— Все хорошо, это слезы счастья, — она поймала дыхание, — чего я раньше боялась, крови? Боли? — мы одновременно посмотрели на наши органы — следов крови не было видно, я все еще находился в ней.
Я стал выбираться из объятий ее щелочки и встал на колени. Она выпустила меня, села и стала осматривать мой член. Затем наклонилась и посмотрела на свою вагину, чуть раздвинув губки щелки, и только там можно было увидеть следы крови.
— Я читала, что плева рвется иногда почти без кровно: -смущенно пробормотала она, — но все равно нужно обмыться и дать успокоиться. Я сейчас. — Она убежала в ванную.
Вот тебе и раз — подумал я, видимо уж больно чесалось, а никак не могла себя пересилить. Я встал и как был вышел на кухню. Налил себе воды из графина, что стоял на столе, в бокал и выпил воду залпом. Вода в ванной затихла. Через минуту приоткрылась дверь в ванную и прикрываясь спереди полотенцем, Арина пробежала в комнату. Я не торопливо прошел за ней. Она уже успела одеть чистые хлопковые трусики, и натягивала на себя майку. Я встал в дверном проеме, как был голый и стоял, наблюдая за ее действиями. Она наконец справилась с футболкой и увидела меня. Она замерла, глядя мне в пах.
— Алекс, ты: тоже, одень чего-нибудь. Я стесняюсь: пока еще: дай мне привыкнуть к самой себе: я борюсь со своими мельницами:
— Я вижу пока получается, — я подошел к ней, обнял за плечи, — останься вот так, в футболке и трусиках. Я тоже сейчас оденусь. Дай себе свободу. Не бойся.
Я отпустил ее, одел на себя трусы и джинсы. Снова подошел к ней. Она стояла, с пунцовым лицом. Смущенная и на лице уже практически не было испуга. Я обнял ее, погладил по голове, поцеловал кратко в губы, хотя она успела среагировать и высунула свой язычок. Приложил пальчик к ее губам.
— Не торопись, ласковая. Не выпускай из себя джина сразу всего. Постепенно, не перебегая и не убегая. Поняла?
— Кажется да. Ты останешься сейчас? Ах да, останешься: Неужели это я? И я это делаю? Ты такой: добрый: ты нежный.
— Аринка, давай пока разговоры оставим, и поедим чего-нибудь. У тебя есть что съестное, или я давай быстро в магазин сбегаю.
— Есть, есть, я сейчас салат сделаю, картошка, запечённая есть, я сейчас все сделаю. Ты садись, потерпи, я быстро, не помогай, я сама. — она начала суетиться, не впустую, а плодотворно.
На столе уже шуршал ножик нарезая салатик, на плите в сковороде шипело масло подогревая картошку. Я поставил чайник, ополоснул после кофе чашки и сел за стол. Арина стояла ко мне спиной, и резала что-то к салату на столешнице. Ее короткая футболочка оставляла полоску спину над трусиками. От движений трусики немного въехали в разрез попки и почти приоткрыли шарики ягодиц, которые переходили в очень стройные ножки. Она стояла сначала, сдвинув ножки, как по стойке смирно. И я невольно решил посмотреть, идеальность отверстий между ними. Все, как и положено, четыре отверстия. Самое верхнее плоский равнобедренный треугольник. Видимо застоявшись, она расслабила одну ножку, чуть согнув в колене. Она оглянулась.
— Не смотри так, я итак с трудом вот так стою перед тобой: И мне это нравится. Я все тут, чем смажем?
— На твой выбор.
— Тогда сметаной, хорошо?
— Хорошо.
Она уже улыбалась и почти не боялась смотреть на меня и перехватывать мои взгляды. Она взяла тарелку с салатом и повернулась в сторону стола и соответственно в мою и остановилась смутившись. Я восторженно смотрел на нее. Футболочка со свободой обрисовывала ее формы и заходя на полушария ее грудей переваливалась вниз, оставляя маленькие пуговки сосков, заканчивалась ровно на уровне пупка. Дальше шла полоска ее плоского животика, а уже под ней начинались ее хлопчатобумажные трусики, так облегающие ее, что можно было улицезреть весь рельеф ее писечки.
— Алекс, что-то со мной не так, — она снова покраснела, — ты что так смотришь?
— Любуюсь, хороша чертовка! Так и поужинал бы тобою.
— Ну хватит, я итак стараюсь раскрепоститься, а ты издеваешься, — на трусиках появилась влажная полоска вдоль расщелины, а футболка слегка натянулась от восставших сосочков, — Алекс, давай лучше поедим: а потом: давай кушать, — она поставила салат на стол, и мы стали ужинать.
После ужина, и вкусного чая с чабрецом, прибрав все на кухне мы переместились в большую комнату с намерением посмотреть телевизор. Я сел на диван, мягко провалившись в его объятия, Арина села рядышком, прижавшись бочком ко мне. Пятно у нее на трусиках сразу же разрослось, что заметили оба.
— Ой, со мной такое впервые: Мне так стыдно: — она попыталась встать, но я придержал ее, и она встала передо мной лицом ко мне, — ну не смотри мне туда, я, наверное, от волнения: описалась: