Глава двенадцатая
Михаил Супрун, он же Миха, и Александр Бочар, он же Боча — двадцатилетние переростки, удачно закосившие от армии — изобрели весьма нехитрый способ заработать денег по легкому.
Необходимо лишь выследить на улице прилично одетого подростка, приманить его в квартиру и угостить коктейлем — вино с клофелином. Далее снять его на видео в самом неприличном виде, а утром предъявить кассету. Вряд ли найдется хоть один пацан, который захочет, чтобы фильм увидели его родители или в школе. Потому и приносили деньги пацаны безропотно, умоляя не показывать никому.
Миха продумал все до мелочей, чтобы не случилось накладок. Парочка путешествовала из города в город, снимая сразу две квартиры. На одну приглашали пацана, а на вторую тут же переезжали, едва фильм был предъявлен жертве. Вечером пацан приносил деньги в условленное место, а на утро Миха и Боча сматывали удочки, перебираясь в новый городок.
Просили они немного, всего тысячу баксов. Миха часто повторял, что "жадность фраера сгубила" , от жадности сыплются все великие дела.
И действительно, за полгода их промысла ни один пацан не пожаловался родителям, не заявил в милицию — все молча тащили из дома деньги, а у кого не было — продавали все, что могли.
Но в этот раз они проссчитались, и всему виной недалекий Боча, крепко подсевший на герыч. Сколько раз твердил ему друг, чтобы не связывался с малышами, а вот не послушал.
Отпускать Костика Миха не собирался — тот видел их лица и вполне сможет опознать, даже несмотря на клофелин, разбавленный в стакане колы, которым его угостили.
Боча уже приготовил дьявольское снадобье и закатывал рукав спящему мальчишке, но все еще медлил, не решался.
— Слышь, а может дождемся этого пацана? — спросил он, катая в пальцах шприц. — Заберем бабки и смотаемся по-быстрому, они и заявить не успеют.
— Отвянь. Не успеют… А если успеют? Будем прыгать, как кенгуру, от ментов? Перекроют трассу, хрен выберемся из города.
Давай коли короче.
— Может, ты вколешь? У меня че-то руки дрожат.
— Умный, да? На меня повесить хочешь? — Миха разозлился не на шутку. В этот день все могло сорваться из-за глупости подельника. — Ты его притащил, сам и коли!
Боча постучал по локтевому сгибу на руке Костика.
— У него и вен не видно, — пробурчал он.
Миха подошел поближе, поглядел.
— Да ну, брось, ты же мастер. Себе с первого раза колешь, а тут и того проще.
— Подержи хоть…
Миха сжал кисть спящего мальчика, а Боча ловко закрутил жгут. Вены обозначились четкими синими ручейками на тонкой ручке.
Иголка с каплей на конце коснулась прозрачной кожи…
* * *
Димка вылетел из подъезда совершенно потерянным, но свежий морозный воздух привел его в чувство. Однако вопрос "что делать" оставался.
И тут на помощь пришла столь вовремя разбуженная память. Димка вспомнил, что именно в этом доме, только в третьем подъезде, жил еще один его одноклассник — Сережка Аверченко. Димка забегал к нему однажды, по дороге к Дениске, и запомнил адрес.
Аверченко как-то расхвастался в школе, что его отец — охотник. Ходил и на кабана, и на медведя. Глупый Толян Гончаренко тут же ляпнул:
— А на крокодила он не ходил?
Сережка тогда смолчал, но на другое утро молча вынул из кармана большой кабаний клык и связку медвежьих когтей. Положил все это на парту перед Толяном и с удовольствием смотрел, как у того на толстом лице расцветает разочарование и зависть.
Но это было давно, а сейчас пришла Димке в голову дерзкая, опасная идея.
У Сережкиной квартиры Димка вдруг замер, с ужасом вспоминая, что ведь сегодня суббота и все еще в школе. Но рука все же потянулась к звонку, наудачу.
Дверь открыл сам Сережка. Он очень удивился и спросил:
— Ты что здесь делаешь? Ты в школе не был, что ли?
— А я думал, ты сам еще в школе, — но подробности выяснять было некогда и Димка спросил в свою очередь: — Твой отец дома?
— Не-а. Он еще со вчера уехал.
— На охоту?
— Ага. Зайцев бить. А че ты хотел-то?
— Да погоди! Кто у тебя дома есть вообще?
— Мама. Но она у соседки сейчас, — Сережка не понимал, чего от него добиваются.
И Димка, чуть успокоившись, объяснил:
— Слушай, твой отец ружье с собой забрал? А еще одного у него нету случайно?
— Ну есть, а что? Старое есть, приклад треснул только, а так нормальное.
— Дай мне его на полчасика.
Сережка сделал круглые глаза:
— Ты что! Меня же папка прибьет сразу! Он даже не дает мне в руках подержать! Говорит, исполнится шестнадцать, тогда и возьмет с собой.
— Да ничего не будет, — упрашивал Димка с таким жаром, что Сережка попятился. — Там одних козлов напугать надо, они винтарь увидят и сразу в штаны наложат. Ну, хочешь, со мной пойдешь?
Сережка, конечно же, заробел — только и дел ему, что каких-то козлов пугать.
— А если ты там застрелишь кого-нибудь?
— Ты что! Я и стрелять не собираюсь. Я ж говорю, испугать только.