— Смотри, какой зайчик! — ласково сказала мне Маша.
Я потянулся руками к игрушечному зайчику, удивляясь, почему примитивная игрушка так меня заинтересовала.
— Спасибо, Маш, — кивнула Света и снова начала щекотно мыть меня между ног.
— Какие у зайчика ушки! — смеялась Маша, продолжая со мной играть, — Ну что, попробовал их на вкус? Вкусные?
Помучив меня щекоткой еще полминуты, Света опустила мои ноги вниз.
— Возьму другую тряпочку, — решила она, вынимая из миски с водой чистую тряпочку.
Я наблюдал, как Света тщательно намыливает свою тряпочку.
— У кого тут маленький писюнчик? — неожиданно засмеялась она, приподняв пальцами мою письку, — Сейчас мы как следует займемся этим тоненьким хоботком.
Обхватив намыленной тряпочкой мою письку, Света легонько ее помяла. Мне хотелось провалиться под землю от смущения. Светина тряпочка быстро заскользила по моему лобку, заставив меня поежиться от неприятной щекотки.
— Вот так вытрем малышу животик, — ласково приговаривала Света, протирая мне лобок и низ живота.
Я начал ерзать, пытаясь помешать нянечке, но у меня ничего не вышло. Девушка только улыбнулась, сильнее прижав к столу мои ноги.
— А теперь надо снова везде вытереть, чтобы смыть мыло, — сказала Света, вынимая из миски с водой третью по счету тряпочку.
Следующие несколько минут нянечка старательно вытирала меня спереди: начав с пупка и постепенно спускаясь все ниже. Бесцеремонно раздвинув мне ноги, Света накинула мокрую тряпочку на мою письку с мошонкой. Почувствовав, как чужая ладонь обхватила мой чувствительный мешочек, я задрожал от нестерпимой щекотки.
— Массируешь мальчишке яички? — со смехом спросила Маша.
— Ага, захотелось покатать его маленькие шарики, — улыбнулась Света, — А сейчас займемся Сашиным писюнчиком. Такое все маленькое и нежное.
— Смотри, как покраснел, — продолжала смеяться Маша, — Ты что, Саша, до сих пор нянечек стесняешься? За полдня мог бы уже привыкнуть.
Света снова задрала мне вверх ноги, как обычно прижав колени к груди.
— Что ты опять начал вырываться? — улыбнулась нянечка, нестерпимо щекотно протирая меня за яичками своей тряпочкой.
С трудом вытерпев еще минут, я вздохнул с облегчением, когда Света наконец отложила тряпочку в сторону.
— Ну вот и все! — объявила она, — Осталось только помазать между ножек детским маслицем.
Света подняла надо мной бутылку с детским маслом и я почувствовал, как что-то полилось мне между ягодиц.
— Сначала помажем между ягодичек, — улыбнулась девушка, — Вот так, одним пальцем.
Я отчаянно задрыгал ногами от острой щекотки.
— Что, Саша? — с улыбкой обратилась ко мне Света, — Неужели ты думаешь, что твое ёрзанье и дрыганье ножками может мне как-то помешать? В этой позе с задранными ножками у тебя все открыто между ними и я могу трогать тебя, где хочу. Например, сейчас мы займемся твоей маленькой дырочкой.
Почувствовав, как чужой палец уперся в мою дырочку в попе, я испуганно замер.
— Ох, как мы сразу занервничали! — засмеялась Света, легонько массируя пальцем мою чувствительную дырочку, — Кстати, внутри тоже надо помазать.
Чужой палец бесцеремонно углубился мне в попу.
— Вот так, — улыбнулась нянечка, покрутив пальцем в разные стороны, — Помажем попу детским маслицем, чтобы нашему малышу было легче какать. А теперь займемся твоим маленьким мешочком.
Зажав мне ноги, чтобы я не мог ими дрыгать, Света занялась моей мошонкой.
— Как мы боимся щекотки! — засмеялась она, нестерпимо щекотно трогая мне яички.
— Надо потерпеть, — ласково сказала мне Маша, — Всех маленьких мальчиков после подмывания хорошенько мажут между ножек детским маслицем. Чтобы предотвратить опрелости.
Прекратив наконец мучить меня щекоткой, Света опустила мои ноги вниз. Я вздохнул с облегчением, что мучительная процедура закончена, но радоваться было рано. Света взяла свою бутылочку и начала поливать мне противным маслом лобок.
— А теперь размажем маслице, — улыбнулась она, принявшись щекотно гладить мне лобок, — Откроем складочки, чтобы оно туда тоже попало. Вот так. А сейчас займемся вот эти маленьким писюнчиком.
