— Вот тебе и "фу" : — задумчиво сказала она. — Сереж: ты знаешь, мне у тебя почему-то ничего не противно: Как там: "ноги мыть и воду пить" , да? Так я готова:
Она погладила его рукой по щеке. Сережка, переполненный нежностью, склонился к ней, и они первый раз по-настоящему поцеловались.
Разъединившись, посмотрели друг на друга. В глазах у Светы опять стояли слезы, и Сережка хотел было собрать их, уже привычно, языком, но она сама вытерла их рукой.
— Сереж: ты меня в попу: хочешь? Я так не пробовала: говорят, приятно:
Сережка чуть помолчал. Посерьезнел:
— Свет. Сама захочешь — будет. Сама! Поняла? — и опять погладил ее по голове, улыбнулся: — А мне, в общем-то, и этой твоей дырочки, — он запустил пальцы ей во влагалище и чуть повертел ими там, — вполне хватает. Тесненькая, сладенькая: — и он прижал Светку к себе. — Ах ты моя хорошая: а у тебя ведь еще и ротик есть, не хуже: а даже если бы в тебе и вовсе дырочек не было, все равно — моя: моя: Моя!!!
Он чуть не раздавил Светку в объятиях, а она только довольно пискнула и потерлась носом где-то у него за ухом.
*****
— Эй, да ты, никак, ревнуешь? И не думай даже — мой папка твою мамку не обидит, вон как он на нее смотрел весь вечер, я ни разу такого не видела! И потом, — тут она приподнялась и, взяв его жезл в руки, приставила его к своей дырочке, — у тебя теперь я, — опустилась на него и уже хриплым голосом, выгнувшись — есть! Я! Есть! Я! У-е-е-е-сть:
Задохнувшись, упав на Сережкину грудь, она вся напряглась в очередном оргазме. Сережка прижал ее к себе, гладя голову, спину, и она, чуть успокоившись, сползла с него на бок. Так и не кончивший член с громким "Чмок!" вырвался из влагалища и закачался.
— Господи, Сереженька, что же ты со мной делаешь, а, я же от одного твоего вида скоро кончать буду: — горячечным шепотом сказала Светланка и, вздрагивая, уткнулась носом в его подмышку. Уже оттуда, глухо донеслось: — Хороший ты мой! И, после небольшой паузы, тихо-тихо: — Любимый:
Ее рука опять ухватила член и медленно ходила по нему, не заставляя двигаться кожу, лишь лаская.
У Сережки буквально остановилось дыхание, когда он услышал это слово.
Он повернулся набок — Светланка, почувствовав его движение, легла на спину, — увидел в полутьме комнаты, над улыбкой, блеск в уголках ее широко открытых глаз, наклонился и собрал этот чуть солоноватый блеск языком. Потом перевалился на Светланку, та тут же, своей рукой, едва не встав на мостик, запустила его в себя, и он, все наращивая темп, теряя голову, стал сначала ласкать ее своим колышком изнутри, а потом уже буквально долбить, чувствуя, как женщина внизу отвечает ему всем мечущимся, извивающимся в бешеной пляске любви телом — и вдруг взорвался, растеряв себя, чувствуя лишь тесно сжавшие его жезл любви, дрожащие, влажные, живые, любимые стеночки, и свое семя, наполняющее пространство между ними:
Светка, опять вся напрягшись, тихо, по-звериному завыла: "А-а-а-а-у!" , и он, вынырнув на этот звук из белого мрака, неумело впился в ее раскрытые над сжатыми зубами губы своими сухими губами, не получив ответа, перевалился с нее на бок и почувствовал, что весь в поту.
Судорожно протянул руку и провел ей по Светиному животу, он тоже был весь мокрый и как-то странно дрожал, он не поверил — "может, пот мой?" и погладил ее бок под грудью, но он тоже был весь влажный. Понял, что Светка в прохладном ночном воздухе взмокла не меньше его, и все еще в тумане, удивился; "Господи! Что это было!? Это — я — так — кончил? Мамуля, прости и забудь:" , потянулся за смятой простыней, укрыл ей свою женщину и, с чувством выполненного долга, отключился.
