Анька переворачивается на бок, ее рука ложится мне на грудь. "Мы теперь любовники? Ведь так? А, дядь Сереж?"-спрашивает она и добавляет-"А, у Генки грудь тоже волосатая. " "Ты, теперь все время нас сравнивать будешь?"-спрашиваю, делая вид, что обиделся. "Нет, нет, дядь Сереж!"-торопится она-"Ты взрослый, опытный, с тобой хорошо! Просто Генка… Он… Он… "-пытается подобрать слова Анька. "Другой. "-подсказываю я. Говорить не удобно, так как болит губа. Анька испуганно смотрит на меня. "Дядь Сереж! Это я сделала? Да? Тебе очень больно?"-робко спрашивает она. Я тихонько облизываю губу: "Да, нормально все! Терпимо!"-отвечаю я -"Страсть это называется. " Анька целует мою грудь. "Так здорово было! А мы теперь любовники?"-не умолкает она. Мне хорошо с ней. Это правда! Но быть любовником юного создания… А впрочем, почему бы и нет? Она способна спокойно принять меня, не испытывая дискомфорта. Даже на оборот. Я снова ощутил трепет ее тела, упругую тесноту ее влагалища. Услышал ее прерывистое дыхание и горячий шопот. Стон, с которым ее тело выгибается в оргазме. Похоть снова нахлынула на меня. Я взял Аньку ладонью под подбородок. "Да, мы любовники!
Но об этом ни кто не должен знать. Ты поняла? Очень многим не нравится любовь взрослого мужчины к несовершеннолетним девочкам. Какое ханжество!"-возмущался я. И Анька принимала все за чистую монету! Милая дурочка!"Разве любовь может быть порочна?"-распалялся я. "Дядь Сереж! Я может и маленькая, но не круглая дура!"-услышал я-"Генка меня любит. А вот ты нет. Хотя мне с тобой хорошо. И рассказывать я ни кому не стану. И не потому, что тебя жалко. А жалко Генку!" Я посмотрел на нее и вдруг все понял. Не я, она меня использовала. И все ради Генки! Мне стало не по себе. Маленькая дрянь заглянула мне в глаза: "А ты мне колечко подаришь?" "Какое еще колечко?"-рассеянно, еще под впечатлением от догадки, спросил я. "Ну, как какое?!"-удивилась она-"Золотое, с камешком!" "Генка купит!"-отозвался я. "Он деньги копит. Я когда выросту, мы вместе с ним торговать будем на базе. На аренду собирает или на павильон. "-пояснила Анька. "Купи колечко, дядь Сереж! Ну, купи!"-стала клянчить она. Я согласился, но при одном условии.
А потом было еще одно условие и еще. Я поражался Аньке. Как в ней могла уживаться трогательная забота о Генке и похоть ко мне. Впрочем я не очень обременял себя моралью. Жизнь такая! Анька взрослела и набиралась опыта. Теперь она ждала от меня любовную прелюдию, а не голого секса. Она становилась чувственной. И это стало заметно. И не только мне.
А колечко я ей все таки купил. ‘