— Я обычно писюнчик мальчикам не мажу, — заметила Маша, — Просто обвожу вокруг одним пальцем.
— А я мажу, — заявила Света, — От детского масла еще никто не умирал.
Света снова потянулась к бутылочке с детским маслом — на этот раз чтобы просто закрыть колпачок.
— Не бойся, никто тебя сейчас пеленать не собирается, — улыбнулась она, усаживая меня на столе.
Быстро одев мне майку с ползунками, Света отнесла меня в кроватку.
— Постарайся лежать тихо, — попросила меня нянечка, посмотрев на часы, — А лучше всего попробуй заснуть. Тебе еще полчаса положено спать.
Заснуть мне так и не удалось. Я лежал и гипнотизировал настенные часы. Через полчаса нянечки действительно начали всех будить.
— Полдник, — объявила Маша и наклонившись над моей кроваткой, бесцеремонно вытащила у меня изо рта пустышку, заменив ее детской бутылочкой с молоком.
Я начал нехотя пить противное теплое молоко, потому что знал, что нянечки все равно заставят меня опустошить бутылку.
— Какой молодец, — похвалила меня Маша, вернувшись через несколько минут, — Быстро все выпил.
Нянечка забрала у меня пустую бутылочку и куда-то ушла.
— Выходит только один проснулся сухим? — неожиданно спросила Света.
— Ага, только один, — подтвердила Маша, — Витя.
— Надо быстрее сажать его на горшок, — спохватилась Света.
— Кого бы еще посадить на горшок? — задумалась Маша.
— Сашу? — предложила Света.
— Я тоже о нем подумала, — согласилась Маша.
Маша подошла к моей кроватке и взяв меня на руки, отнесла на пеленальный стол. На соседнем пеленальном столе уже сидел Витя.
— Интересно, кто из них быстрее пописает? — улыбнулась Света, стаскивая с Вити ползунки.
— Может устроим соревнование? — предложила Маша, — Кто быстрее заставит своего малыша пустить струйку.
— Сидя на горшке? — с недоумением посмотрела на Машу Света.
— Какой горшок! — улыбнулась Маша, расстегивая мои ползунки, — На спинке с задранными вверх ножками.
— Ах вот ты что задумала! — засмеялась Света, — Давай попробуем.
Маша быстро стянула с меня ползунки и, заставив лечь на спину, сразу же задрала мои ноги вверх. Повернув голову, я заметил, что рядом в такой же позе с до отказа задранными ножками лежит Витя.
*****
— Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать Маша, — Кто сейчас пустит фонтанчик?
Неожиданное прикосновение чужих пальцев к мошонке заставило меня вздрогнуть.
— Ох, как мы сейчас пописаем, — улыбнулась Маша, принявшись легонько перебирать пальцами у меня за яичками.
Я задрыгал ногами от острой щекотки, но нянечка их быстро словила и прижала мне к животу, лишив меня возможности двигаться.
— Сейчас Витюша всем покажет, как он умеет пускать струйку, — ласково сказала стоящая рядом Света, — Пись-пись-пись.
Я заметил, что Света точно так же щекочет своему малышу яички. Только в отличие от Маши она позволяла Вите дрыгать ножками. Мальчик ерзал на столе, отчаянно пытаясь увернуться от пальцев нянечки, но у него ничего не получалось.
— Давай, Саша, — снова принялась уговаривать меня Маша, — Видишь, Витюша никак не может пописать? Наверное ждет, пока ты ему покажешь, как это делается.
— Как это не может пописать? — шутливо обиделась Света, — Он сейчас быстрее твоего пустит струйку!
Щекотка была такой мучительно острой, что я почувствовал, что и вправду могу потерять контроль над мочевым пузырем.
— Ты как своего щекочешь? — с улыбкой поинтересовалась у Светы Маша, — Трогаешь ему со всех сторон мошонку?
— Ага, мальчикам я просто легонечно трогаю мошонку, — показала Света, — Вот так. Проводишь кончиками пальцев сразу по двум яичкам. Сначала сверху вниз, теперь по бокам. И конечно сзади, где щекотнее всего.
— А я только там мальчишек и щекочу, — улыбнулась Маша, продолжая перебирать пальцами у меня за яичками — Заднюю сторону мошонки. И чуть-чуть пониже, за яичками. У мальчиков там самое щекотное место. Между мошонкой и попой. Вот тут.
Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я не выдержал и громко пукнул.