Очнувшись, он посмотрел на Светланку. Та лежала на спине, чуть поодаль, повернув к нему голову и держа его за руку. Почувствовав его движение, открыла глаза и улыбнулась.
Повернулся на бок, пальцами провел по самой кромке ее волос.
— М-и-и-лая моя: Светик: нет таких больше:
Та развернулась к нему, погладила по щеке:
— Твоя: Сереженька, твоя: ой, как хорошо, что я твоя:
И умолкла, глядя на него светящимися глазами.
— Светка, я: я не знаю, как тебе: хорошо сделать:
Светка тихо, глубоко засмеялась.
— Дурачок ты мой: Просто будь рядом, и все:
— Ох: и он, подвинувшись ближе, опять уложил голову девушки себе на плечо.
Так он полежали немного, замерев, а потом Света высвободилась и потянулась:
— Сереж: помыться надо бы:
Тот чуть напрягся:
— В душ?
— Нет: Пошли на озеро, рассвет уже, вода теплая:
Он вылезли в открытое окно, бегом, смеясь, добежали до озера. Сережка с разбегу нырнул, а вынырнув, увидел, что Светланка, быстро сделавшая свои дела, стоит на мелководье, задумчиво грызя сорванную по дороге травинку, и с улыбкой любуется им.
Выходя из воды, он взял ее за руку, но на самой кромке она вдруг высвободилась. Он сел на песок, а Света, улыбнувшись ему через плечо, вдруг начала танец, держа ритм щелчками пальцев. Из-за мимолетной тучи на горизонте выглянули первые лучи солнца, осветив ее всю, и Сережке показалось, что от его Светланки исходит слабое, но заметное сияние.
Воспоминания об этом рассветном танце белоголовой, юной, любящей его женщины потом много раз помогали Сергею в его долгой, не очень простой и очень богатой событиями жизни. Напоминая о том, что счастье — точно есть, и значит жить — точно стоит.
Оттанцевав, со смехом шлепнулась на песок рядом с ним, увидела, что он вполне готов к новому акту любви, подняла его на ноги.
Рукой смыла с них песок и потянула Сережу назад, в комнату, на уже, наверное, успевшие высохнуть в теплой июльской ночи простыни.
Но, стоило им залезть в окно, вдруг остановила его, встала перед ним на колени и, подняв глаза, хитро улыбнувшись, не очень умело взяла его палочку в рот и принялась ласкать. А Сережка, умом понимая, что Светке в этом деле еще далеко до его мамы, буквально подвывал от удовольствия, притягивая ее голову к себе руками, и кончил быстро и обильно, и Светка, довольная, глядя на него смеющимися глазами, запила лакомство минералкой прямо из горлышка бутылки.
Потом они упали на кровать, тихо смеясь, обнялись и, сами не заметив когда, так и заснули, обнаженные и совершенно счастливые.
********
Они не знали, сколько они спали в эту ночь, но проснулись, отдохнувшие и свежие, около одиннадцати, когда тяжелая июльская жара еще не полностью вступила в свои права.
Посмотрели друг на друга, засмеялись и опять вылезли в окно. Сережка чуть задержался — совсем без штанов среди дня вроде как непривычно, но Светка со смехом вытянула его из окна за руку, и они побежали на озеро.
С озера, еще покрытые каплями воды, зашли на пустую веранду. Есть хотелось зверски, на веранде ничего не было, и Светка, играя, прокралась к холодильнику на кухне, сделала пару огромных бутербродов, один из них протянула Сережке. Прихватила немаленькое блюдо с виноградом, и они, все так же почти бегом, оглядываясь друг на друга и смеясь, вернулись в спальню.
Там она с размаху бросилась на кровать и протянула к Сережке руки, тот лег рядом, и она прижала его голову к своей груди. Он, было, попробовал приласкать ее внизу живота, но Светланка забрала его мягкий член в кулачок, чуть помяла — реакции не было никакой, и, чмокнув его в макушку, тихонько сказала: "Сережка, никогда не делай этого со мной по обязанности, ладно?"
