живот парня.
Сережа издал еле слышный звук.
Интересно, какой все-таки у Сереги член? Захотелось схватить его прямо сейчас, немедленно. Я на секунду представил, как тянусь ладонью парню между ног, как сжимаю его твердую палку… Ммм! Мое тело напряглось от вожделения.
Моя ладонь поползла к середине Серегиной задницы, к ложбинке между половинками попы. Мой указательный палец слегка нажал, вдавливая ткань шорт между ягодицами. Проникнуть удалось лишь на полсантиметра, но это было столь волнующе, что я позабыл о поцелуе. Мы стояли, прижавшись друг другу, с губами, прижатыми к губам, и боялись пропустить хоть мгновение этого чудесного ощущения.
Потом я оторвался от мальчишки и остановился, тяжело дыша.
Кто бы мог подумать, что можно чувствовать такое от объятий с другим парнем!
Серегины глаза открылись. Он смотрел прямо на меня. Теперь он уже не торопился отвести взгляд, теперь в Сереже что-то изменилось, он тоже преодолел что-то в себе, оставив позади сомнения.
Я поднял свое руку и посмотрел на нее. Мои пальцы дрожали. Не так размашисто, как у Сереги. Мелко, еле заметно. Это не была дрожь волнения. Это была дрожь возбуждения. Моя ладонь все еще ощущала округлость Сережиной попы. Я перевел взгляд на Серого, и увидел, что тот тоже смотрит на мою ладонь.
Я положил ее ему на грудь и повел вверх, наблюдая, как ткань футболки ползет вслед за моей рукой.