— Мы сейчас не только пустим струйку, — засмеялась Маша, — Мы еще впридачу покакаем. Очень правильное решение, Саша, — сходить после полдника по-большому.
Девушки дружно засмеялись. Было до слез обидно от осознания своей полной беспомощности. Мало того, что нянечки могли в любой момент раздеть меня догола, так они еще и указывали, когда мне ходить по-маленькому и по-большому. И самое обидное, всегда добивались своего. Единственным утешением были другие незадачливыми добровольцы, оказавшиеся узниками лаборатории. Я снова посмотрел на отчаянно дрыгающего ножками Витю.
— Пись-пись-пись, — приговаривала Света, щекоча малышу розовую мошонку.
Неожиданно мальчик на мгновение замер и в следующую секунду пустил из письки сильную струю.
— Ну что! — торжествующе посмотрела на Машу Света, — У кого быстрее получилось?
— Сейчас мой тоже пустит струйку, — уверенно сказала Маша, продолжая щекотать мне яички.
Моя дрожь начала переходить в конвульсии. Дернувшись всем телом, я непроизвольно расслабился и сразу же начал писать.
— Надо быстренько подставить под Сашину струйку горшок, — спохватилась Маша и подсунула мне под попу горшок.
— А у моего струйка выше! — шутливо похвасталась Света.
— Конечно! — засмеялась Маша, — После того как ты чуть ли не вертикально подняла мальчишке писюнчик!
Чужие пальцы приподняли мне письку. Я продолжал писать еще пару секунд, не зная, куда деться от смущения.
— Как хорошо оба пописали, — улыбнулась Света, стряхивая с Витиной письки последние капли.
— А ты уверена, что ребёнок пописал до конца? — с хитрой улыбкой спросила Свету Маша.
Почувствовав, как чужие пальцы снова скользнули мне за мошонку, я вздрогнул от острой щекотки и тут же снова пустил струйку, не понимая, как быстро все произошло.
— Я всегда добиваюсь, чтобы малыш еще раз пустил струйку, — пояснила Маша, продолжая щекотать меня за яичками, — Чтобы убедиться, что пописал до конца. Если в мочевом пузыре что-то осталось, щекотка обязательно заставит малыша пустить фонтан. Я это называю контрольной струйкой.
Девушки дружно расхохотались.
— Чем это вы тут занимаетесь? — неожиданно услышал я голос заведующей.
— Только что заставили двоих пописать, — объяснила Света, отсмеявшись, — Я — Витю, а Маша — Сашу. Решили посмотреть, кто быстрее добьется от своего карапуза фонтанчика между ножек.
— Ну вы даете! — засмеялась заведующая, — Нашли себе развлечение!
Елена Владимировна озабоченно посмотрела на часы.
— Значит так! — строго объявила она, — Через полчаса придет одна клиентка выбрать малыша для своих дочек. Постарайтесь немножко прибраться и понаряднее оденьте детей. Не говоря уже о том, что все они должны быть сухими.
— Этого мы Вам гарантировать не можем, — улыбнулась Маша.
— Хорошо, — с улыбкой согласилась заведующая, — Но всё остальное должно было на уровне. Постарайтесь обслужить клиентов по высшему разряду. Кстати, вы знаете, по чьей она рекомендации?
Елена Владимировна назвала фамилию, которая была известна даже мне.
— Ого! — изумлённо вырвалось у Светы, — Она что, ее подруга? Тоже жена олигарха?
— Не жена, а дочка, — поправила заведующая и назвала другую известную фамилию.
— Я о ней недавно в журнале читала, — вспомнила Маша, — Не помню, как статья называлась. Что-то вроде сотни самых богатых женщин страны.
— И что там о ней писали? — поинтерсовалась Света, — Светские тусовки в Монте-Карло, вилла на Лазурном берегу…
— Как раз наоборот, — немного обиженно возразила Маша, — Она конечно живет в элитном коттеджном поселке, но кроме охраны никакой прислуги не держит — из принципа. Все по дому делает сама.
Быстро одев мне ползунки, Маша отнесла меня в кроватку.
— Как же ее зовут? — наморщила лоб Маша, — Кажется Анна.
— Не Анна, а Анна Сергеевна, — поправила заведующая, — Пожалуйста обращайтесь к клиентам по имени-отчеству.
— Конечно Сергеевна, — улыбнулась Маша, — Имя ее отца вся страна знает. Сейчас вспомню, что я еще про нее читала… Развелась пять лет назад. Живет с двумя дочками: старшей пятнадцать, а младшей двенадцать. По образованию архитектор. И парочка каких-то экзотических увлечений — если честно, забыла.