Он приподнялся, благодарно погладил ее по голове и сел у нее в ногах поперек кровати. Светка немедленно сложила ему на бедра свои пяточки, и он начал ласково почесывать своды стоп, отчего она прикрыла глаза и замурлыкала. Недолго поласкавшись, подобрала ноги под себя и села.
— Сереж, а с мамой у вас: давно?
Сережке казалось, что вообще-то даже очень давно, но тут он вдруг задумался.
— Да не очень: черт, дней десять всего прошло, а кажется, вообще в другой жизни:
— А как?
— Как началось? Ну: — и он, вытянувшись вдоль кровати, закинув руки за голову, начал рассказывать.
Светка слушала его очень внимательно, забавно чуть смутившись, когда он, хитро на нее поглядывая, пересказал те эпизоды фильма, где они с Татьяной показывали свои дырочки Андрюшке с его видеокамерой, и сморщившись при упоминании о том, как тот же Андрюшка вставлял им свой колышек.
— И чего ты сморщилась? — ехидно посмотрел на нее Сережка.
— А: скорее на себя. Я вообще не очень понимаю, что я с ним связалась. Он: на голову маленький еще, и занудный — ужас. Танька уговорила: А ты что, ревнуешь? — она, засмеявшись, ухватила его за член. — Вот я тебе сейчас!
Член отреагировал вяло, и Светка убрала руку.
— А хоть бы и да, — смеясь, ответил Сережка и погладил ее между сомкнутых бедер. — Вон, есть что ревновать-то, — шутливо ущипнул ее за сосок, — очень даже!
— Ага: — Светка, довольная, хихикнула.
— А у тебя с папой как?
— Да как: все Интернет — враг молодежи: — засмеялась она. — Как дома он появился, ну я и насмотрелась-начиталась порнушки: Потом мастурбировать стала, в десять-то лет — понравилось. Ну и жалко мне его было, стиркой-готовкой-уборкой я в доме занимаюсь, так на его простынях — каждую неделю пятна, а что это за пятна, я знала. Вот и решила на свой день рождения три года назад — прыг к нему в койку, ласкала-ласкала, думала, сам не выдержит, а он заснул. Не понял просто — я и до этого часто с ним спала, по жаре так и голенькая, мы вообще друг друга не стесняемся. Ну, я его во сне, ротиком, выдоила, а он проснулся — и меня чуть не пинком с кровати. Обидно было:
Светка чуть взгрустнула и переменила позу.
— Потом он меня месяц не то что в кровать к себе не пускал — почти не разговаривал. Я на вторую неделю, со злости, себе туда, — она рукой показала на низ живота, — бутылку горлышком чуть не с размаху загнала, думала, если буду не девочкой, так уговорю. Да неудачно — кровищи было, а тут он с работы пришел, увидел, тампон мне туда загнал — и все. Ну, хоть спираль потом поставила без проблем, — она усмехнулась. — Потом он уехал в командировку сюда, и здесь его дядя Коля с тетей Лидой уработали. Приехал и в первый же вечер: "Ладно, если еще не раздумала — сегодня спим вместе". Ну и:
Сережка, сочувственно слушавший, задумчиво протянул:
— Да-а-а: мне легче было, меня мама сама: "совратила" , — тут он рассмеялся. — Ну и?
— А что — "ну и"? Все правильно, как дядя Коля с тетей Лидой и говорили. С папой хорошо, но не лучше всех, — и она, хитро посмотрев на Сережку, погладила его по груди. — Или что?
— Да это-то понятно, что со мной лучше, — засмеялся Сережка. Светка шутя шлепнула его по животу, и он продолжил:
— Вы с папой что пробовали?
Дальше разговор пошел о таких технических подробностях, что на главе "Оральный секс" у Сережки уже стоял вовсю. Светка немедленно потребовала оценить ее способности в этом разделе на практике, не дожидаясь согласия, ухватила ротиком игрушку, но Сережка, пытаясь сохранять академизм, все же немного понаставлял ее. Та слушала, иногда отрываясь от колышка, и послушно делала так, как он говорил.